Он встает.
—Возможно, и я когда-нибудь сдамся и женюсь, Гекла. Но не хочу, чтобы мне приходилось лгать жене.
Дорогая моя Исэй.
Я начала новый роман. После того как четыре недели назад рукопись, которую я отправила издателю, пропала в море, я по совету Йона Джона теперь использую копирку и делаю копию, хотя это дороже (вполовину больше бумаги). Приходится также сильнее бить по клавишам.
Йон Джон сказал: кто-то украл твой роман, Гекла. Он сводил меня на две художественные выставки, в Шарлоттенберг и в Общество любителей искусства. А также на балет в Королевский театр.
Однако самым запоминающимся событием прошедшей недели стал концерт «Битлз» на арене К. В Hallen. Они играли «I saw her standing there, I want to hold your hand» и другие песни, но было плохо слышно из-за визга и крика датских девушек в зале.
Собеседование
В кабинете со стеганой кожаной мебелью мне показали, где сесть. Мужчина, подтягивая облегающие брюки на коленях, садится напротив. На столе лежит мое заявление.
—Здесь написано, что вы хотите работать не на виду.
—Да, очень хочу.
—Это так необычно, когда в заявлении особо оговаривают пожелание не быть на виду.En usynlig nærværelse
[32], как вы это называете.
Он машет заявлением и внимательно рассматривает меня.
—У вас совсем нет ошибок. Безупречный литературный язык. И слова, который вы употребляете, не часто встречаются в устной речи. Позвольте спросить, где вы учили датский?
—Когда я родилась, у нас еще был датский король, и книги на датском занимали немалую часть шкафа в родительском доме.
Хозяин кабинета откидывается на спинку кресла, сложив руки. В мыслях пробегаю глазами по домашнему книжному шкафу. Я могла бы рассказать ему, что там можно найти Большую датскую энциклопедию, которая включает семьдесят тысяч статей и весит чуть меньше четырех килограммов, кулинарные книги, привезенные бабушкой из Ютландии, где она училась в школе домохозяек, полполки занимают книги по истории Дании, «История рода из Борга» Гуннара Гуннарссона на датском языке и «Повторение» Сёрена Кьеркегора. У нас было также несколько исландско-датских словарей, самый старый XIX века. «Словарь, содержащий большинство редких, иностранных и непонятных слов, которые встречаются в датских книгах» Гуннлауга Оддссона. Мой собственный исландско-датский словарь Сигфуса Блёндаля, над которым, как говорят, двадцать лет работала его жена Бьёрг К. Торлакссон, хотя ее имя не указано. Я прочла его от корки до корки, начала с первой страницы и закончила на последней. Научившись читать, я прочитала все книги в доме, книгу за книгой, ряд за рядом, полку за полкой, начиная с нижней. До некоторых книжек, как говорила мама, нужно дорасти, когда меня злило, что я не дотягиваюсь до верхних полок.
Я могла бы также рассказать этому мужчине, что иногда мы по обмену получали экземпляры Familie Journal с фотографиями Фредерика IX, у которого было трое дочерей в шуршащих шелковых платьях. Хрустящие и скрипящие, говорила женщина в приходе.
—В последнее время я прочитала сборники стихов нескольких датских поэтесс,— говорю я.
—Jaså?
[33]
Мужчина изучающе смотрит на меня.
—А бутерброды делать умеете?
—Я работала на бойне, так что некоторый опыт работы с мясом, которое кладется на бутерброд, у меня имеется.
Он берет со стола письмо и надевает очки.
—Да, здесь написано, что в позапрошлом году вы работали на бойне.
Он откладывает письмо.
—В приложенной к заявлению рекомендации указано, что вы испытываете наслаждение от красоты и гармонии.
—Ja, det stemmer
[34].
Когда я возвращаюсь домой, Д. Й. Джонссон, купив фарш, сухари и яйца, готовит фрикадельки.
Сообщаю ему, что получила работу, буду уходить к шести и работать до трех.
—А что ты написал в рекомендации?— спрашиваю я друга.
Дорогая моя Гекла.
Спасибо за пальто для Торгерд. Ни у кого из детей в округе нет такого красивого пальто. Мы купили газонокосилку, и я вышла покосить лужайку в четыре часа ночи. Дверь оставила полуоткрытой, девочки спали. Их отец тоже. В последние недели я не вела дневник, но, вернувшись, написала три предложения: Трава такая высокая, что доходит мне до сосков. Она явно не сможет продолжать расти перпендикулярно. Ляжет, подобно женщине, рожающей ребенка.
Ничего такого на самом деле не было, и трава во дворе мне едва по щиколотку. Но мне очень захотелось упомянуть соски. Вероятно, из-за того, что у меня в груди много молока.
Если бы я описывала лужайку после того, как ее покосила, то мне потребовалось бы мужское сравнение, и тогда бы я говорила о щетине. Написав эти три предложения, я решила, что перестаю писать дневник. Я сложила крылья. Это были крылья маленькой птички, которые донесли меня лишь до Дроздового леса на востоке, о Гекла.
В остальном новости такие. Один из близнецов из рыбного магазина умер (неожиданно). Кто именно, не знаю. Оставшийся в живых со мной не шутит, но по какой причине, я пока не понимаю. То ли оттого, что он скорбит по брату, то ли потому, что скончался как раз тот, кто назвал меня своей любовью. Я двадцатидвухлетняя мать двоих детей, и у меня внутри горькая тоска. Прости, что делюсь с тобой такими мыслями. Выброси эту писанину.
Я достаточно далеко от дома, чтобы плакать?
Д. Й. Джонссон не приходил домой два дня.
—Он в эти выходные не работает,— сообщает его коллега, когда я спрашиваю о нем в баре. Он разглядывает меня и одновременно вытирает стаканы.
—Ты его сестра? Вы похожи как две капли воды. Только он темный, а ты светлая.
Когда Д. Й. Джонссон наконец заявляется домой, он едва держится на ногах. В руках держит бутылку пива и явно не выспался.
Я смотрю на него.
—Я не торгую собой,— заявляет он.— Не накачан наркотиками. Ценю жизнь.
Сажусь на кровать рядом с ним.
—Понимаешь, Гекла, некоторые гомосексуалы хотят, чтобы я одевался в женскую одежду и играл женщину. Я не хочу притворяться женщиной. Я мужчина.
—Я знаю.
Он сидит опустив взгляд.
—Я ведь только мальчик, который любит мальчиков.
Он ложится в кровать и кладет подушку на голову.
Сажусь рядом и глажу его. Он дрожит.
