— Нас⁈ — переспрашиваю я, ощущая дрожь, которую вызвала эта оговорка.
— Тебя пугает форма! — отвечает старик с кривой усмешкой на тонких бескровных губах. — А бояться нужно содержания! Тьма — не синоним зла, а Свет — не синоним добра! Тебе восемнадцать, в таком возрасте пора осознавать столь очевидные истины!
— Тогда зачем это кровавое представление? — почти кричу в ответ я. — Чтобы показать, что вы действуете на стороне добра?
— Если ты доживешь до моих лет, то, возможно, поймешь, что самое прекрасное в юности вовсе не секс, а страстные порывы и безапелляционность суждений! — отвечает Темный с иронией. — Абсолютного добра не существует, впрочем, как и абсолютного зла! Все мы находимся в серой зоне, такой же, как и твой Покров!
— Зачем мне выбирать Темных, если все — серое? — спрашиваю я и вижу, что в этой словесной дуэли старика обыграл.
Я ощущаю, как разгорается мое любопытство, и не могу оторвать взгляд от вспыхнувших черным огнем глаз.
— Чтобы сражаться на правильной стороне! — отвечает Темный. — Помоги нам достичь важных целей, и мы дадим тебе могущество, которого ты достоин!
— Каких целей? — уточняю я, а замечание о том, что не ищу силы и власти, благоразумно оставляю при себе.
— Спасти мир, конечно! — отвечает старик и, запрокинув голову, заливисто смеется. — А иначе зачем одаривать Силой направо и налево?
— Я хочу услышать серьезный ответ!
— Это он и был! — уверенно заверяет меня Темный. — Прелесть в том, что дежурная цель непобедимых книжных и киношных героев в нашем с тобой случае отражают реальную действительность!
— Я думаю, что вы можете сформулировать мой следующий вопрос самостоятельно…
— От кого будем спасать мир⁈ — отвечает старик вопросом на вопрос и снова смеется. — Думаю, и ты способен сформулировать ответ без моей помощи!
— От семи Великих Родов⁈
— А что, есть иные варианты? — голос Темного снова звучит серьезно.
— Зачем вы напали на кортеж?
— Чтобы произвести на тебя впечатление, — старик усмехается и пожимает плечами. — И поговорить заодно!
— Убить пару десятков людей⁈ — переспрашиваю я и ощущаю холодную волну, опускающуюся по позвоночнику. — Чтобы просто поговорить?
— Мы сорвали другое покушение на тебя! — черные глаза Темного вспыхивают, а на губах появляется ироничная улыбка. — А заодно показали тебе наши возможности, и поверь — ты имел дело всего лишь с неофитами! Правда, пришлось замедлить время, чтобы парни в пылу борьбы не снесли твою голову!
— Я вам не верю!
— Твое право!
— Ваши посулы не особо отличаются от тех, которые звучат из уст цветных аристо! — заявляю я, впрочем, не особо надеясь на искренний ответ.
— Иногда нас окружают друзья, с которыми и враги без надобности…
Темный снова говорит загадками. Он не отводит от меня задумчивого взгляда прищуренных черных глаз. Старик терпеливо ждет моей реплики.
— У меня недостаточно информации, чтобы принять взвешенное решение, — наконец отвечаю я. — Мне нужно время!
— Время — роскошь, которой у тебя нет! — печально отвечает Темный. — Ты должен сделать выбор до Инициации!
— Что будет, если я останусь среди цветных аристо?
— В твоем случае выбор — это всего лишь иллюзия, — старик равнодушно пожимает плечами. — Ты можешь стать Темным и обрести огромную власть, либо стать Светлым и обрести смерть!
Интонации незеакомца бросают меня в холодный пот. Могущественный собеседник стоит напротив, и от напряжения, витающего в воздухе, становится не по себе. Я пытаюсь придумать выход, хотя четко осознаю, что его нет. Шувалов уже считает меня своим, а Шеф и Темный ждут моего решения. Я чувствую, как в мысли закрадываются отчаяние и безысходность.
— Как я смогу дать вам знак, когда приму решение? — спрашиваю я, буквально выдавливая из себя каждое слово — желание закончить разговор становится нестерпимым и неуправляемым.
— Я найду тебя сам, — старик удовлетворено кивает и протягивает вперед раскрытую ладонь.
Какое-то время он ожидает ответного жеста, но я продолжаю держать дистанцию.
— Пожмем друг другу руки при следующей встрече! — с усмешкой говорит Темный, разворачивается и уходит в черную глубину тоннеля, стремительно шагая по крышам машин.
Все происходящее настолько похоже на сон, что я крепко зажмуриваю веки и до крови вонзаю ногти в ладони. Открываю глаза и снова вижу силуэт удаляющегося незнакомца.
Я не хочу быть пешкой в чужой игре, но какой у меня выбор⁈ Я чувствую, что Темный говорит правду, даже если является воплощением абсолютного зла. Он подает ее как единственную истину, но даже в свои восемнадцать я знаю, что истина может иметь множество трактовок — все зависит от точки отсчета.
Мне предстоит нелегкий выбор, и нет возможности сбежать или сопротивляться, потому что сражаться придется с самим собой.
Второе правило «Кодекса Агента» гласит: оставайся независимым.
Я делаю глубокий вдох и с облегчением ощущаю, как темно-серый текучий Покров, окутывающий тело, исчезает. Накатывает чудовищная слабость, мир вокруг приходит в движение, а на покатых бетонных сводах появляются фиолетовые отблески — в тоннель входит Великий Князь Игорь Всеволодович Шувалов.
Глава 20 —
Прием в Императорскую Академию
В полумраке тоннеля фигура Великого Князя, облаченного в текучую фиолетовую броню, выглядит чуждо и нереалистично. Расстояние в несколько десятков метров от въезда он преодолел в пару прыжков и теперь с недовольством оглядывает остатки лимузина с кровавыми ошметками внутри.
— Мой в таком же состоянии, — отвечаю на невысказанный вопрос и отшатываюсь от яростного пылающего взгляда.
— Кто⁈ — ревет Шувалов. — Кто это был⁈
— Темные, — спокойно отвечаю я после секундного колебания, и реальность врывается в мой мозг.
Течение времени восстанавливается, и движение в тоннеле возобновляется. На меня наваливается какофония звуков: рев двигателей, непрерывные сигналы множества столкнувшихся машин и крики орущих от ужаса людей.
Шувалов задумчиво смотрит на труп Темного с проломленным черепом, лежащий в растекающейся луже крови. Покров исчез, и теперь видно, что под ним скрывался парень примерно моих лет, одетый в футболку и джинсы. Глава Рода переводит взгляд с мертвого лица на мое, и в фиолетовых радужках зарождается яркое свечение.
— Как ты выкрутился? — спрашивает он, цедя сквозь зубы каждое слово. — Почему они оставили тебя в живых?
Я лихорадочно размышляю, стоит ли передавать Шувалову содержание моего диалога с Темным. Логика взывает к искренности, а интуиция требует молчать. Напряжение постепенно отступает, и я осознаю, что свидетелей, которые слышали наш разговор, нет.
