В конце концов согласились на совместный выход в море с целью добыть меньшее судно, на котором можно было достичь Англии.
Хоун теперь засел за карты, пытался разобраться с инструментами. Но он и читать-то не умел, а не то, чтобы постичь науку кораблевождения хоть в малых объёмах.
Судно с командой в двадцать пять человек вышло в море, взяв курс на север. И им довольно быстро повезло. Не изошло и недели, как удалось остановить подходящее судно на тридцать тонн меньшее.
Сопротивление быстро сломили, потеряв всего троих ранеными. Но среди них оказался и Хоун.
Испанцев всех затолкали в шлюпку и отпустили, оставив без гроша. А до ближайшего берега больше ста миль.
Том поспешно готовился к расставанию. Особого дела с переходом на новое судно не было. Для четырнадцати человек команды провианта вполне хватало, а воду можно будет набрать в любом месте.
Суда разошлись без особых ритуалов прощания. Лишь письма и устные вести некоторые матросы просили передать родным, обещая переселить их сюда.
Глава 15
—Раз мы вблизи Пуэрто-Рико, то не грех посмотреть, чего можно добыть в этих водах,— заявил Том.— Нас слишком мало, но идти пустыми домой как-то душа не лежит.
—Ближе всего Гуаяма.— предложил Пейтон.— Там можно купить десяток рабов. Мы как раз захватили денег на такое количество.
—Хорошо,— согласился Том совсем без желания.— Лишь на один-два дня.
—Больше нам и не понадобится,— уверенно ответил Пейтон.
—Джон, поедешь в город и попытаешься купить с десяток негров. С тобой пойдут Ариас и Джозеф. Вы достаточно знаете язык. Хотя Джозеф болен.
Гуаяма, прелестный городок, утопающий в зелени цветущих кустов и грациозных пальм, показался Ивасю райским местом. Несколько любопытных смотрели, как он с Ариасом высадились, осмотрелись, и мулат обратился к одному из зевак, одетому лучше других;
—Сеньор, мы хотели бы приобрести рабов. Такая возможность здесь имеется? Не больше десятка для начала.
—Что можно с десятком рабов, парень?
—Пока денег мало для большего,— ответил мулат.
—На рынке сейчас ничего вы не купите. Надо съездить на ранчо к дону Мигелю де Тояда. У него всегда есть, что продать.
—А как туда проехать, сеньор!
—Это три лиги на запад. Туда ведёт широкая тропа, и сворачивать никуда не надо. Да любой извозчик знает туда дорогу. Только скажите имя этого сеньора. А извозчика легко раздобыть за тем углом,— и зевака указал рукой в сторону виднеющейся церкви в ста шагах.
—Спасибо, сеньор!— и мулат, обратившись к Ивасю, проговорил с почтением: — Дон Хуан, можно идти.
Ивась слегка склонил голову в знак благодарности за сведения.
—Чёрт!— ругнулся Ивась.— Не думал, что это так хлопотно. Что, если мы к вечеру не успеем вернуться? Том может что-то предпринять…— и Ивась многозначительно посмотрел на Ариаса.
Большое поместье де Тояда располагалось на пологом холме, а вокруг простирались плантации сахарного тростника, бананов и ананасов. Среди их тени мелькали тёмные фигурки рабов, склонённых в работе.
Дон Мигель сидел под деревом, усыпанным розовыми цветами, пил охлаждённое вино. Он с любопытством встретил большими карими глазами тарантас с Ивасём и слугой. Довольно грузный господин был среднего поста с бородкой и усами, тронутыми сединой. Пышная шевелюра слегка кучерявилась, весь он источал довольство, важность и успех.
—Чем могу, сеньор?— сделал он шаг в сторону тарантаса.
—Дон Хуан де Рето,— представился Ивась заранее придуманной фамилией.
—Вы португалец, дон Хуан? Вы ещё плохо говорите, и я так подумал, простите. Что вас привело ко мне?
—Чисто деловые обстоятельства, дон Мигель,— поклонился Ивась, старательно выговаривая слова.
—Тогда прошу к столу. Сегодня хоть и не очень жарко, но выпить никогда не мешает. Проходите, дон Хуан!
Чёрный мальчишка в белоснежной сорочке примчался с чистым стаканом из стекла. Наполнил его красным вином, а хозяин радушным жестом пригласил гостя садиться в плетёное кресло.
—Итак, молодой человек,— поставив недопитый стакан на стол, проговорил испанец.— Я слушаю вас. Но вы так молоды!
—Когда-то начинать надо, дон Мигель,— улыбнулся Ивась.— Мне рекомендовали вас, как продавца рабов, дон Мигель. Я прибыл за этим.
—Гы! Это вконец может меня рассмешить, дон Хуан. Городские вечно придумывают и преувеличивают мои возможности. Всё же обсудить этот вопрос не составит труда.
Появилась сеньора в сопровождении молоденькой сеньориты. Одетые легко, достаточно богато, они приближались к столику от крыльца, видимо заинтригованные гостем.
Ивась встал, помня элементы этикета.
—Дон Хуан, это моя жена, донья Эстер, и дочь, сеньорита Мунтала. Девочки, это дон Хуан де…— простите, не вспомню фамилию,— повернулся он к юноше.
—Де Рето, дон Мигель, к вашим услугам,— и Ивась галантно, как казалось ему, поклонится женщинам.
Хозяин добавил небрежно:
—Он португалец и говорит весьма смешно, не обессудьте его, девочки,— дон Мигель искренне улыбался. Ивась подумал, что этот сеньор должен быть весьма популярен среди женщин.
Женщины сели в такие же плетёные кресла и принялись бесцеремонно разглядывать молодого человека, ничуть не заботясь о приличиях.
Ивась сильно смутился, даже покраснел и ждал, когда женщины дадут ему продолжить переговоры, ещё даже не начатые.
Подошёл Ариас, поклонился, спросил учтиво:
—Сеньор, извозчика отпускать?
—Нет-нет! Мы скоро возвращаемся, Ариас! Пусть ждёт.
—Дон Хуан, об этом не может быть и речи, верно, Эстер?— повернулся он к жене и дочери.
—Разумеется, Мигель,— ответила сочным голосом донья Эстер.— Мы не позволим такому юному кабальеро покинуть нас столь скоро.
—Простите, но я никак не могу остаться,— взмолился юноша.— Это договор, и нарушить его я никак не могу, дон Мигель!
—Юноша, лучше поговорим об этом завтра, а извозчик может уезжать. Эй, Торибио, заплати ему и прогони!
Не успел Ивась возразить, как извозчик уже развернул клячу и погнал к городку, оставив Ивася в растерянности и смятении.
—Вы очень опрометчиво поступили, дон Мигель,— заикаясь, пролепетал Ивась.— Меня в порту ждёт судно, и может случиться так, что оно уйдёт без меня, сеньор де Тояда! Что тогда мне делать?
В голосе Ивася звучали неподдельные нотки отчаяния.
Испанцы с весёлыми лицами принялись успокаивать юношу, а Мунтала с милой улыбкой принялась расспрашивать о жизни в Португалии.
Он прикинулся таким расстроенным, что не смог отвечать, и только вытирал потное лицо и шею цветным платком. Приходилось тщательно прятать огрубевшие на работе руки, он комкал свой платок и тем достигал желаемого.
