Фелиция прикусила губку, обиженно отворачиваясь от того, к кому она пыталась пробиться уже почти двадцать лет. Он постоянно путал её с демонами, демонстрируя, как на деле относится к таким тварям, а она никак не могла убедить лорда Эмберхарта, что чрезвычайно далека от подобных существ. Хуже всего, он и не хотел быть убежденным. Его всё устраивало.
… даже то, что их носитель и хозяин, пребывая в столь опасной ситуации, легкомысленно о ней рассказывает глупому бесполезному блондину. У него тоже нет ни цели, ни смысла!
Чем они различаются?!
Глава 6
Дать обстоятельствам и людям загонять себя в угол — очень неправильная тактика. Ты сидишь, сжимаешься, готовишься к худшему, думая, что на самом деле делаешь нечто продуктивное, ну, к примеру, возводишь оборону, готовишься, мобилизуешься, да? А на деле нет, просто изводишь себя стрессом, который в конечном итог хоть и может активировать все твои силы на защиту, но… тебя же не просто так загоняют? Явно же не с целью поцеловать в лобик и дать конфету? То-то и оно.
—Приветствую,— скромно сказал я, садясь за барную стойку рядом с человеком. Вплотную, плечо о плечо… или лучше будет сказать «плечо о подмышку»? Не суть.
Человек на меня внимания не обратил. Он был пьян и очень печален. Бармен или некий замещающий его в этом полностью разгромленном месте человек — наоборот, трезв и встревожен. Вытаращился на меня в столь великом изумлении, что даже прекратил наливать, чем вызвал сначала недоумение, а потом гнев моего человека-соседа.
—Ты шооо?— пророкотала гора возле сидящего меня,— Жи-жить надо… ело?
У парня за стойкой тут же вновь включились наливательные способности, но глаз он от меня не отводил, что вынудило пьющего посмотреть туда, куда смотрел этот бедолага.
—О…, - медленно, но сильно удивился расхристанный Матвей Парадин,— Т-ты.
—Я,— согласно кивнул никто иной как я, подвигая пальцем по стойку стакан с намеком бармену,— Приветствую еще раз, Матвей свет Евграфыч.
—Не,— выдавил из себя родовой враг семейства Терновых,— Уй… ди. Рано ты.
Ага. Вот оно как. Я «рано». Значит, эта огромная и вусмерть пьяная сволочь, только что разгромившая эту припортовую наливайку, уже сочинила мне падлу. Так и думал, но одно дело думать, а другое — знать.
—Да я к вам по своему вопросу,— невозмутимо продолжил я,— Проконсультироваться.
—Отвага есть,— тяжело резюмировал себе под нос отвернувшийся от меня человек,— Но мозгов… нету. Совсем. Зашибу же. Жалко. Или… не жалко? Как думаешь?
Спросил он не меня, а что характерно, бармена, как раз тщетно пытающегося откупорить новую бутылку бухла. Руки у бедолаги были потными, так что от ответа он воздержался, с жалобным скулением впиваясь в пробку зубами. Его можно было понять — у него были зубы… в отличие от некоторого количества лежащего на полу народа, не собирающегося приходить в сознание.
—Я тебя первым убить успею.
И вновь прекращается налив. Вот же бедолага-то этот последний герой. Губы трясутся, руки трясутся, кто тут алкаш, а?
—Ты либо очень тупой…, - медленно проговорил Матвей, разворачивая ко мне голову,— Либо очень умный. Но недостаточно…
—Хочешь проверить?— уточнил я, не отводя взгляда.
Момент напряженный. Здоровяк резок как понос, силен как горилла, опытен как тридцать три уборщицы на бюджете и безжалостнее сраного африканского леопарда, любящего помучить добычу. А еще он буян и хулиган с дурной славой на обе столицы Руси. Почему только на них? Да потому что «чумному волку» в других местах не очень интересно. Движухи мало, да и местные владетели возмущаются. Только вот мне кое-что от него нужно…
—Я тебя уважаю,— неожиданно выдал пьяный бородач сентенцию,— Нет, Дайхард, действительно. Ты… могёшь. Ваще без вопросов. Я видел. Но сейчас ты… как бы это сказать… нарываешься.
—Просто хочу поговорить.
—Просто?— Матвей вновь замахнул полный стакан какой-то тухлой водяры, крякнул удовлетворенно, а потом мотнул головой,— Ни х… хера… просто теперь не получится. Мы сыграем в одну игру. Прям щас.
—Какие правила?— пододвинув к себе бутылку, я набулькал полстакана местного денатурата. Пить такое не хотелось категорически, но обстоятельства…
Так что пришлось. Одобрительно кивнув моим действиям, огромный гвардеец довольно трезвым тоном объяснил условия игры. Простые донельзя. Я ему сейчас рассказываю, как бы я его убил. Если Парадин верит, то мы с ним разговариваем по моему вопросу. А если не верит, то…
—… тебе крышка, Кейн. Полная. Тут же. Совсем,— с удовольствием уточнил здоровяк, отнимая у прислуги бутылку и присасываясь к ней, как к материнской груди.
—Пф, говно вопрос,— заставил я собеседника подавиться бухлом, тут же предупредительно сказав,— Ты откашливайся, я подожду.
Убить его мне проще, чем высморкаться. Промораживающее воздействие Сильверхеймов за считанные секунды превратит этого плохо бритого медведя в кристаллическую статую, а то и порошок. Но мы об этом, конечно, умолчим. Правда, именно это знание и позволяет мне выкатывать яйца на буйного регенератора.
—Сначала я бы воткнул тебе в печень хавн, вот этот вот,— начал я,— Не просто так, конечно, а зарядив его Методой. Это дало бы… секунд семь или восемь.
—Угу,— отстраненно кивнул мой гипотетически убиваемый собеседник,— Даже десять или… больше. Я бухой.
—Ну вот,— удовлетворенно продолжил я,— Куча времени, чтобы добраться до твоего револьвера. Там у тебя разрывные, шесть штук. Еще четыре сменных барабана ты носишь в гнездах, пришитых с внутренней стороны жилетки. Если аккуратно и бережно пользоваться, то хватит разнести тебе голову вдребезги ровно тридцать раз…
—Ага,— ухмыльнулся Парадин,— Всё верно.
—Голова у тебя отрастает минут за пять, если верить слухам,— продолжал я,— так что вся морока в том, чтобы дотащить такую тушу до твоего мотоцикла. Он заводится без ключа, ты слишком любишь убивать тех, кто угоняет твоего колесного друга. Значит, мы на него садимся и едем. Напоминаю, ты без головы…
—Продолжай, я заинтригован,— Парадин с неудовольствием трезвел на глазах, но ему моя история определенно захватила.
На самом деле самая сложная часть плана заключалась в том, чтобы дотащить эту тушу из бара до манацикла. Потом всё было достаточно просто, если ты худощавый и гибкий юноша, способный по ходу движения транспортного средства оборачиваться и стрелять из очень мощного револьвера в отрастающую голову почти бессмертной падлы.
А в питерских лесах регенерация уже не танцует, если у тебя есть хавн и несколько мешков соли.
—… в общем, кожу придётся снимать только с рук и ног,— деловито продолжал я,— С туловищем проще, у тебя в него целый мешок соли влезет, а то и два. А еще…
Меня прервал глухой стук бармена об пол.
