Очень высокий, очень мрачный, очень знакомый силуэт, раздобывший где-то широкую бордовую шляпу под стать своему костюму. Тот, кто никак не мог существовать в этом мире — теперь каким-то образом существовал.
—Кое-что изменилось, Кейн,— глубоким голосом проговорил Алистер Эмберхарт, аккуратно ставя молча открывающую рот Фелицию на ровную поверхность,— Кое-что очень сильно изменилось. Но об этом нам лучше поговорить в другом месте.
Эпилог
—Считайте, что мы пришли к соглашению, ваше сиятельство! Но повторюсь, если вы нас обманули, если ввели в заблуждение…
—Сильверхейм,— прищурился я, глядя в наглые зеленые глаза сидящего напротив меня человека, моего родственника,— Вы за несколько дней натворили в Санкт-Петербурге таких дел, что государь отказывает всему Великому Дому в гостеприимстве. Я не ошибусь, предположив, что вы все сюда приехали по какому-то важному своему делу… до которого мне дела нет. Но вы не преуспели. Вас послали — и вы не преуспели. Я, князь Дайхард, к которому вы пришли с облыжными требованиям, буквально дарю вам возможность оправдаться хоть как-то перед теми, кто послал вас. А вы мне пытаетесь угрожать?
—Не угрожать, ваше сиятельство,— тут же сбавил тон мой собеседник,— Но вы должны понимать — убита одна из нас. Из Сильверхеймов!
—Сожалею… что не убил её сам,— дёрнул щекой я,— Но не собираюсь лично возлагать на вас виру за атаку на моих вассалов, поджог их дома и похищение моей нерожавшей молодой жены…
—Еще б…— фыркнула стоящая у дверей девушка, такая же зеленоглазая и черноволосая, как и её сидящий в кресле напротив меня родственник.
—Потому что его императорское величество обещал об этом позаботиться сам!— отрезаю я, заставляя эту особу слегка побледнеть. Ну, понятное дело, к кому в конкретном итоге пришлют счет.
—Вы…
—Ваше время на исходе, Сильверхейм, полицейский эскорт ждёт вас внизу. Повторяю — арканит. Много арканита. Новый свежий рынок, к которому вы теперь можете заранее подготовиться. Или вы, всё-таки, желаете вступить в конфронтацию? Тогда я отдам предпочтение другим источникам.
—Нет! Я уже сказал, мы договорились!— парень порывисто вскочил с кресла, хлестнув по мне возмущенно-злобным взглядом,— Звенислава! Нам пора!
—Да, Ратмир, только последнее…— девушка, жестом остановив родственника, колюче посмотрела на меня,— Продемонстрируйте вашего даймона… князь.
—Зачем?
—С места смерти Сильвии Сильверхейм украли её разумный гримуар, Каденса, Лорда Пятого Столпа,— положила руку на свою книгу Звенислава,— Он мог выбрать… вас. Наглость, нахальство, резкость… ему подобное импонирует.
—И что, если выбрал?— в моем холоде льда больше, чем в мире Сильверхеймов.
—Тогда мы уйдем, когда заберем имущество рода, конечно же,— парень, выдав ухмылку чуть ли не отвратнее моей, тоже положил руку на книгу.
—Как вам будет угодно,— улыбаюсь я и… выхватываю револьверы. Быстро выхватываю. Трюк, конечно, сложный, но у меня в кабинете есть специальные кобуры на стуле. Над головой слышна пара смачных щелчков. Это еще два револьвера, больших таких, надежных, лютых даже можно сказать. «Выпускных» ревнительских чудовища. Они в руках моего даймона.
Ага, того самого, на которого сейчас с робостью в глазах смотрят оба моих «гостя», не успевшие со своими книгами ничего.
—Наглость, нахальство, резкость…— тем временем цежу я,— Уж не думаете ли вы, что лишь у Сильверхеймов есть монополия на нелюбовь к подобному? Увидели даймона, Сильверхеймы? Теперь оставьте меня, молодые люди. А заодно и эту страну. Будьте любезны.
Двери за визитёрами, которые даже выходили задами вперед, не решаясь спустить глаз с лорда Алистера Эмберхарта, закрылись, а я, откинувшись на спинку стула, выдохнул с огромным облегчением. Еще один переломный момент позади. Выкрутились.
—Твоё счастье, что они слишком были заинтересованы в предложении с арканитом, поведал мне лорд, со стуком кладя огнестрельные чудовища на стол,— А заодно, что Витиеватый нажал на все рычаги по выдворению этих сопляков с территории Руси.
—Я бы согласился, но не думаю, что у них вообще был шанс провести нормальное расследование,— хмыкнул я, глядя, как моё альтер-эго невозмутимо извлекает из воздуха иллюзорную сигарету, чей кончик сразу вспыхивает пламенем,— Хотя, в качестве иронии судьбы, почему бы и нет?
Ирония… слабо сказано. Сильверхеймы? Это так, мелочь. Алистер Эмберхарт? Совершенно другое дело.
Когда я пробудил Гримуар Дурака последним, третьим Шаром Ашара, проснувшаяся книга перепутала находящегося внутри неё лорда, не успевшего даже выругаться… с собственным даймоном. И сделала его таковым. Сразу, моментально, безвозвратно. Конечно, оставался вопрос Фелиции, которая в тот момент «гуляла», но эта монстрообразная книга решила и его, походя. Жутко? Судя по всему, что знает этот мир о магии и гримуарах — крышесносно жутко, это мощь за гранью вообразимого, измеримого и существующего. Это даже не божественный уровень, поверьте лорду.
И даже это было не самым лютым.
Что есть у даймона гримуара и чего не было у лорда?
Искра. Та самая неизменная частица Творца, которой снабжены все живые и разумные создания. Та самая, которую лорд Алистер Эмберхарт использовал, чтобы создать меня, дать жизнь мне.
Гримуар Дурака это решил.
—Я даже думать не хочу, что будет, когда книга захочет со мной… пообщаться,— признался я, выходя с лордом из кабинета,— Кажется, всё стало кверх тормашками.
—Тебе есть с кем посоветоваться. Рекомендую сделать это прямо сейчас,— хмыкнул мой даймон,— Пока еще, вроде бы, достаточно рано.
Хорошая идея. Тем более, что далеко идти не надо.
—Господин!— мне поклонился выходящий из комнаты, куда мы собирались зарулить, Мао Хан.
—Как там дела? Она в сознании?— деловито поинтересовался я.
—Боюсь, что не совсем, господин,— виновато понурился молодой китаец,— Мы не уследили. Госпожа сейчас изволит проявлять свой гнев.
—Я этим займусь. Будь добр, выгуляй Курва. И… получше. Псу после вчерашнего не очень хорошо.
—Конечно, господин!
В комнате обнаружилась картина, которая не могла не вызвать у меня умиления. Стоящая на коленях на кровати Кристина Дайхард, раскрасневшаяся и сердитая, используя небольшую вытянутую подушечку, вовсю и с оттяжкой лупила по лицу глупо улыбающуюся лежащую Фелицию Краммер дел Фиорра Вертадантос, уже находящуюся в состоянии сильного утреннего опьянения. Та совершенно не протестовала, извлекая из себя невнятные, но очень довольные звуки, заодно пуская носом пузыри. Даймону определенно нравилось происходящее.
Бывшему даймону…
—Как думаешь,— тут же спросил меня нависший позади лорд Алистер Эмберхарт,— А что бы было, если бы эта пьянь выбралась в коридор в то время, когда здесь были Сильверхеймы?
