— Поведенческий паттерн сработал — ваша реакция соответствует ожидаемой, — сообщаю я Князю и заранее сжимаю челюсти, ожидая, что яйца снова окажутся в магических тисках.
— Расслабься! — произносит Шувалов сквозь смех и утирает выступившие на глаза слезы. — Демонстраций могущества больше не будет! Твое поведение говорит больше, чем любые клятвы!
Великий Князь отворачивается и смотрит в окно. Он улыбается, видимо, предаваясь каким-то теплым воспоминаниям, а я неожиданно осознаю, что не чувствую к нему неприятия или недоверия, а моя агрессия — подсознательный перенос на Шувалова отношения к Шефу.
— Как тебе в шкуре аристо? — Князь снова обращает взор на меня. — Какие первые впечатления?
— Быть мишенью для пуль приютских мне не понравилось, если вы об этом!
— Теперь ты всегда будешь мишенью — не для одних, так для других! — философски замечает Шувалов. — Оборотная сторона медали!
— А лицевая какая же?
— Сила и власть!
— И они того стоят? — искренне интересуюсь я.
— Скоро поймешь, — лицо Великого Князя становится серьезным. — А пока давай обсудим твой образ жизни и будущее более детально.
— Я весь — внимание!
— Теперь ты представляешь Великий Род, и должен вести себя соответствующим образом: никакой самодеятельности, одиночных операций без предупреждения, походов по борделям и продажным девкам! Любой выход из башни, любые действия, выходящие за рамки обучения, будешь согласовывать лично со мной ил начальником Службы Безопасности! Это непременное условие для твоего же выживания!
— Вы это уже говорили, я понял и принял, — согласно киваю. — Но есть вопрос: что за пунктик насчет секса?
— Репутация, мой юный Шувалов, репутация! — с пафосом заявляет Великий Князь и поднимает указательный палец. — Кроме того, нам не нужны бастарды и шантаж Рода от их непутевых матерей!
— Бастарды, значит⁈ — я бросаю жесткий взгляд исподлобья, картинно стиснув зубы и прищурив глаза. — Такие, как я⁈
— Такие, как ты Роду нужны, — возражает Шувалов. — Но ты — лишь счастливое исключение, подтверждающее правило!
Князь пристально смотрит на меня, и я молчу, пытаясь считать выражение его глаз. Это удается не сразу, но результат меня обескураживает: Шувалов глядит на меня с гордостью!
— Мы договорились? — Князь протягивает руку для рукопожатия.
— Да! — я киваю с глупой улыбкой на лице. — Буду вести себя как комнатный шпиц, держать член в узде и запрыгивать только на племенных партнерш с родословной, но есть важное условие!
— Какое? — во взгляде Шувалова разгорается интерес.
— На мои яйца больше не покушаться!
— Договорились! — Князь заливисто смеется. — Я уже позабыл, что в восемнадцать это — главная ценность!
Мы скрепляем договор крепким рукопожатием, но сомнения по поводу необъяснимого интереса Шувалова к моей скромной персоне меня не оставляют. Он явно что-то недоговаривает и при этом не проявляет интереса к моему происхождению. Совершенно нелогичное поведение: принимая новичка в Великий Род, следует раскопать его прошлое до самого зачатия. Что ж, придется заняться этим мне.
— Продолжим, — произносит Великий Князь сугубо деловым тоном. — Вопрос по Ауруму закрыт, вира за ущерб и компенсации погибшим охранникам выплачены, Род Юсуповых претензий не имеет. Официально сообщат, что произошло нападение террористов, которые были уничтожены полицией. Жертв среди добропорядочных граждан нет. Один из убийц ускользнул — об этом, конечно, в медиа не расскажут.
Из груди вырывается вздох облегчения, и я нехотя признаю, что привязанность к Мине слишком сильна, ее не могут уничтожить даже выстрелы в упор. Гоню от себя противоречивые мысли о застреленных Карасе и Цаце. С одной стороны, мне больно из-за гибели старых друзей, с другой — они умерли потому, что пришли убить меня.
— Думаю, что это покушение не последнее, — продолжает Князь. — Служба Безопасности Рода о нюансах оповещена, контроль усилен. Почерк приютских тебе известен лучше, чем мне, так что будь начеку!
— Буду! — я хмуро киваю.
В кабинете воцаряется молчание. Великий Князь смотрит на меня выжидательно и требовательно, я чувствую себя кроликом перед удавом.
— Почему ты не задаешь самый важный вопрос? — подозрительно спрашивает он.
— Какой из? — осторожно уточняю я.
— В тебя выпустили десяток пуль, а ты сидишь передо мной целый и невредимый, считаешь, для бездаря это в порядке вещей⁈
— Я знаю, что не знаю ничего…
— Ты — аристо, Саша, и не просто аристо! — радужки Шувалова начинают тлеть. — Сам еще не догадался?
— Я — одаренный⁈ — озвучиваю очевидную мысль, которая возникла сразу после первой встречи с Шуваловым.
— Именно! — подтверждает Великий Князь. — Не просто серый, а самый что ни на есть высший одаренный!
— Это и есть основная причина вашего интереса ко мне?
— В тебе течет кровь нашего рода! — продолжает Шувалов с экспрессией в голосе. — После Инициации твоя Сила вырастет многократно, и ты будешь чувствовать меня, видеть в пространстве…
Прозрение наваливается на меня тяжелой железобетонной плитой, и я вскакиваю с кресла.
— Так значит вы меня видели с самого начала, и все покушения были спектаклем? — я ору в голос, не думая о последствиях. — Играли со мной, как с неопытным щенком?
— Ты и есть неопытный щенок, хотя и очень талантливый!
Меня наполняет гнев. Цвета меркнут, глаза застилает пелена, сердце стучит барабаном, а руки покрываются мерцающим полупрозрачным полем. Великий Князь взирает на меня мудрым отеческим взглядом и будто не замечает ни агрессии, ни магического Покрова, окутывающего тело.
— Не горячись, Александр! — спокойно произносит он. — Это были тесты, которые ты прошел с блеском!
Я отворачиваюсь к окну, и пытаюсь успокоиться. Шувалов терпеливо ждет, не говоря ни слова. Наконец, я беру себя в руки, и полупрозрачная пелена, окутывающая тело, исчезает.
— Все ли приютские — одаренные аристо? — спрашиваю я, садясь в кресло.
— В потенциале — многие, — Шувалов кивает. — Но мы не можем установить это со стопроцентной вероятностью.
— Бастарды, как и я?
— Преимущественно! — Великий Князь щелкает пальцами. — Теперь ты понимаешь, почему не стоит размахивать аристократическим членом направо и налево?
Угрюмо киваю и опускаю взгляд.
— Помни об этом, когда будешь развлекаться с Трубецкой или с любой другой девчонкой! А в рамках официального, одобренного Государем брака поработать на супружеском ложе придется! — Шувалов криво улыбается. — Жаль, что многоженство в Империи запрещено!
