Ярешительно отправился вбиблиотеку, где, помимо огромных книжных шкафов, обнаружил ряды подключённых кСети компьютеров. Мне оформили карточку иразрешили сидеть перед монитором, сколько захочу. Таким образом яокунулся вокеан информации оновом для себя мире.
Глава 11
Оказалось, что Устами называют оракулов— людей, через которых боги обращаются костальным. Чаще всего это маги, служащие жрецами. НоУстами может оказаться любой, если какой-нибудь бог его выберет.
Япровёл закомпом много времени, открывая для себя мир, вкотором мне предстояло жить, возможно, досамой смерти. Хотя, конечно, надежда, что проклятье сменя снимут, оставалась.
Мои занятия прервал Тутмос, заявившийся, чтобы сообщить, что начинается трансляция похорон фараона. Вкаком-то смысле, моего отца.
Студентов собрали вогромном актовом зале, завешанном траурными бледно-голубыми полотнами, живописно драпированными. Наполу вкадках стояли цветы, источавшие пряный аромат. Несколько кондиционеров создавали живительную прохладу. Одну изстен занимала плазменная панель. Наней демонстрировали широкую улицу. Поней шествовала многолюдная процессия, воглаве которой шагали богато украшенные золотом ибусами жрецы. Заними плыл роскошный золотой саркофаг сфигурой фараона накрышке. Возле него парил почти такой же, только чуть поменьше— видимо, мой. Интересно, что положили туда вместо тела. Хотя, наверное, ничего. Посути, янаблюдал засобственными похоронами. Засаркофагами шли представители Домов. Плыли платформы сустановленными наних фигурами местных богов. Яразглядел кошачью, птичью икрокодилью головы. Статуя Анубиса была самой большой. Всё это окружали солдаты впарадных мундирах ибоевые роботы. Над процессией плыли дроны, украшенные трепещущими голубыми ленточками.
—Они направляются кпирамиде,— сказал сидевший справа отменя Тутмос.— Она построена прямо загородом. Вон видна. Видишь?
Камера действительно показала возвышавшийся над домами бежевый треугольник, будто вырезанный изкартона инаклеенный нанебо. Трудно даже представить, какой высоты была новая гробница. Исколько рабов положили жизни, чтобы еёпостроить.
Сидеть вактовом зале пришлось долго. Процессия добралась дограницы Мемфиса, вышла застену через облицованные цветными изразцами ворота, пересекла кусок пустыни иначала вливаться вквадратное отверстие восновании пирамиды. Две огромные каменные фигуры баранов счеловеческими головами взирали налюдей свысокомерным снисхождением.
Репортаж переместился внутрь гробницы. Зал, который диктор называл камерой, был освещён плавающими светильниками, испускавшими холодный голубоватый свет. Над всем высилась бронзовая статуя Анубиса, державшего вруке весы. Вцентре располагалось каменное возвышение, накоторое поместили саркофаг фараона. Мой опустили рядом, напостамент поменьше. Должно быть, его соорудили совсем недавно. Люди окружили ихизамерли вторжественном ожидании. Вперёд выступили жрецы вдлинных траурных одеяниях. Они держали посохи смерцающими навершиями.
—Сейчас Верховная жрица проведёт ритуал погребения,— сообщил диктор.— Душа Великого Царя отправится насуд Осириса. Она будет взвешена, имыполучим знак, окажется лидуша повелителя легче пера Маат иотправится вВечный оазис, или еёпожрёт Аммут. Затем тожесамое испытание ждёт сына фараона.
Из-за жрецов выступила прекрасная девушка взолотых одеждах, покрытых иероглифами. Яедва неподскочил наместе, когда понял, что вижу Кенрис! Разве она недолжна скрываться отмоего дяди⁈ Почему жрица так спокойно произносит заклинание, выводя посохом ввоздухе замысловатые знаки?
Через минуту камера показала весы, которые держала статуя Анубиса. Наодной изчашек возникло светящееся перо.
Кенрис продолжала что-то говорить, размахивая посохом, навершие которого разгоралось густым синим светом, оставлявшим вгустом отблаговоний воздухе призрачные росчерки.
Вдруг весы пришли вдвижение: чаша спером вздрогнула имедленно опустилась.
—Слава Тёмным богам!— возгласил диктор, перекрикивая радостный гул, наполнивший зал гробницы.— Душа Великого Царя оказалась легче пера Маат! Наш повелитель отправится вВечный оазис!
Когда все выразили свой восторг, начался ритуал проверки души сына фараона. Снова навесах появилось перо. Кенрис повторила представление. Янаблюдал запроисходящим, затаив дыхание. Всё-таки, отчасти это касалось именя. Хоть моя душа иосталась при мне. Поидее, взвешиваться должна душа настоящего Ахенатона. Однако жрица ведь считает, что принц жив. Как жеона собирается убедить всех втом, что его душа отправится взагробный мир? Ну, или окажется вчреве Аммут.
Чаша весов опустилась изамерла, свидетельствуя отом, что безвременно почившего принца ждёт Вечный оазис. Блин, как они это сделали⁈ Нитела всаркофаге, нидуши навесах— итем неменее, ритуал прошёл без сучка, без задоринки. Неужели всё это— представление, неимеющее отношения креальному суду Анубиса? Если так, тоубедит лионо моего дядю-узурпатора, что его племянник мёртв?
Вспомнились похороны Мелии. Наних никакие перья непоявлялись. Ивообще, всё было проще. Сдругой стороны, тело забрали родственники, так, что, возможно, ритуал продолжился ненанаших глазах. Меня-то интересовало, прежде всего, существуют ливэтом мире боги, иесли да, токак сними взаимодействовать. «Сон», вкотором сомной говорил Анубис, недавал покоя. Онпоходил нареальность, хотя, безусловно, был видением.
Наконец, трансляция похорон закончилась, иначалась передача, вкоторой давалась ретроспектива правления фараона. Еёядосматривал уже всвоей комнате, так как изактового зала нас выставили, предупредив, что через день возобновляются занятия.
—Кто-нибудь знает, какой длины погребальный свиток уфараона?— спросил я, вспомнив похороны Мелии.
—Вроде, сказали потелику, что пятьдесят,— отозвался Рет.— Ауего сына— сорок. Ачто?
—Просто интересно. Насорок два метра длиннее, чем уМелии.
—Ну, это понятно. Где наместники Ра, игде она!
—А, собственно, где?— спросил я.— ВАммуте или Вечном оазисе? Мыведь даже незнаем, потому что видели только мумифицирование.
—Надеюсь, ейповезло,— сказал Исея.
—Дело невэтом. Автом, что сейчас они могут находиться водном месте.
—Ичто?— недоумевающе уставился наменя Омфал.— Кчему тыклонишь, Эхи?
—Дактому, что какой быдлины свитки нибыли, итог один— смерть.
—Ну, нескажи,— покачала головой Исея.— Фараон ивЗагробном царстве небудет жить простолюдином. Апростолюдин несядет близ трона Осириса. Так что тыерунды-то неговори. Ивообще, лучше отаких вещах сильно нераспространяться. Даже устен есть уши, знаешь ли.
Тут она была права, иясчёл залучшее замолчать. Отгреха подальше.
Вечером сходил вбиблиотеку получить учебники— Тутмос, как староста, договорился, чтобы мне ихвыдали. Ядумал, что вакадемии учат магии иеёбоевому применению, нооказалось, что меня ждут иостальные, самые обычные предметы. Блин, школу яненавидел спервого допоследнего звонка. Ничему так нерадовался, как еёокончанию. Атеперь придётся снова маяться этой фигнёй! Уныло пролистав учебники, японял, что добрую половину, если небольше, успел позабыть. Оно инеудивительно: ниматематика, нихимия вмоей работе мне ниразу непригодились. Утешало только то, что ввыданном старостой расписании значились такие предметы, как ритуальная ибоевая магия, рукопашка, владение оружием, управление военной техникой итак далее.
