—Практикум будет проходить на свежем воздухе,— объявил в конце маг, проверив всех и каждого,— Идемте за мной.
На полянке в пяти минутах ходьбы от корпуса маг остановился, начав объяснять, чему именно мы будем учиться. Оказалось — сразу главному, Резонансу.
—Ни укого нет магических предметов, кроме самих чернокниг?— осведомился Аркител, закладывая руки за спину,— Вы были предупреждены, что не стоит брать их назанятия. Трижды. На всякий случай, спрашиваю еще раз — ни укого нет ничего подобного? Амулеты, кольца, родовые обереги?
—Господин учитель,— Ренеев, надутый как пузырь, шагнул вперед,— Мы жевсе будущие ревнители и знаем, что подобное нам не положено!
Да ну?! Впервые слышу!
—Вы пока недостаточно впечатлили меня своими интеллектуальными способностями, чтобы я неиспытывал сомнений,— отрезал маг, в очередной раз глубоко оскорбляя чувства юных бедолаг,— Слушаем меня внимательно! Также как и вклассе, подходим ко мне по одному, достаем книгу и раскрываем её посередине. Затем по моей команде начинаем напитывать её маной равномерно, не отклоняясь от указаний, которыми я буду вас снабжать! Те, у кого это получилось, не пытаются повторять самостоятельно, пока видят, что кто-то другой готовится воспроизвести Резонанс!
Это действительно оказалось несложным — ровно подавать энергию в лежащий на ладони раскрытый и бурчащий волшебный предмет. Чуть-чуть её впитав, Гримуар Горизонта Тысячи Бед, как и все прочие книги до него, растопырил свои страницы, а затем начал Резонировать, производя одновременно все записанные в нем, но запитанные маной лишь на микрон, заклинания. Проще говоря, любая чернокнига могла быстро перенасытить всё вокруг себя формами, которые тут же баламутили всю доступную энергию, одновременно конфликтуя как с собой, так и совсем магическим, что попадало в зону их воздействия. Заклинания, предметы, зачарования, эфирные конструкты, ритуальные круги — всё, работающее на магии или мане, разрушалось. Резонанс действовал на всё магическое как сильная кислота… или стадо мелких кусачих муравьев, способных целую коровью тушу растрепать за пару-тройку дней.
—Именно так и уничтожаются Порталы, господа студенты,— сухо говорил Аркител,— Вы производите Резонанс, разрушающий пуповину, связывающую чужой мир с нашим. Чем вы сильнее, чем мощнее способны выдать этот эффект, тем болезненнее для другого мира пройдет этот разрыв. А это, господа, крайне важно! От этого зависит время, которое вторгающийся мир проведет, набираясь сил на новый прокол!
Говорит о мирах как о живых существах…
Вздохнув, я закрыл книгу, вешая её обратно на цепи. Маг продолжал рассказывать о возможностях гримуаров и методах их применения, которые оказались куда шире, чем мне предполагалось изначально. Волшебная палочка, да? Пф, ни вкакое сравнение не идёт!
Гримуары — это смартфоны!
Глава 16
Месяц — много или мало? Для моего приятеля-писателя месяц был что-то в районе «вжух!». Раз и пролетел, совсем незаметно. Ну, не совсем так, там эти месяцы косяками прямо летят, реактивными, а тут у меня прошёл только один. Причем, без шуток, показался почти годом.
В целом ничего особого не происходило. На занятиях мы учились обращаться с гримуарами, в свободное время я тренировался, поддерживая физическую и энергетическую формы, читал газеты по настоянию внутреннего лорда, да повечерам иногда таскал Азова по городу, симулируя пьянство и разврат. Даже поддерживая, потому что после того борделя мало того, что мы оказались овеяны дурной славой, так её еще и решили поддержать оскорбленные той желтой газетенкой путаны, начав рассказывать о нас на каждом углу. Тут Константин, конечно, попал под раздачу, потому что я-то безвестный, а он«Азов! Из тех самых!». С одной стороны теперь лестно, что нам то идело машут ручкой на улицах, а сдругой стороны… а, проехали. Сделанного не воротишь.
Тридцать с хвостиком дней прошли спокойно. Я, правда, ожидал, что возмущенные моими выходками одноклассники будут на дуэли вызывать, а тои подсылать кого к нам на прогулку, но ничего подобного не случилось. Огненноволосая баронесса лишь смотрела на меня как на персонального врага, староста, он желидер класса, Ренеев, пытался с ней подружиться на почве подобной неприязни, но был свирепо и прилюдно отшит. Вообще, с дружбой в классе была очень большая напряженка, на нее у большинства не оставалось времени и сил. Но, постепенно, народ привыкал к новому темпу жизни.
Вплоть до того дня, как нас подняли по тревоге, а затем, под рёв сирен повезли на вокзал, запихав всех студентов в один пассажирский поезд и… забыв сказать «зачем». Впрочем, тут же засевшие за свои «смартфоны» студенты тут же выяснили, что происходит.
Каскад.
—Каскад?!!— в непритворном отчаянии и страхе взвыл Азов, держа перед собой разговорник,— Серьезно, тетя Алиса?! Нас везут на каскад?!! Мы неготовы!!
—Тише, милый,— грудным голосом ответил небольшой аппарат… или амулет, до которого я так еще и недобрался,— Это очень большой Каскад. Просто огромный. Московскую академию тоже подняли всем составом…
—Да вжопу москвичей!— рявкнул милый белокурый мальчик, выглядящий лет на восемь моложе своего возраста,— Меня-то куда везут!
—Возьми яйца в кулак, соплежуй!— ответно гавкнуло из трубки,— И знай, что если опозоришься как трус, то отец тебя прибьёт, куда бы тыне забился! Всё! Защищай нашу страну как положено! Будь мужиком!
Выдавив из себя нечто вроде «мы все умрем», Константин продолжил проявлять малодушие, упав на свою койку лицом вниз, а аналог телефона бросив на столик. Будущая смертельная опасность или странный аппарат в пределах досягаемости? Аппарат выиграл. Надо осмотреть, пока блондин горюет.
Штука оказалась удивительно тяжелой, почти килограмм весом. На первый взгляд оно было похоже на нечто деревянное, но это оказалась лишь внешняя облицовка. Экран в половину длины корпуса представлял из себя пластинку черного камня, на которой горели внутренним светом цифры, в которых я слегким удивлением опознал текущее время. Кнопки из кости, включающие в себя все цифры и еще несколько символов, тоже удивления не вызвали. Не«смартфон», видимо, а кнопочный телефон в виде смартфона. Судя по переговорным крикам из коридора — штука распространенная. Как бы узнать о нем, не спалившись…? В памяти Юджина на эту тему было прискорбно пусто.
Аккуратно положив чужую собственность на место, я нанес Константину Азову оскорбление действием, крепко и хлестко шлепнув того по жопе пустой сумкой. Мелкий блондин, разумеется, тут же вскинулся и заорал как резаный, из-за чего в дверь тут же начал ломиться кто-то сердобольный. Открыв дверь, я хмуро оценил встрепанную рожу Ренеева с разговорником у уха. Продемонстрировав старос… лидеру вполне живого, хоть и держащегося за задницу (одетую!) блондина, я закрыл дверь.
—Теперь четко, внятно и поделу объясняй, что такое Каскад,— потребовал я,— Чтобы студентов везли на убой — в жизни не поверю!
Последнее оказалось довольно весомым аргументом, поэтому затаивший на меня зло за опечаленную жопу блондин выразил в большом количестве нецензурных выражений, которыми он сопровождал объяснение.
