Дальнейшее развитие ситуации было прекрасно видно зрителям, в отличие от меня, старающегося укрыться от впавшего в безумие монстра. Я драпал по коридорам, стараясь, чтобы между мной и ломящейся за мной тварью было как можно больше препятствий, а тот, воя, рыча и крякая, топтал и сносил деревянные постройки и хлам, мешающий оранжевому добраться до обидчика. Буйство шло недолго, минуту или две, показавшихся мне вечностью из-за грохота и кряканья, подстегивающих адреналин, но затем тональность криков неведомой зверюги резко поменялась — она принялась быстро и болезненно умирать.
Любой начнет быстро и болезненно умирать, имея на своем загривке лорда Эмберхарта, вооруженного хавном и… имеющего возможность крепко держаться за длинные космы. Проще говоря, даймон вспорол моим ужасным ножом всё, до чего смог добраться, превратив область вокруг позвоночника зверя в распаханный холм. Перебить хребет твари, правда, не смог, поэтому пришлось играть в мясника, но получилось здорово. Особенно для зрителей, некоторые из которых слегка попортили мой триумф (испуганно выглядывающей из-под развалин мыши) своим неартистичным опорожнением желудков.
Зато гоблины были в бурном восторге, устроив мне, ладно, не мне, а лорду самые настоящие овации. Тот, не обращая на происходящее ни малейшего внимания, подошел ко мне и деловито сказав, что потерял хавн в агонизирующей туше, растворился в воздухе. Так, где там наш гоблин? Не буду же я сам ковыряться. Да и высказать пару ласковых…
Существа, с которыми до этого сражались (а то и просто убивали) соревнующиеся, были куда мельче. Большая часть из них имела своим предком свинью, фенотип, весьма распространенный на Гарамоне, занимающий у них роли собак, кошек, медведей и прочих крупных хищников. Мутировали эти животные невероятно с точки зрения земной биологии, отращивая себе шерсть, чешую, клыки, щупальца, ядовитые жвалы и прочую атрибутику, однако, ни одно из существ, убитых до меня, не было размером и видом с огромный оранжевый стог сена, и никак не могло начхать на три пули из ревнительского револьвера!
— Кроггары очень восприимчивы к электричеству, участник, — с ехидной мордой сказал мне в ответ на претензии Сарпан Клайшенг, — Поэтому мы и решили поставить вас против этого опасного существа. Простенький ребус, который вы решили… нетривиальным образом. Или это были не вы?
— Секрет фирмы, — дёрнул щекой я, — До свидания, Клайшенг.
— Постойте, пожалуйста, — невозмутимо остановил меня пожилой гоблин, — Видите ли, участник, кроггары для гоблинов являются исторически крайне опасным врагом… ммм… поэтому категорически прошу вас никуда отсюда не уходить. Ваша особенная победа привела большинство наших женщин в очень возбужденное состояние, возможны неприятности. Во имя Эрго, им нужно дать время успокоиться!
Просто отлично. Оставив все ругательства за зубами, я поспешил к своим. Их надо было предупредить о моих подозрениях.
— Думаю, нас хотят слить или истощить, господа. Делайте выводы из моего боя.
— Я уже сделал, князь, — фыркнул Парадин, протягивая руку, — Будь добр поделиться своими револьверами на бой?
— Конечно, — я тут же передал Матвею ревнительские утюги, — И Зальцев… вы сможете из них выстрелить?
— Не откажусь от такой подмоги, — тут же закивал и Владимир.
Константин с Пиатой, хмуро переглянувшись, закопались в свои сумки, явно за козырями для предстоящих схваток. Хорошо, можно идти занимать место на трибунах.
Слова Клайшенга быстро подтвердились. Гоблинши всех возрастов ломились ко мне, как к футболисту-мультимиллионеру, жонглирующему презервативами со своей свежей спермой. Зеленокожие мужики их сдерживали, то и дело награждая оплеухами, но явно нуждались в чем-то покрепче, вроде слезоточивого газа. Отвлечься от этого опасного зрелища было довольно сложно, но я всё-таки перевел взгляд на арену, где сейчас выступал Матвей, прущий вперед с двумя ревнительскими пушками в руках. Его противник, белоснежная огромная сороконожка длинной с десяток метров, тщетно ощупывала стены колизея в попытках забраться наверх.
— «Электричество. Они знают и умеют использовать электричество, лорд Эмберхарт», — вспоминал я слова пожилого гоблина, — «Вряд ли речь шла о том, что гоблины этих кроггаров заманивали под удары молнии»
— «Я уверен, что это пробуждение гримуара — особенное. Нет никаких трансформаций, случайных мутаций у людей и существ, не происходит никаких чудес. Книга, если так можно выразиться, играет по-крупному, Кейн. Как никогда раньше»
Двенадцать пуль, высаженных Матвеем в так и не обернувшуюся сороконожку, заставили её терять ихор космическими темпами, пока «чумной волк» спокойной трусцой удалялся куда подальше. На трибунах слышалось неслабое возмущение чрезмерной убойностью русского оружия, на что гоблины лишь ссылались на Эрго, да указывали, что конкурсанты, все и каждый, самые настоящие кладези сюрпризов, от которых они сами в шоке.
Азов-старший, сидящий в секторе полномочных представителей, вид имел надутый и гордый. Заметив мой взгляд, Истинный важно кивнул, мол, молодца, чуваки, наконец-то взялись за ум! Хорошо действуете, цинично и хладнокровно. Орлы!
Наверное, Константин имел какую-то мысленную связь с батяней, потому что выступил просто блестяще. Его противник, чрезвычайно прыгучая и нервная полужаба-полужираф размером с корову, металась по всему полигону, превращая обломки в щепки и спасаясь от местами полыхающего огня. Тем не менее, получив неказистым белым шариком охлаждающей магии в жирный бок, полужаба тут же определила нанесшего ей вред, а затем красивым высоким прыжком метнулась к нему. Азов-младший, хладнокровный как герой порно, мастерски засадил еще три своих «охладителя» в животину, переморозив той всё брюхо, так что, когда она за его спиной шлепнулась на твердое — во всё стороны полетели осколки шкуры и ошметки внутренностей разбившегося при падении зверя. А сам блондин невозмутимо попёр на выход.
Пижон.
Владимир, увы, ничего не показал, просто потому что его зверюга, похожая на очень мясистого тигра, была целиком сосредоточена на поиске способа побега из такой недружелюбной и вонючей среды, как слегка горящий колизей. Поймав в ягодицу первую и последнюю пулю, кошак скорбно и гулко взвыл, а затем, бестолково пометавшись, врезался в один из самых больших костров, которым его сначала завалило, а затем зажарило. После такого зрелищного фиаско Пиата, накормившая огромную мохнатую змею метательными лезвиями, вообще выглядела не очень. Крохе пришлось долго сидеть в недоступной зоне, пока корчащаяся рептилия увечила сама себя судорогами.
— Господин Дайхард! Господин! — донесся до меня полузнакомый женский вопль, — Это я, Датара! Скажите, чтобы меня пропустили!! Мы же с вами…
Гм, действительно, сквозь основательно уже запыхавшихся стражников моей крогарропобедительной особы пыталась прорваться та самая надоедливая и похотливая особа, которую я сюда и тащил по джунглям. Сделав вид, что я её не знаю, добился, что в бока и волосы надоедливой заразе вцепились её возмущенные конкурентки, тут же куда-то оттащив.
