Так вот почему пустует так много мест застолом, кто-то жедолжен сейчас преподавать, анепредаваться праздному веселью.
Поднялась девушка сфиолетовыми волосами.
—ВРоссийской Империи существует норма, которой придерживаются все официальные школы миротворцев, по-простому, школы магии. Учащиеся делятся надва факультета, сейчас расскажу окаждом подробнее,— она вздохнула, набирая воздуха, азатем ивовсе отпила изстакана сводой. Видимо, волновалась, слишком молода. Интересно, закакие такие заслуги она преподаёт встолице? Может быть, тут набирают поразмеру груди?— Факультет боевой подготовки, здесь идёт работа снавыками студентов. Полное изучение особенностей разломов, вприоритете борьба сдемонами ипрактика састральными планами.
—Как будто эти демоны вообще где-то остались,— громко прокомментировал кто-то доболи знакомый, смотрю нагалёрку ивижу, как прихлебатели подбадривают проигравшего мне аристократа.
—Попрошу меня непрерывать,— укоризненно качает головой красавица.— Иначе станете первым студентом, получившим отработку доначала занятий.
Большинство простолюдинов поддерживают еёодобрительным мычанием. Аристо затыкается.
—Второй факультет, целительский, здесь мыучимся врачеванию иизучаем меридианы, прозванные вмире звёздами. Вам предстоит выбрать направление, скоторым высвяжете свою жизнь, предлагаю приступить краспределению. Напомню, что важно нетолько ваше желание, ноимагический потенциал. Таким образом, поитогам первого года, при условии, что вынеполучите второй ранг, боевой факультет свами попрощается.
Все тут жезашептались, как только Оксана Фёдоровна села насвоё место. Только сейчас замечаю, что цвет столов отличается. Два ряда имеют алый оттенок, скорее всего, красное дерево. Авот два других, втом числе тот, закоторым мырасположились, более светлый.
Желающие попробовать себя вроли боевиков пересаживаются насторону красного. Остаюсь наместе, мне эта кровь ивечная муштра въелась под кожу, проходить тот жепуть дважды несобираюсь.
Между столов ходят старосты, ориентируя иотвечая навопросы.
Рядом проходит компания вывалянного нагазоне аристо, вместе сосвоим бессменным итуповатым главарём шайки.
—Советую тебе даже непоявляться набоевом, деревня,— чуть наклонившись, предупреждает меня Шаповалов.
—Решил остаться улекарей?— весело прерывает его подошедший Евстрат, необращающий ровным счётом никакого внимания нааристократа.— Идея хорошая, знал бы, что тут так много барышень, сам быкогда-то остался. Алица тыломать ибез того умеешь, Зверь всё ещё неотошёл отвзбучки. Заявишься набои?
—Нет желания, ятам поделам был,— объясняю ему.
—Понимаю, практика,— кивает знакомый.
—Тыпрервал меня?— зло шипит жертва аборта наблагородном змеином.
—Оу-у-у…— тихо выдаю я.— Тыявно ищешь смерти.
Шаповалов хватает недавшего ему договорить Евстрата заплечо. Яотворачиваюсь, слыша, как заспиной хрустят пальцы ипозалу разносится вопль.
—Тыпожалеешь!— шустро убирается оленёнок.
—Уже жалею,— бодро отвечает Евстрат.— Что несломал тебе всю руку целиком.
—Какие жеони предсказуемые,— синхронно выдаём мы, вздыхая.
—Ну, бывай,— хлопает меня поплечу Серебряков.— Теперь точно свидимся.
—Тебе того же,— киваю я.
Как только движение стихло, изподсобного помещения вылетают блюда сразнообразной едой, фруктами, бокалами снапитками ипрочим. Неплохо так местные учителя припахали духов.
Саппетитом завтракаю, необращая внимания наостальных. Когда еда заканчивается, авзгляды новичков становятся осоловелыми, нас отправляют науроки.
—Господа, следуйте застаростами, они покажут вам аудиторию для первого занятия,— оповещает ректор, как только все заканчивают седой иуже начинают скучающе озираться вокруг.
—Целительский факультет, замной,— щебечет невысокая девушка вблузке сэмблемой академии ипросторной юбке, напоминающей карандашную стружку.
Поднимаюсь снасиженного места, держа перед глазами спину нашей старосты ивсё что ниже неё.
Судивлением осознаю, что когда мыпокидаем зал, снова ныряя под сводчатые потолки, вокруг остаются преимущественно девушки.
Нет, есть пара парней. Восновном аристократы, нослово парни тут малоприменимо.
Слишком гладкие, лощёные, ябысказал утончённые ижеманные. Даже немогу подобрать однозначного определения.
Обычно упарней принято быть слегка уродливыми. Мымужчины, нам важны только начальные характеристики, сила, урон, умение болтать исмекалка, аужточно неровный маникюр иболезненная худоба стонким голосом.
Если мужчина слишком ухоженный, дверь вмужской клуб закрывается. Стаким мерзким скрипом, пии-и-и-и-и-д-р-р-р-р….
Покрайней мере, вмоём веке было так. Незнаю, что сейчас изменилось. Посмотреть хотя бынадевушек наулице. Имможно дать двадцать пять, анаделе будет всего пятнадцать.
Вэпохе, где яжил, это было нормальным. Династические браки спелёнок, девушки кпятнадцати выходили замуж, это считалось детородным возрастом. Номеня подобное всегда смущало.
Заразмышлениями заворачиваем заугол, тут коридор становится светлее, уже ненуждаясь вдополнительном освещении.
Слева ряды витражных окон самых разнообразных цветов, заливающие коридор светом, асправа двери ваудитории. Водну изтаких дверей нас изагоняют, предлагая занять места перед кафедрой наудобных сиденьях, прямо как вамфитеатре.
Преподавателя нет, поэтому помещение наполняется гомоном. Ловлю насебе несколько заинтересованных девичьих взглядов. Юношеское либидо тут жепредлагает показать девушкам гобелены всвоём родовом поместье. Укрощаю парад гормональных выбросов, усаживаясь запервую парту.
Если смотреть надевушек сзади, быть беде, это как пить дать.
Атут большинство дам изблагородного сословия. Мне либо отрежут яйца запорчу чужого имущества, либо окольцуют, заставляя смотреть напредмет своего грехопадения, пока смерть неразлучит нас.
Комне подсаживается знакомая девушка скошачьими ушками, мило улыбаясь при этом.
—Ещё раз спасибо, что помог,— произносит она.
—Разница небольшая, тыбытак итак попала сюда,— пожимаю плечами.
—Нескажи, тычто, незнаешь про стипендию? Продвинутым платят больше, аэто очень важно для меня,— убирает волосы заушко она ислегка краснеет.
—Прости, янезнал,— просто отвечаю я.
—Твои беспардонные манеры хорошо скрывают благородное происхождение,— сбесятами вглазах продолжает Варвара, демонстрируя свой любопытный нос.— Новот осанка идорогая одежда говорят обобратном. Неудивительно, что тынеслышал про стипендию. Тебе она ненужна.
—Аплатят идворянам?— удивился я.
—Ксожалению, нет,— качает головой милашка икривится.— Тыженаплатном образовании, аянабюджете, мне потом ещё три года отрабатывать внадзоре.
