Она подошла к колыбельке и аккуратно будто, что-то хрустальное, взяла оттуда малыша, а затем понесла в ванную. Положив драгоценную ношу в ванночку для купания на подставленные руки второго родителя, она стала поливать маленькое тельце тёплой водичкой, следя за тем, чтобы он придерживал ему голову. Ребёнок был таким миленьким-точная копия своего отца. Она смотрела на родные черты лица, и её сердце трепетало от нежности и умиротворения. Это её сын, нет, не так, это их с Романом сын. Сейчас девушка отчётливо понимала, что ей всё равно, что делал её любимый вечерами, пока она беременная лежала в больнице. Она хочет, чтобы он был рядом.
—Мы уже искупались и папа нам сейчас подаст полотенце,— обратилась она к нему, забирая младенца из ванночки.
Завернув в байковую пеленку, она осторожно положила его на согнутые руки помощника. Пока она обтирала кроху, он переводил взгляд с него на неё и обратно.
—Он такой, такой…— рассматривая его со всех сторон, пытался подобрать слова он.
—Маленький?— предположила она.
—Розовенький, как поросёночек,— выпалил он, прежде чем сообразить, что от восторга несёт полную чушь. И тут же поправил, взглянув на неё,— И мелкий.
Малыш захныкал, дёргая ножками у отца на руках, а потом замолчал.
—Это твой сыночек,— тихо напомнила она, легонько чмокнув хрупкую ручку.
—Я знаю,— согласно кивнул он, глядя на крошечные пальчики, больше походившие на спички, настолько они были тоненькими.
Она, молча, любовалась на этих двоих, самых дорогих ей людей и понимала, что желает всегда видеть их вместе.
—Спасибо, милая, за то, что ты есть в моей жизни… За наследника спасибо… И за любовь…— наклонившись, он припал к её губам, при этом, не забывая аккуратно удерживать младенца, чтобы не задавить.
Они целовались, пока ребёнок не подал голос, привлекая к себе внимание.
—Ладно, папаша, неси своё чадо в спальню. Посидишь с ним, пока я пелёнки простирну,— разорвав момент очарования, попросила она.
Бережно укутав отпрыска, он пошёл в комнату, положил его на кровать и сел рядом. Малыш, агукнув, потянулся к нему и расплылся в довольной улыбке. Его сын. Его родная кровиночка. Его и Анжелы… Ради того, чтобы взять его на руки, услышать его плачь и смех, стоило жить… Ради него стоило пройти все испытания, которые они пережили.
—Димочка,— погладил детскую щёчку он и задумался.
Он вспомнил, как впервые зашёл в палату, когда она родила. Взглядом сразу же поймал её — вся бледненькая, с растрёпанными волосами и кругами под глазами. Но радостная. Полусидя на постели, она в руках держала маленький свёрток, и склонившись над ним, улыбалась. Несколько мгновений он так и стоял, замерев и боясь сдвинуться с места, и зачарованно смотрел в прекрасные глаза своей любимой. В тот момент он был, действительно, счастлив, как никогда ранее до этого. Это была наивысшая степень счастья. Именно тогда он окончательно понял, ради чего всё было…
Его воспоминания прервал телефонный звонок. Посмотрев на экран, он увидел знакомый номер, который в последнее время его уже достал. Это снова звонила та малолетка, которую он имел неосторожность подцепить в «Джазе», когда сидел там с Мажором. Тот раз оказался не единственным. После такого длительного воздержания, снова попробовав женское тело, он уже не смог остановиться. Парень ещё несколько раз с ней виделся и прекратил эти встречи только после того, как у него родился ребёнок, ведь это событие перевернуло всю его жизнь. Он, конечно, понимал, что его жене ещё какое-то время будет нельзя, но решил терпеть, потому что осознал, как сильно дорога ему его семья.
Когда она, закончив стирку, и развесив пелёнки, проходила мимо их спальни, зазвонил мобильный. Тихонько подкравшись к дверям, она прислушалась к разговору.
—Что ты хотела? Нет, я не приду. Да, занят. Какая тебе разница, где я?! Настя, ну, что ты, как маленькая?! Не надо меня уговаривать… Не приду я ни завтра, ни послезавтра. Сколько тебе можно повторять, что между нами всё кончено! Прекрати уже, наконец, мне названивать. Ты этим всё равно ничего не добьёшься, я просто сменю номер. Чего ты опять рыдаешь? Ну и что, что я у тебя был первым? Для тебя это важно, а для меня ничего не значит. Мне плевать, что ты влюбилась? Разве я тебе, что-то обещал? Нет, ты ни в чём не виновата… И прекрати этот детский шантаж… Больше не звони. Всё!— услышала она его недовольный голос.
Она сразу поняла, с кем он разговаривал и о чём. Это было не впервые, когда она подслушала его телефонный разговор с назойливой соперницей. Тогда она была вне себя от ярости, но сдержалась и сделала вид, что ничего не знает. Она только выписалась из роддома, и был не самый подходящий момент для выяснения отношений. С чётким желанием подать на развод, она решила отложить скандал на потом. Всё это время она притворялась, что не в курсе его похождений. Но ему, каким-то чудом удалось растопить её злость. Каждый день молодая мамочка ощущала его поддержку и искреннюю заботу о себе и малыше. А сегодня она поняла, что не хочет рушить семью и даст ему ещё один шанс.
Вечером того же дня он самозабвенно наблюдал, как она кормит грудью и поймал себя на мысли, что завидует собственному сыну.
—По — моему ему пора заканчивать это дело,— заглянул через её плечо он.
—Какое дело?— не поняла она.
—Грызть твою сисю, а то папе ничего не останется,— пошутил он.
И скривил рожицу младенцу, тот оторвался от своего занятия и заулыбался.
—Ещё рано,— поняв его намёк, ответила она.
—Дорогая, но уже достаточно времени прошло. Сколько ты ещё будешь надо мной издеваться?!— умоляюще посмотрел на неё он.
—Сказала, нет, значит, нет,— произнесла она тоном, не терпящим возражений.
Анжела, хоть уже и простила своего непутёвого муженька, но обида не прошла и она хотела ещё немного его помучить.
Эпилог
Прошёл год.
Жаркий солнечный июньский день очаровывал. Тёплый ветерок поднимал и кружил в воздухе тополиный пух, периодически кидая его на вечно спешащих, погруженных в суету и заботу, прохожих и обдувал слабыми порывами их лица. Закрыв дверь своей квартиры на ключ, Роман снёс коляску по ступенькам во двор, где его уже ждала жена с сынишкой. Они собрались отвезти его в детскую поликлинику, где ему должны сделать прививку.
—Чего ты так долго? Я уже устала его держать на руках,— накинулась она на него, как только он вышел из подъезда.
—Телефон дома забыл, пришлось вернуться. Устала она, ты же мать! Своя ноша не может быть тяжела,— недовольно пробурчал он, выдернув у неё из рук мальчика и посадил его в коляску.
Он покатил её, а она обиженно надув губки, поплелась рядом с ним. Сегодня он уставший пришёл после суток и планировал лечь поспать, а она не захотела идти с его матерью, ей, видите ли, вздумалось, чтобы именно он пошёл с ней. Пол дороги они прошли в тягостном молчании, после чего парень решил заговорить:
