Но сейчас ее не было. Люциан сидел на своем стуле и призывал силы вокруг себя. Он призывал с далеких северных островов Рагнора, Ива де Пре из Брюгге, испанца Роберто Домано, Лизу Клей из далекого Сиэтла и ее постоянного спутника художника Фучелло, Жана д'Амора из Бургундии, Криса Эдера из Лимерика. Когда все собрались, вперед выступил Рагнор и сказал:
— Конечно, она вернулась. София выбралась из свинцового гроба. Мы видели это сами.
— Люциан, может, пусть она свирепствует среди живых?.. В конце концов они поймут, в чем дело, и сами покончат с ней, — высказался Ив.
— Не думаю, — вставила Лиза. — Она может устроить такое, что люди поверят в легенды, а когда поверят, будут готовы на убийства, и тогда наружу выплеснется такая ярость, что нам всем несдобровать. Вы же знаете, какими глупцами могут быть люди. Разве вы не помните, как в Европе сжигали ведьм, сколько людей повесили в Англии и в Штатах? — Она вздрогнула. — Я сама едва избежала этого. Я согласна с Люцианом. Она постарается расправиться с нами.
— Но мы же охотники, воины, волки, — возразил Ив. — Ты, Люциан, наш повелитель. Этого я никогда не буду оспаривать, но я не могу помогать тебе в охоте за себе подобным созданием. Это твоя охота.
— Или ты стал совсем слаб, Люциан? — спросил Роберто. — Или тебя слишком заботит судьба тех, кто будет охотиться на нас?
— Я не ослабел, Роберто. Я спас многих из вас, удержав от кровавого разгула. Не собираюсь просить помощи ни у кого из вас. Вы еще слишком молоды, чтобы знать Софию, понять всю силу ее власти. Я прошу вас об одном. Хочу, чтобы в Новом Орлеане было все спокойно, чтобы там не было никого из таких, как мы. Людям начинает казаться все это очень странным. — Люциан, не волнуйся. Я позабочусь, чтобы там все было спокойно, — произнес Рагнор.
— Я очень прошу вас не связываться с Софией и Дарианом. Не верьте им, если они начнут убеждать вас, что покончат со мной. Я этого не допущу. А если решите присоединиться ко мне, что ж, буду только рад нашему союзу. Но вы хорошо знаете, что произошло и какая опасность нам грозит. Мы не уничтожаем себе подобных, это неписаный закон, такой же древний, как голод, который управляет нами. Но времена изменились. И когда нам угрожает несдержанность нескольких — начинается война. Я правлю вами уже много лет. Поэтому говорю: сейчас у меня нет выбора. Я должен сделать так, чтобы восторжествовала справедливость и чтобы остальные выжили. Но хочу предупредить: кто решит присоединиться к Софии, того я уничтожу. Надеюсь, вы меня поняли? Я не позволю, чтобы ненависть Софии уничтожила наш с вами мир или мир обычных людей.
Раздались возгласы одобрения.
Все опустили головы. Люциан объявил, что все свободны. Рядом с ним остался один Крис Адер.
— Я буду бороться вместе с тобой, Люциан.
— Мне сейчас удобнее действовать в одиночку или с одним новичком, который должен скоро пробудиться. Рагнора оставим здесь, он будет следить за порядком. Я буду очень благодарен тебе, если ты проследишь за остальными.
— Да, конечно, я прослежу… — Крис согласно кивнул.
— Фу, черт побери! Где это я? Как же хочется есть! Рик Бодри сидел в гробу. Глаза его были совершенно ошалелыми, он пытался разглядеть, где находится.
— У меня все горит внутри! — Рик посмотрел на Люциана, и у него потекли слюни. Он кое-как вылез из гроба и потер шею — Как здесь темно и душно! Люциан, я рад тебя видеть. Ты отлично выглядишь, так бы и съел тебя. Господи, что это я говорю? Наверное, я просто чертовски голоден…
— Но я не то, что тебе сейчас нужно, поверь мне, — сухо отозвался Люциан. — Что ты помнишь?
— Ох, ну ты знаешь, самую прекрасную шлюху во вселенной, она залезла на меня и… — Рик вдруг согнулся пополам. — Господи, как больно! Как больно! Я мог бы поклясться… — Он медленно разогнулся, все еще прижимая руки к животу, и досмотрел на Люциана. — Я подумал, что умер.
— Правильно, ты умер.
Рик наконец огляделся и увидел гроб.
— Что со мной произошло? — Он закрыл глаз., — Я хочу выйти отсюда. Я не верю… Не могу понять, почему мне так хочется напиться крови, свежей крови…
Из дальнего угла усыпальницы раздался какой-то писк. Это Люциан заранее собрал больших жирных крыс, каких только мог разыскать на кладбище.
Неудивительно, что их оказалось очень много.
— Крысы? — прошептал Рик.
— Да, ты удовлетворишь свою жажду.
Рик уже не мог противостоять чувству голода, запаху и теплу этих тварей. Он неуверенно шагнул в их сторону. Писк усилился и перешел в громкий визг… Рик Бодри насыщал свою плоть. Затем он посмотрел на свои окровавленные руки и, решив, что не так уж все и плохо, облизал пальцы. Утолив голод, он вытянулся в гробу и уставился на Люциана.
— Так, все понятно: я умер и теперь попал в ад. Или же если я не умер, то тогда это худший ночной кошмар, который когда-либо мне снился. А если это правда и теперь я вампир…
Люциан кивнул:
— Прости, Рик, но я был против.
— Ты хотел разделаться со мной колом, да?
— Да, что-то вроде того.
— Джейд тебе не позволила, верно?
— Ты знаешь, это решение приняла не она одна.
— Не волнуйся, Де Во. Думаю, что она пошла на это, потому что не любила меня. Но я рад, поверь мне. Я могу… я могу сделать это.
— Пожалуй, ты оказался лучше, чем я мог предполагать. Я никак не хотел принимать то, что произошло. Но предупреждаю: быть немертвым означает быть проклятым. И это несет в себе много горя. Помнишь голод, который ты испытал?
— Да, но думаю, что я справлюсь с этим. Я понял, что можно обойтись крысами, не причиняя вреда людям, верно? Можно воспользоваться и коровой.
— Ну уж нет, извини. Это будет выглядеть очень странно, если на рассвете я буду тащить в семейную усыпальницу какую-нибудь рогатую Дейзи или Элси.
Рик усмехнулся и опустил голову. Затем опять посмотрел на Люциана.
— Да нет, я вовсе не это имею в виду. Знаю, что просто сумею справиться. — Он помолчал минуту. — Я хочу найти убийц. Согласен быть тем, что я есть теперь, поедателем крыс, но по крайней мере смогу чем-то помочь тебе. Я ведь не стану бросаться на людей, которых любил, правда?
— Случалось и такое. Но я буду рядом с тобой. Есть правила, законы этого мира, и тебе придется учить их сразу, на ходу. Сейчас для нас важнее всего время. Нужно очень многое сделать, пора приниматься за работу.
— Как скажешь. — Рик кивнул.
Люциан повернулся и направился к выходу из усыпальницы. Он понимал, что Рику потребуется много времени, чтобы научиться жить в новом состоянии.
Железная дверь склепа со скрипом открылась, и они вышли в ночь.
Люциан прислушивался к шагам Рика. Вдруг он услышал плач и остановился. Впереди у свежее засыпанной могилы на коленях стояла молодая девушка.
