Совсем. Такое не развидеть.
—Мне тоже,— девушка развернулась на каблуке еще раз,— Поэтому давай заканчивать! Вот, возьми меня за руку!
Мне была протянули руку, затянутую в тонкую батистовую перчатку цвета… сыровяленой колбасы, наверное?
—Не хочу,— честно признался я,— Вдруг это заразно?
—Да, Кейн, это заразно,— закатила глаза девушка, что с еёжутким макияжем выглядело сногсшибательно,— Только тебе деваться некуда. Бери меня за руку, давай уже… фиксироваться!
—Трахать я тебя точно не буду,— среагировал я, продолжая с сомнением рассматривать подсунутую конечность,— Пока не смоешь все это. И юбку на жопу не опустишь.
—Прекрати валять дурака, скотина!! Думаешь, мы тут в игрушки играем?!!
—Ты себя в зеркале видела?!
—Заткнись! И! Бери! Меня! За! Руку!— зло и отчаянно выкрикнула даймон.
Я взял протянутую ко мне руку. Не потому, что совсем уж дурак, хотя определенные сомнения имеются, и непотому, что выглядящая как безумная клоунесса девушка на меня накричала, а совсем по другой причине. Далеко не все мне ясно об этом мире, но водном постулате я уже убедился: гримуар остается с человеком до самой его смерти.
Если не доверять внутренним демонам, то как вообще жить?
Мир мигнул, и явновь обнаружил себя сидящим за партой с руками преподавателя на голове. Мана Аркитела продолжала входить в тело, ощущаясь теперь как ледяная газированная вода, текущая по моим венам. Это было… неприятно.
—Брррр…— поёжился я, борясь с острым желанием выдернуть думательный орган из рук преподавателя.
—Хм,— волшебник убрал руки от моей тыквы,— Фиксация… завершена? Вы чувствуете книгу, господин Дайхард?
—Эм. Да,— растерянно ответил я.
Ощущение было странным. Нагревшаяся поверхность Гримуара Горизонта Тысячи Бед ощущалась пальцами, но также я чувствовал книгу внутри, лежащую в некоем пространстве на своем странном пьедестале из деформированного канделябра. Более того, я теперь ощущал и двух других «гостей» той самой комнаты — лежащую на софе девушку, вновь выглядящую по-человечески, и мрачный силуэт у камина, сидящий в кресле. Было что-то еще… что-то, на прикосновение к чему валяющаяся Фелиция встревоженно дёрнула головой, торопливо проговорив в воздух:
—«Это первая цепь, Кейн. Не трогай её! Нам надо будет поговорить. Не трогай!»
Шизануться. Пять секунд назад она выглядит как черти что, и орёт, а теперь валяется и говорит, что мол, это было напрасно. Отлично.
—Итак,— Аркител, кажется, справился с удивлением,— Рад за вас, господин Дайхард. Это самая легкая и быстрая фиксация, о которой я только слышал… если вы, конечно, не обманывали ранее, утверждая, что гримуар не одарял вас доступом к заклинаниям. Хотя… нет, не обманывали. Я почувствовал, как ваш новообразованный союз отторг мою ману.
Я лишь пожал плечами на это, разворачиваясь на месте, чтобы иметь лучший вид на баронессу, к которой шел не перестающий говорить маг. Огненноволосая Ария была бледна, напряжена и, я быдаже сказал, напугана, а наменя смотрела как на врага народа и… с завистью? Странно.
Через пару минут мне стала ясна причина этой зависти. «Стыковка» буйной девчонки с еёкнигой оказалась очень красочна и невероятно трудозатратна для Аркитела. Маг стоял, хмурясь и поджимая губы, саму баронессу трясло и мотало, лежащая перед ней чернокнига то идело зло пыхала пламенем, и даже, кажется, слегка ворочалась. Под конец Арию даже обожгло, ну асам маг напоминал выжатую тряпку. Его руку, вынутые из роскошной гривы девчонки, натурально тряслись как у припадочного, а налице не было ни кровинки.
Студенты наблюдали в полной тишине, загомонив лишь при виде преподавателя, отшатнувшегося от баронессы. Тот переводил дыхания, опершись одной рукой о парту. Сама виновница подобной кондиции у волшебника, сидела, вовсю тряся красными пальцами, а нагримуар свой смотрела как на кровного врага. Тот, впрочем, вполне соответствовал — лежал и тихо себе жёг парту, распространяя вонь паленого лака.
—Практическое занятие…— с трудом произнес бледный маг,— …отменяется. Проведем его завтра. Повторяю свой запрет по инкантациям — всем без исключения запрещено вызывать заклинания. Все свободны, кроме Арии фон Аркендорф иДайхарда Кейна. Освободите помещение.
Как только последний из студентов вышел, прикрыв за собой дверь, баронесса тут же взвилась, тыча в меня пальцем:
—Я нежелаю, чтобы он слышал хоть что-то из слов, предназначенных мне, господин преподаватель! Не желаю!
—Это не вам решать, студент Аркендорф,— полыхнул слабым, но совсем не свойственным волшебникам раздражением изможденный Аркител,— К тому же, кто сказал, что я собираюсь говорить с вами?!
—А…
—Помолчите,— велел маг,— Ваш конфликт с собственной чернокнигой не смог бы определить только глупец. Перед тем как я пойду с этой информацией к директору, мне нужно знать точку зрения даймона огненного гримуара — чем вызвана эта вражда?
—А онздесь причем?!— тут же закричала Ария, тыча в молчаливого меня пальцем.
—Потому что…
—Молчи… Я говорю, маг,— прервал Аркитела самостоятельно взлетевший с парты том Арии, поднимаясь на уровень глаз волшебника. На обложке книги загорелись два огненных пятна, а сам его потрескивающий голос зазвучал громче,— Имя мне Спигон, я даймон книги Огненного Заката. Нет вражды, она лишь презренно слаба. Я предлагаю сделку. Простую. Выполните свой долг, воспитав из этого ребенка воина, достойного носить меня и славу своего рода, и… тогда никто не пострадает. Если до конца периода, прозываемого вами «учебным годом», я небуду удовлетворен её прогрессом, тогда пеняйте на себя! Или же… можете её убить. Я небуду мешать…
—Чт…— рыжеволосая, то бледнея, то краснея, попыталась что-то сказать. Зря.
—Тишина, когда говорит Спигон!— рыкнула книга, исторгая из себя жаркое пламя такого уровня и объёма, что я ажотскочил назад, спасая волосы, как и все остальные. Гримуар тем временем продолжал,— Или же другой есть выход. Пусть мою… «хозяйку» покроет настоящий мужчина, настоящий убийца и владетель! Если она понесет, то я, подчиняясь старому договору с этим родом, буду ждать нового хозяина. Ждать мирно. Я сказал. Вы услышали.
Он даже не успел повиснуть назад на поясные цепи, как отчаянно зарыдавшая девушка с ярко-красным от стыда лицом стремглав выскочила из класса. Так и улетел вслед за ней. Мы стояли, провожая бедовую парочку взглядами.
—Даймон, не защищающий хозяйку? Угрожающий ей смертью?— пробормотал я,— Что-то новенькое.
—Вы его слышали, студент Дайхард,— вяло махнул рукой волшебник,— Он ейнедоволен. Сильно недоволен. Это не вражда, аИспытание. Вам на лекциях должны были объяснить, что некоторые чернокниги создавались не только как инструмент мага, но идля обучения неофитов. Непопулярная сейчас практика, потому что в голову пользователя закладываются идеалы и принципы мага создателя, давно уже изжившие себя, не вписывающиеся в современность. Именно в качестве Испытания он может как навредить студентке Аркендорф, так и другим студентам. Я хотел, чтобы вы это услышали. Вы иваш гримуар.
