— Поняла, — коротко ответила она. — Ещё указания будут?
— Ага, проведи для Сорокина экскурсию, но не показывай три судна, — криво усмехнулся я и получил такую же хищную усмешку в ответ. — Нет, можешь идти.
Марго поднялась, поправила строгую юбку и удалилась в свой отдел. Я оглядел кафетерий: люди здесь периодически менялись, но наш разговор ни у кого не вызвал излишнего интереса, все были заняты своими делами.
Тут завибрировал телефон в кармане. Я поторопился его достать, увидел номер Софьи и тут же нажал приём.
— Что нарыла? — не стал тратить время на приветствие, сегодня уже здоровались.
— Те два налоговых отчёта, которые я заметила при первичном просмотре — это не единственный такой дубликат, — отрапортовала помощница. — Есть ещё два подобных отчёта по последним перевозкам. Для примера, в одном из них указана транспортировка только пары тысяч контейнеров, а вот в другом в почти пять раз больше.
— Вот оно как, — протянул я. — Хорошо, работай дальше. Оформляй заодно всё сразу в претензию для подачи дела на рассмотрение в суд. Воспользуемся или нет, ещё не решил, но пусть будет готова.
— Поняла, — Софья сама тут же отключилась.
Я же опустил телефон и крепко задумался. Не надо быть деловым воротилой, чтобы понять простой факт: Григорий развёл в кампании махровую коррупцию в высшей степени. Он банально обворовывал мою семью в особо крупных размерах!
Чтобы не захлебнуться собственной желчью, взял ещё один стаканчик с кофе и, попивая на ходу, медленно поднялся вновь к кабинету управляющего. По пути остыл достаточно, чтобы не разорвать Григория сразу же на много маленьких ублюдков, как только увижу. Сначала стоило хотя бы поговорить и объяснить, что так делать нехорошо.
В предбаннике полюбовался на профиль так и не поднявшей на меня глаза секретарши.
— Григорий Александрович у себя? — уточнил вежливо.
Голос даже не был похож на рычание, я мог собой гордиться.
— Нет, его нет, он на важной встрече, — отмахнулась от меня девица.
Я глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Кто нанял на работу эту курицу? Наберут по объявлению…
Залпом влил в себя остатки кофе, выбросил стаканчик и решительно направился к выходу.
Охранники проводили меня взглядами с явным облегчением. Ну-ну, ребята, я бы на вашем месте не радовался раньше времени. Я ведь ещё вернусь, и не один…
Решительно свернул на соседнюю улицу, уверенным шагом добрался до здания с навязчиво приглашающей вывеской. Что ж, бордели этого времени мне пока посещать не приходилось. Однако всё бывает в первый раз, Григорий решил озаботиться восполнением такого моего пробела изучения современности.
Толкнув дверцу меж ног нарисованной на стенах девицы, я сразу же оказался в плену красных тонов. Всё внутри было окрашено в этот сексуально-агрессивный цвет и всевозможные вариации его оттенков. На стенах лепнина, горящая мягким желтоватым светом, но при этом освещение было рассчитано так, что по углам всегда оставались полутемные ниши.
В воздухе витал аромат благовоний. Надо отдать должное, совершенно не раздражающий и не вульгарный. Играла лёгкая музыка.
В целом, расслабляющую обстановку я, конечно, оценил, но пришёл сюда не на экскурсию.
Тут из бокового коридора выступила дама в длинном чёрном платье с открытыми плечами. Разрез на том платье заканчивался в районе пояса, так что длина отнюдь не делала его целомудренным. При каждом её шаге я имел удовольствие лицезреть стройную ножку целиком.
Дама, завидев меня, остановилась, негромко хлопнула в ладоши. Повинуясь этому звуку, из левой двери появились пять девушек на любой вкус в просвечивающих пеньюарах.
Наблюдая открывшуюся картину, я иронично приподнял бровь. Вот так сразу? А где хотя бы имитация принадлежности к массажному салону? Хоть бы в халатики их обрядила, что ли… Везде халтура.
Но мою гримасу дама поняла как-то по-своему, вновь хлопнула в ладоши, и из-за двери появился жеманный парень с зализанной прической и в очень обтягивающих лосинах с блестками.
Так, вот это уже слишком! Я ведь и за оскорбление принять подобное предложение могу! Дальше что? Овцу мне приведёт в балетной пачке⁈
Не дожидаясь, до чего ещё эта дамочка додумается, я замахал руками.
— Вас не интересуют девушки? — уточнила мамаша местного борделя почему-то только про первую часть демонстрации местного рабочего персонала.
— Нет, — бросил резко. Но тут же увидел широкую улыбку жеманного паренька и быстро исправился: — Нет, в смысле да, интересуют, но… Короче, я здесь не за этим!
Моя злость не укрылась от глаз прожжённой жизнью мамаши, она тут же хлопнула в ладоши, и девчонки торопливо скрылись за дверью. А вот парниша не торопился, сначала провёл по мне с ног до головы томным взглядом, полным неприкрытой похоти.
От такого внимания меня остро потянуло блевать, недавно выпитый кофе настойчиво просился наружу. Неимоверным усилием воли сдержал себя, чтобы не побежать осквернять ближайшую вазу. За кого меня этот ососок принял⁈ Голову бы ему оторвал, да руки марать не хочется!
Мадам, между тем, приблизилась ко мне.
— Я таки вас слушаю, — рекой полился её хорошо поставленный грудной голос.
— Григорий, есть такой посетитель из портовой фирмы неподалеку? — задал прямой вопрос. Желания водить словесные хороводы у меня не было ни малейшего.
— Мы не разглашаем личные данные гостей нашего заведения, — строго заметила дама.
— А разгласили бы за пять тысяч? — уточнил, абсолютно готовый к такому повороту событий.
— Нет, — покачала головой мамаша.
— А за десять? — повысил ставку, она замялась, глаза загорелись. — А за двадцать? — дожимаю.
— Допустим, — бастион её выдержки падает под натиском жадности.
— Тогда я прямо сейчас перевожу вам деньги, и вы ведёте меня к ушлёпку, — озвучил я свои требования.
— Да за кого вы меня принимаете? — приподняла она холёные брови.
— За кого я вас принимаю, мы уже выяснили, — кривлюсь от ненужной потери времени. Ох уж эти женщины, всё-то у них сложно. — Теперь мы договариваемся о цене.
— И то верно, — вздохнула вдруг она и продиктовала номер карты. При этом в глазах стояла такая мука, словно я в неё эти деньги насильно запихивал.
Я быстро перевёл оговоренную сумму, и меня довольно оперативно провели по внутренним тёмным коридорам к конкретной комнате.
Войдя в небольшой помещение всё в тех же неизменных красных тонах, я замер, таращась на композицию на стене. А конкретно на толстого мужика в кожаных трусах, растянутого чёрными ремнями между четырьмя штырями. При этом во рту у него красовался красный шарик, закреплённый полосками кожи на голове. Перед Григорием расхаживала девушка лет двадцати пяти, в коже и на высоченных каблуках, при этом охаживала жирное мужское тело плетью.
