— Это наиху…вейшая идея, Вась, — честно ответил Сорокин. — Мы уже всё обсудили, иди с миром, господа ради прошу.
— Ты атеист, — заметил блондин.
— Вот видишь, я даже из-за тебя верующим стал, — разозлился Сорокин, прищурившись. — Отъе…ись, а!
Слева выплыло ещё одно тело, но на этот раз помятое. Я сразу же узнал того молодца, что не давал автобусу проехать.
— Василий Александрович! Вот он! — прогремел охранник в сторону типа, который даже не соизволил на меня глянуть.
— Сеня, ты на роль Капитана Очевидности экзамен сдаёшь⁉ Я и сам его нашёл, выпил что ли? — отчитал его хозяин.
— Да нет же, я про того урода, что мне тачку перевернул! — уже спокойнее ответил Сеня, яростно тыча в мою сторону пальцем.
После чего благородный наконец-то посмотрел на меня, обливая высокомерием так, что теперь придётся три часа в ванной отмываться.
Глава 7
Бросить вызов
— Вам чем-то помочь, уважаемый? — уточняю у аристократа со всей присущей мне вежливостью и, конечно же, в рамках этикета.
— Помочь? — Василий наигранно делает глаза круглыми, как у обдолбанного сыча, затем смотрит на бейджик. — Я как минимум жду от вас объяснений, Антон. А как максимум, возмещения физического ущерба и искренних извинений.
— Смею надеяться, вы расскажете, почему я должен извиниться и за что возместить ущерб? — иронично спрашиваю в ответ, боковым зрением наблюдая, как на нас с любопытством смотрит Сорокин и пара симпатичных мордашек одноклассниц.
— За машину, — спокойно говорит Исаев.
На провокацию он не повёлся, поэтому решаю обострить, пользуясь положением.
— А я вот жду спасибо и крепкий поцелуй в задницу, — ухмыляясь, произношу ему в лицо. — Но наши желания, господин Исаев, часто расходятся с возможностями. Если вдруг, завтра мне посчастливится снова приехать в это чудесное место, и я снова увижу перегораживающий дорогу автомобиль, он снова окажется перевёрнутым. Улавливаете?
Исаев даже бровью не повёл. Вот это уже странно, на разумного противника он не похож, а значит, его уверенность чем-то подкреплена.
Из охраны тут только бравый перевёртыш Сеня и больше никого. Так откуда столько спокойствия?
— Я вас понял, — кивает аристо. — А что вы делаете тут? Ещё и возле моего человека. Решили переманить?
— Он ваш человек? Не заметно, — развожу руками я.
Дело в том, что над каждым стендом или прилавком написана фамилия, если же разработка принадлежит роду, что бывает нередко, фамилия изобретателя заменяется на фамилию семьи. В таком случае выпускник может получить не просто проект, а многочисленные связи и хорошую поддержку.
Естественно, род сделает практически всё, чтобы идея сработала, ведь в таком случае они получат готовый бизнес. Но не всё так радужно, это не значит, что каждый должен хватать проект под патронажем сильного рода. Нет, проекты с наименьшими рисками давно в работе у самого клана, а вот высокорисковые именно здесь.
Таким образом клан диверсифицирует риски. Снижает на пятьдесят процентов, как минимум. Ведь половина суммы будет от императора, а вторая от владетеля патента, в случае если владетель решит вложиться. Если же не решит, император может покрыть все расходы, но тогда будет иметь полную власть.
Этим и многим другим поделились девчонки, пока мы гуляли между рядов с ростками гения и ростками безумия.
Возвращаясь из размышлений, которые пролетели в голове за доли секунды, я глазами указал на вывеску, где было чётко написано «Изобретения К. В. Сорокина».
— Костя? — многозначительно обратился Исаев, сказав лишь одно слово.
— Оборудование остаётся за ним, я лишь пробую работать самостоятельно, — признаёт Сорокин, нахмурившись и разом растеряв большую часть веселья. Понимаю, одно дело смотреть за чужими распрями, а другое, стать мишенью в разговоре.
— Но по факту, ты здесь один? — уточняю в свою очередь я.
— Да, — кивает Константин и его плечи опускаются. — Я в неоплачиваемом, сука, отпуске, сам в шоке.
— Удачи вам с поиском проекта для большой игры, молодой человек, — парень поставил меня на место, по его мнению, несмотря на то, что был едва ли старше меня на пару лет.
— Спасибо, удача мне пригодится, — не стал отказываться я и сделал вид, что поймал что-то в кулак, после чего убрал за пазуху пиджака.
Исаев поднял брови, изображая недоумение, а затем неодобрительно покачал головой.
— Прощайте, — кинул он, уходя вместе со своим водителем.
— До встречи, — ответил я, заставляя Исаева чуть замедлиться, а затем снова ускорить шаг.
Ну-ну, устроить разборки из-за машины он не решился, но что-то мне подсказывает, что мы ещё встретимся.
Сеня тем временем непонимающе смотрел на хозяина, затем на меня, а потом снова на хозяина. Видимо ожидая, кто же будет платить за уничтоженную машину.
В конце концов, изрядно отстав от Исаева, водитель принялся догонять удаляющуюся спину.
— Значит, ты не волен над своей судьбинушкой, — заключаю я, смотря на Константина.
— Получается, что так, — соглашается он, кисло, как будто сжевал дольку лимона. — Вася конечно полный говнюк, но помогает моей матери, она больна, тёмно-магическое проклятье, не выживет без постоянного присмотра целителя.
Вместе с этими словами, он поднимает существенно помятую листовку с наименованием клиники под названием «Клевер». Видимо, всё не просто, лист с рекламой был в край замусолен, его явно таскали не первый день. Сорокин пытался принять решение, но пока не смог этого сделать.
Что интересно, это была та же больница, где располагалась Марго и все мои домочадцы. Случайности не случайны, так вроде говорится?
— Покажи мне что-то поистине уникальное, — прошу инженера, решая удостовериться в своих догадках. — Пока я не ушёл смотреть на всякий хлам.
— О, это всегда пожалуйста, — пользуясь тем, что мы сменили тему, Сорокин снова становится самим собой. — Тут конечно всякая ё…ань собрана, но у меня есть пара исключительных вещей, такие не увидишь ни у кого. И не по причине того, что это затратно или никто не додумается, для некоторых устройств попросту нет материалов.
Он лезет под прилавок, при этом ударяясь головой, отчего пяток макетов на столе подпрыгивают. На одном из них, как раз на том отрезке района, начинают ездить машины. Доносится лай выгуливаемой собаки, о чём-то разговаривают люди, попискивая механическими голосами из маленьких динамиков под коробкой.
В общем, можно подумать, что Сорокин настоящий бог и вселяет жизнь одним лишь святым словом… Точнее, словом матерным.
Спустя мгновение, он достаёт пыльный макет с одной единственной железной дорогой, а следом за ним ещё и поезд, который на моих глазах ставит на рельсы.
