В пять часов собрался и пошел домой. Промерз капец просто. Пока отогревался в душе, слышал, что кто-то звонил в дверь. Наверное, к Тане бабка ее пришла. Она почти каждый вечер к ним ходит. Уговаривает ее вернуться. Захожу в комнату и вижу Свету. Стоит около стены, перепуганная какая-то, глаза на пол лица. Как она могла так измениться за какую-то неделю.
—Привет,— тихо говорит она. Как будто бы шепчет.— Сереж. Мне очень жаль твою маму.
—Свет. Не надо…— подхожу к ней и обнимаю. А она такая худенькая стала. Она и так была как тростинка. А сейчас так вообще, ребра под ладонями ощущаю и острые позвонки.
Светка плачет. Вытираю большими пальцами слезы с ее лица.
—Сереж. Прости меня, я не могу без тебя.
—И я без тебя не могу…
—Можно, я у тебя останусь сегодня?
—А как же твой отец?
—Он сам меня к тебе привез.
Какие же вкусные губы у моей скрипачки. Пусть соленые, но такие мягкие, нежные… Только мои.
Расстёгиваю молнию у нее на спине. Стягиваю платье с тонких плечиков. Оно падает на пол. Беру ее на руки и несу на диван.
—Люблю тебя,— шепчу ей в губы.
—И я тебя люблю,— отвечает мне она.
Этой ночью мы любили друг друга медленно и нежно. Мне казалась, что она мне приснилась. Никогда в моей жизни не было ничего подобного. Все, связанное со Светой, для меня впервые.
И проснулись мы так же вместе. Поверить не могу, что это не сон. Света лежит рядом со мной. Чертит что-то пальчиками на моей груди и робко улыбается.
—Доброе утро.
—Доброе.
—Я решила, что останусь у тебя.
—Неожиданно!
—Ты что, против?
—Нет. Но я боюсь. Кое-кто не позволит тебе остаться.
—Разве что только ты!
—Свет. Чего ты разнервничалась?
Она успела подскочить. Сидит теперь и натягивает одеяло до подбородка. Тяну ее на себя, обнимаю.
—Папа сказал. Что я могу делать все, что захочу. Я хочу остаться с тобой.
—С чего это такие перемены?
—В смысле?— снова ощетинивается она.
—Я отца твоего имею в виду — опять прижимаю ее к себе. Что бы больше не дергалась. Какая-то нервная она чересчур.
—Наверное, испугался за мое здоровье. Я просто есть перестала и вчера потеряла сознание. Я не специально, правда. Само так вышло.
—Свет. Из-за меня, что ли?
—Нет! Из-за соседа твоего! Ты ушел и пропал. Что мне оставалось делать?
—Ну уж точно не голодом себя морить.
—Зато папа сдался.
—Посмотрим, на долго ли его хватит.
В дверь стучат.
—Сереж! Я завтрак приготовила. Поешь, пожалуйста, пока горячий. Я на работу побежала.
—Что-то мне подсказывает, что это не Таня на работу побежала! Я отсюда никуда не уйду!
—Свет! У нее нет шансов. Только ты. Никто кроме тебя мне больше не нужен.— приподнимаюсь и целую насупившуюся девушку.
—Только попробуй поесть то, что она наготовила,— цедит сквозь зубы она.
А у меня впервые за последние дни улыбка сама растягивается на пол лица.
24
Света
В дверь стучат.
—Нет! Ты посмотри на нее. Сережа, как она тебя еще не окольцевала?
Сергей повернулся на бок, смотрит на меня и улыбается. Я одеваюсь. Учебу никто не отменял. На ночь я, конечно, оставаться не собиралась, но сумку с собой удачно прихватила. Странно, что папа еще никак не напомнил о себе.
Снова стук. За дверью слышится голос Вани. Сергей тоже встает, надевает спортивные штаны и прямо с голым торсом идет к двери. Я швыряю ему в спину футболку.
—Совсем, что ли? А потом мы удивляемся, чего всякие Насти тут коридор слюнями заливают.
Он поднимает футболку. Надевает. Снова улыбается.
Мы вместе выходим из комнаты. И натыкаемся на папу.
—Светлана! Ты не обнаглела?— повышает голос он.— Я тебя на ночь не отпускал.
—Ты сам сказал, что я могу делать все, что хочу. Я хочу быть здесь.
—Ты в своем уме? Встречайтесь, гуляйте. У нас можете бывать сколько угодно. Но ночевать, будь добра, дома!
—Папа!
—Марш в машину! За какие грехи мне все это? Света, одевайся и спускайся в машину. Мне нужно поговорить.— папа медлит несколько секунд.— С твоим молодым человеком,— говорит он раздраженно.
—Свет. Давай не будем скандалить,— говорит Сергей и подает мне куртку.
И он, что ли, туда же? Сейчас скажет еще, что папа прав. Я смотрю на него озадачено.
—Сереж!
—Свет, беги. Я тебя встречу после учебы.
Он целует меня в щеку. Я выхожу за дверь.
Папы не было минут пятнадцать. Я несколько раз порывалась вернуться в квартиру. Папина машина в этом дворе выглядит как-то чужеродно. Я смотрю по сторонам. Здесь из транспорта только какая-то советская машина. Волга, что ли? Без колес, стоит на пеньках. И пара копеек: красная и бежевая. Я не очень разбираюсь в марках автомобилей, но, кажется, так они называются.
Трое мальчишек лет десяти ходят вокруг машины, что-то обсуждают, заглядывают. У папы Тойота, ей пару лет. Никогда не задумывалась над тем, что она может кому-то понравиться. Машина как машина. Я все равно в этом ничего не понимаю. Один из мальчиков стучит в окно. Я приоткрываю дверь. Ключей у меня нет, стекло опустить не получится.
—А сколько в ней лошадей? Бенза много жрет?
Я озадачено жму плечами.
—Не знаю.
—Да что ты ее спрашиваешь! Разве девчонки понимают в тачках.
Я закрываю дверь. А они продолжают ее обхаживать. Наконец появляется папа. Садится в машину, заводит двигатель.
—Света. Мы с Сергеем обо всем договорились. Я не против того, чтобы вы встречались. Он не дурак, прекрасно понимает, что тебе всего восемнадцать. Тебе нужно колледж закончить. Не спешите… То, что отношения у вас взрослые, я прекрасно понимаю. И не одобряю, Света… Но здесь ничего уже не поделаешь. Не вздумайте сделать сейчас ребенка! Я надеюсь на его благоразумие. Повстречайтесь, узнайте друг друга получше, а потом будет видно, что дальше делать. Я прошу тебя, не наглей! Я и так себе на горло наступаю…
Я выслушала папину тираду молча, кивнула. И он отвез меня в колледж.
Вечером Сережа встретил меня и проводил до дома.
—О чем вы разговаривали с папой?
—Давай. Все, о чем мы разговаривали, останется между твоим отцом и мной?
