Мы говорит тихо. Я улыбаюсь и пожимаю плечами, оставляя их тренироваться.
—Это еще кто?— доносится до меня чей то голос.
Я твой кошмар, детка.
С этими мыслями я выхожу и прохожу в другое крыло, потому что в этом только хореография и каток фигуристов, но тренировка по фигурному катанию была утром, пока я возилась с упругой задницей Райана.
Сегодня он был очень тихим.
Еще бы, по нему было видно что он напуган и ни черта не помнит.
Я наверное погорячилась, раз сорвалась на нем, но Райан сам виноват, раз попал под мою горячую руку. Во — первых: я спала в кресле, во — вторых: всю ночь парню было плохо и я словно чья то мамочка, обхаживала избалованного, пьяного хоккеиста. Конечно я была не в духе.
Прохожу по знакомому мне коридору, вокруг меня суетится персонал, явно готовясь к встрече с новым владельцем, потому что до меня им сейчас нет никакого дела.
Две женщины обновляют плакаты на стенах.
Мужчина стоящий на стремянке меняет лампы в потолке.
Группа людей в костюмах что то активно обсуждают, пялясь в свои iPad.
Вот что происходит, когда место теряет хозяина.
Захожу на каток, в то место где обитают «Черные коты». Тренерская закрыта. Прохожу дальше. Слышу звук удара шайбы по воротам. В каждой команде есть такой человек, который тренируется вне времени.
Парень одет в черно — белую форму, с рисунком кота, с желтыми глазами и на спине красуется номер семь и фамилия Милтон.
Я пришла со своим рабочим айпадом, поэтому я стягиваю с него резинку и откидываю кожаный чехол, чтобы посмотреть информацию о хоккеисте.
—Это Колин Милтон,— позади меня грохочет голос тренера, я вздрагиваю и ищу источник, он сидит на скамейке запасных, с блокнотом в руках и по доброму мне улыбается,— Привет София.
—Дядя Томас,— я хвастаюсь за сердце,— Ты меня напугал.
—Волнуешься?— спрашивает он.
—Немного,— я посылаю ему улыбку и опускаю голову, смотря на носки своих кроссовок,— Хочется сделать все правильно.
—Никто не сделает это лучше тебя,— он встает и подходит ко мне, упирая локти в борт,— Если Лиам хотел отдать это место тебе, то так тому и быть.
—Спасибо,— бормочу я.
—Но ты сама должна выстроить свои правила,— Томас поворачивается и смотрит на меня через плечо,— Твой отец работал по своим методам, ты должна работать по своим, просто делай так, как считаешь нужным, ты здесь господь Бог.
Я знаю что папа работал по своей методике. Раньше я думала что он просто из чувства долга посещает это место, проводит время с ребятами, но на самом деле он им руководил.
Но у меня свой взгляд, свежий.
—Милтон!— кричит тренер, совсем не тем тоном что говорил со мной, это уже тренер Одли, жесткий и не спорящий человек,— Покинь лед, мы должны подготовится к встрече с новым владельцем,— он улыбается и подмигивает мне.
Седьмой номер собирает шайбы и катится в нашу сторону.
Колин Милтон — левый нападающий, подающий надежды игрок. Его статистика меня очень привлекла, когда я одним глазом просмотрела состав команды.
Это молодой человек высокого роста, стройный, с густыми длинными прямыми волосами русого цвета. Большие добрые глаза сейчас сверлят во мне дыру, но взгляд у парня равнодушный, он не пытается меня оценить как очередную цыпочку, даже не здоровается, а молча проходит мимо, скрываясь в раздевалке.
—Он самый спокойный парень в команде,— говорит тренер,— от Колина меньше всего проблем.
—Я заметила.
—Как ты справилась с Райаном?
—С чего ты взял что это был Райан?
—Оливер,— тренер усмехается,— Он позвонил мне, сказал что ты привела его к себе.
—Ну конечно,— я закатываю глаза,— Вся ваша банда…
Одна из причин по которой я выбрала квартиру, в том здании, была тем что Оливер, знал моего отца и если у меня будут трудности, то я могу обратиться к нему. А учитывая что Оливер, Томас, папа и Нейт, выросли вместе, гоняя шайбу на пруду, то от них ничего не скрыть.
Вот только последнего я пока не видела. Дядя Натаниэль уехал, когда мне было семь лет, и больше я о нем не слышала. Помню что у него был сын, который редко появлялся на наших семейных праздниках, мальчик практически всю жизнь провел в какой — то школе — интернате. Хотя его жена, Симона, была очень милой женщиной, но и ее я тоже не помню.
—Пошли выпьем кофе,— тренер обнимает меня за плечо, ободряюще сжимая,— Сегодня сложный день.
—Не люблю кофе,— я морщусь, от чего Томас усмехается и качает головой,— У тебя есть гранатовый сок?
—Вся в отца,— он опускает руку и пропускает меня вперед,— У Лиама в кабинете до сих пор стоит тот холодильник, который вы с Тайлером обклеили наклейками с лицами сборной НХЛ.
Этот холодильник стоял у нас в загородном доме, в котором мы в детстве отдыхали. Тайлер Одли с детства был одержим хоккеем, поэтому когда я подарила ему набор наклеек «НХЛ», первое до чего двое детей добрались, был этот переносной холодильник.
—Может поднимемся туда?— спрашиваю я,— Думаю я готова.
—Как скажешь, босс.
—Мисс Бартоли,— я наиграно вздергиваю нос, заставляя его засмеяться,— Будем профессионалами мистер Одли, прошу, проводите меня в мой кабинет.
Смеясь мы поднимаемся на второй этаж, где находятся кабинеты: пресс секретаря, специалиста по связям с общественностью, менеджеров команд по хоккею и фигурному катанию, технический отдел, кабинет спортивного директора и кабинет Лиама Бартоли.
Это просторный светлый кабинет, в моих любимых оттенках голубого и синего, повсюду стоят кубки, награды с именем моего отца, фотографии с матчей, наши семейные фотографии. Здесь чисто и опрятно, видно что за ним тщательно следили.
Но больше всего мне нравится здесь окно на всю стену, с видом на каток. Можно следить за тренировками и домашними играми. Не придется выходить на трибуны.
Я сажусь в мягкое кожаное кресло за Т-образный белый деревянный стол. Клянусь, такое ощущение что тут до сих пор пахнет папой. Откидываюсь на спинку и кручусь по кругу, рассматривая свои «владения».
Я так привыкла к арене в Бостоне, где постоянно играет музыка, всегда оживленно. Но Гарден во много раз больше, чем «Bartoli Arena». Нужно внести изменения, провести динамики и составить плей — лист.
Наконец заходит дядя Томас, подавая мне стеклянную бутылку с гранатовым соком, во второй он держит бумажный стаканчик с едким запахом кофе.
—Здесь столько наших фотографий,— говорю я, указывая подбородком на стену,— Удивлена что никто меня не узнал.
—Кроме меня, никто не заходил сюда,— тренер разглядывает рамки, сидя в голубом бархатном кресле, справа от меня,— Это личная территория твоего отца, он просил держать это место в чистоте и в закрытом доступе.
