Так, стоп, здесь что-то не то…
—«Налево!»,— говорит Станис, но неуспевает, перекресток машина проехала.
—Возвращаемся и налево,— цедит Кристина водителю. Тот коротко кивает, принимая указания. Позади лязгает железо — сопровождающие проверяют оружие. Недовольно шипит пнутый неаккуратным бойцом Мишлен, туше кота тесно в ногах у мужчин, но наколени к хозяйке кот опасается залезать. Знает, как она любит мять и терзать что-нибудь, попавшее к ней под дурное настроение. Он часто бывает этим «чем-нибудь».
Дело ведь не вчувствах, так? Станис бы уловил. Не вних. Значит, в выгоде. В его выгоде. Регентство? Нет, он должен был хоть немного разузнать оАркендорфе, боярская дочь Кристина отлично знает, как обстоят дела в таких захолустьях. Там всегда держатся своих, даже вида бы делать не стали, что регент чего-то стоит. А онне дурак, он влёт просек, что Тернова не может справиться с отдачей, что довести ствол назад для хрупкой девушки очень сложно. Так и уклонился… подлец.
Пасссскудник.
Кристина уже поняла, чем он еёобезоружил. Языком. Русским гад зеленоглазый владеет чуть ли нелучше неё. Говорит свободно, без запинки. А язык — это код, его не только понимать надо, но исердцем чуять. Вот она и«почуяла», решила, что проблемы и задачи империи для этого засранца чем-то являются. Свой же, говорит как. АДайхарду было насрать наРусь, у него свои цели. Защищают? И ладно. А вот когда…
Да, точно. О кошельке печется, больше нечего и думать. Причем задумал что-то очень перспективное, раз полетел так за баронессой…
—«Здесь!»
—Останавливаемся!— тут же реагирует Тернова, выскакивая из мрачных дум, как летом из платья после бала.
Она вылетает из машины едва ли нераньше, чем та перестает скрипеть тормозами.
И… замирает, держась за дверцу, при виде огромного мужчины в шляпе, задумчиво курящего сигару, сидя на своем манацикле. Этот мужчина Кристине прекрасно знаком, но несказать, что с приятной стороны.
—Парадин…— цедит Кристина, чувствуя, как к еёноге прижался вздыбивший шерсть Мишлен.
—А… это ты. Мелкая черная сучка Терновых,— бросает Матвей, не обращая внимания на трех тяжело вооруженных мужчин, вываливающихся с заднего сиденья, как и нашофера, отягощенного аж четырьмя кобурами с пистолетами,— Ну изачем я понадобился цепным котам императора?
—Ты?— почти выплевывает Кристина,— Думаешь, меня бы послали по твою мусорную шкуру?
—Следи за языком, дочь слабака,— небрежно бросает враг рода,— Мала еще на меня тявкать. Значит, вы здесь за пареньком. Интересно… Но, боюсь, вы опоздали. Совсем опоздали.
Кристина прищуривается и кладёт руку на гримуар.
Мишлен шипит.
В воздухе пахнет схваткой.
Глава 34
Всегда недоумевал над одним моментом в истории — ну вот как Александра Второго какой-то студент бомбой-самоделкой хлопнуть смог? Как прорвался? Ну да, нападающий был не один, царь тоже жестко затупил, но все равно? Оказалось, нравы в тевремена были куда проще. Наивность народа тоже поражала. Нет, совсем недостаточно знать о истории «МММ», это надо увидеть своими глазами.
В моем случае — скромный трехэтажный особнячок в особом «гостевом» районе Петербурга. Из тех, что снимают понаехавшие на время благородные, решившие пожить полгодика-год в культурной столице. Те, кто имеют здесь городские дома в собственности, брезгуют жить с такими понаехами, поэтому для гостей выделено довольно немало места.
Итак, о чем это я? Ах да, наивность, расслабленность, раздолбайство. Поневоле начинаешь понимать внутреннего лорда, для которого тактика «напролом» работала всю жизнь. А зачем изощряться, когда ты напором шокируешь возможного противника… насмерть?
Так вот, у дома, куда увезли Арию фон Аркендорф, охраны не было. Лишь стоящий на крыльце мужчина, ничем по одежде не отличавшийся от тех, кто был на складе. Только без ружья и причесанный.
Первое, что он сделал при виде подкатившего к крыльцу Егора — так это сбежал по ступенькам и раскрыл дверь с моей стороны, угодливо улыбаясь и заглядывая внутрь. Вторым — изумленно раскрыл глаза при виде мокрого трясущегося водителя. Третьим — издав утробный звук от наличия лезвия ножа в солнечном сплетении, был затащен мной внутрь.
—Всё, Егорушка, езжай отсюда куда глаза глядят,— сказал я буквально выцветшему водителю, чьи вытаращенные глаза смотрели на меня через зеркало заднего вида,— Будь здоров.
Наскоро протерев испачканную руку о камзол свежеубитого, я покинул машину, тут же тронувшуюся с места.
Итак, что у нас внутри? Там, по словам водителя, которому я верил, было четыре служанки, одна повариха, трое благородных и пятерка очень особых гостей по мою душу. Да, всё-таки по мою.
—«Какой план, Кейн?»,— Кристина удивила меня серьезным тоном.
—«Зайду и всех убью»,— поднимался я поступенькам,— «Кроме женщин»
—«Ты идиот!»,— тут же нервно припечатали меня, а затем добавили с оттенком отчаяния,— «Но лорд полностью одобряет всё, что ты делаешь! Почему?!»
—«Потому что ты демон в книге, а онпрофессиональный вламыватель в чужие дома, убийца и стрелок?»
—«Дай я хоть заклинание подготовлю! Хорошее!»
—«Нет, у меня и так всё уже внутри всё тянет. Готовься быть Щитом».
Дверь открыта, зачем её закрывать с охраной снаружи? Правильно, незачем. Ключей-то на всю орду не напасешься. Спокойно захожу, осматриваю пустой холл с лестницей наверх. Невнятные женские голоса что-то бубнят из прохода налево, справа у нас пустой обеденный зал. Значит, мне наверх. Аккуратно ставлю дробовик в уголок к зонтикам. Сейчас он будет скорее опасен, чем полезен.
Ревнители совсем не зря обучаются владению оружием, которое можно держать одной рукой. Вторая всегда лежит на чернокниге.
Домик маленький, нищенький, всего на полтысячи квадратов, так что особо тут не разгуляешься. Иной, кстати, снять поспешно сложно, а те, кто сюда вселился, очень спешили. Не точтобы это имело особое значение, просто становится понятно, почему молодой человек лет двадцати пяти и насквозь аристократичного вида, сидит, скучая, в биллиардной перед кабинетом, из которого раздаются раздраженные голоса. Довольно громко раздаются, поэтому молодой человек не слышит моего приближения. Он вообще старается утонуть вниманием в газете и чашке кофе, демонстрируя скуку.
—Здравствуйте,— очень негромко произношу поднявшийся по лестнице я, продолжая неторопливо шагать к сидящему. Походка расслаблена, рука в кармане, на лице улыбка. Очень… казуально.
Люди — рабы стереотипов. Мы живем в обществе, неосознанно подчиняясь гармонии нашего общего стада. Мозг запоминает, фиксирует и автоматически применяет множество ритуалов и изученных механик. Продавщица в магазине — она же человек, не так ли? Но для нас лишь некрасивая функция, которая проводит считывателем по штрих-кодам набранных товаров, а затем набирает сумму на клавиатуре, чтобы с нашей карточки списались деньги. Кондуктору нужно показать проездной, врачу уступить дорогу, перед женщиной открыть дверь.
