Великий Князь замолкает и какое-то время смотрит мне в глаза.
— Саша, мы с тобой мало общаемся — у меня катастрофически не хватает времени, — устало произносит Шувалов. — Сразу после твоей инициации возобновим совместные завтраки и начнем тренировки по вечерам. А сейчас — за работу!
В мои апартаменты мы с Трубецкой идем молча. В полутемном коридоре портреты Шуваловых кажутся призраками, и глаза их темны, как непроглядная ночь за широкими окнами.
В моей гостиной царит кавардак. Письменный стол завален книгами в старинных кожаных переплетах, журнальный заставлен тарелками с недоеденной едой и чашками с остывшим кофе, а на диванах и креслах разложены доставленные Яковом Моисеевичем комплекты одежды, которую я даже не примерял.
— Холостяцкая берлога во всей красе, — насмешливо говорит Ольга и берет в руки один из фолиантов. — Почему ты отказался от персональной горничной или постельничего?
— Еще не осознал свою принадлежность к высшему классу, привык обслуживать себя сам, — честно отвечаю я.
— Смотри не ляпни нечто подобное в Академии или на балу! — Трубецкая укоризненно качает головой. — Они тебя как минимум не поймут, а как максимум — запишут в простаки. Возьми в услужение пару симпатичных девчонок и неглупого парня!
— С девочками все понятно, их ты мне в постель подкладываешь, а неглупый парень для чего?
— Надо же тебе с кем-то общаться, чтобы не впасть в депрессию!
— Пока мне тебя с избытком хватает, — язвительно отвечаю я.
— Зря, у каждого наследника Великого Рода таких прилипал целая свита, со временем они превращаются в лояльных ему работников, — Трубецкая пожимает плечами.
— У тебя такие тоже были?
На лицо Ольги набегает тень, она бросает книгу на стол и становится у окна, повернувшись ко мне спиной.
— Давай не будем об этом, я не хочу говорить о своей прежней жизни…
— Ладно, тогда приступим к обсуждению моих будущих сокурсников, наверняка ты знаешь их лично…
Мы садимся перед монитором, и Трубецкая сразу оживает, погружаясь в привычный для нее мир сплетен и светских интриг. Ее глаза разгораются, от внезапно нахлынувшей грусти не остается и следа, и я с трудом направляю мысли в рабочее русло.
— Великий Род Красных представлен сразу двумя сонаследниками, Радославом и Бореславом Юсуповыми — прошу любить и жаловать! — на экране появляются фотографии двух смазливых юношей с красными глазами и огненно-рыжими шевелюрами. — Ходят упорные слухи, что они делят не только статус первых наследников, но и кровать с девушками. Завоевывать их доверие придется тебе, с твоей физиономией и фигурой успех практически гарантирован, а если в Сандуновские бани вместе пойдете…
— Ты меня в постель к этим извратам подкладываешь, что ли? — искренне возмущаюсь я.
— Я лишь даю тебе информацию, а уж как ей распорядиться — твое дело! — произносит Ольга с лукавой усмешкой на устах. — Просто очаруй их и расположи к себе. Братья не особо сильны в сражениях, но по части интеллекта дадут фору многим высшим аристо. Честь Рода для них не пустой звук, с ними можно иметь дело. Как ты и сам знаешь, красные не особо сильны, но многочисленны, а парни уже сейчас управляют частью операций Рода.
— Ладно, с близнецами пообщаюсь, не впервой, — я вздыхаю, вспоминая бой в имении Воронцовых, и смотрю на Ольгу. — А ты будешь неподалеку на тот случай, если я подвергнусь насилию со стороны этих п…
— Рекомендую не называть их так даже за глаза! — перебивает меня Трубецкая. — И не волнуйся, домогаться тебя они не станут, у Юсуповых большая и светлая любовь к девушкам, если они спят сразу с ними двумя…
—… парней, я хотел сказать, — заканчиваю фразу и невинно улыбаюсь. — А танцевать на Императорском балу они будут тоже втроем?
— Танцуют и флиртуют с девушками они превосходно и легко обставят любого опытного дамского угодника, — отвечает Трубецкая и выразительно косится на меня.
— Просто ты еще не была на великосветском балу со мной…
— После бала я обязательно поделюсь с тобой впечатлениями о тебе, а пока перейдем к Оранжевым, — Ольга насмешливо улыбается и выводит на экран следующую фотографию.
Не хочу признаваться ей, что все эти лица мне хорошо известны, а по некоторым из них я даже кулаками прошелся, и внимательно разглядываю фотографии. Оранжевый Олег Апраксин похож на придурковатого широкоплечего кузнеца, на которого напялили парадный мундир с золотыми эполетами. Яркое оранжевое одеяние оттеняет бледную кожу и лишь подчеркивает невзрачность лица молодого аристо.
— Глуп и прямолинеен как шомпол, при этом мнит себя неотразимым и обаятельным светским львом, — ядовито произносит Ольга. — В его свите с десяток красавиц, а число благородных дам, побывавших в его постели, не поддается исчислению.
— Мне кажется, или я слышу в твоем голосе нотки зависти?
— Ко мне он тоже подкатывал, но я столько не выпью…
— Если бы ты сказала, что спала с ним, моя самооценка упала бы ниже нуля…
— Лучшие друзья женщин — это бриллианты, частенько они гораздо более важны, чем внешность или интеллект! — Ольга ерошит мне волосы на макушке. — Этим персонажем займусь я, а к тебе подгоню его уже тепленьким. Выпьешь с ним, поговоришь о девушках и спорткарах, и если произведешь впечатление, то окажешься на разнузданной оргии в Родовой Высотке Оранжевых!
— Появилась хотя бы какая-то мотивация присутствовать на этом балу!
— Верни кровь к мозгам, в нашем списке еще два десятка человек! — Ольга вскидывает брови и выразительно смотрит мне между ног.
— Позволь предположить, что следующая в списке — Княгиня Нарышкина?
— И руки на стол положи! — девушка поворачивается к экрану. — Желтоглазая красавица и предмет влажных мечтаний всех юношей благородных кровей от тринадцати до ста тридцати лет включительно! Ходят слухи, что ее совершенная внешность — результат работы сильнейших целителей Великого Рода Желтых, но какое это имеет значение, если ты уже представляешь ее обнаженной⁈
— Обнаженной и на коленях! — не лезу за словом в карман я. — Надеюсь, что очаровывать ее придется мне⁈
— Уж потрудись как следует, но преуспеешь ты вряд ли…
— Это почему же?
— Едва ли она променяет Цесаревича на безвестного мальчишку, пусть даже и с фиолетовыми глазами! — Ольга вызывающе улыбается.
— Предложил бы пари, но мои мысли заняты другой особой!
— Советую выбросить их из головы, хотя бы на время Императорского Бала!
— Наследника и наследницу Романовых мне представлять не нужно…
— Хорошо, скажу лишь, что Цесаревич весьма умен и опасен, после разрыва помолвки с Воронцовой он начал появляться на публике с Нарышкиной, думаю, что скоро объявят о новом династическом браке…
