А Рыжий невозмутимо ответил,— да мы были в имении Градиент, чтобы выяснить, что стало с прежними владельцами и повздорили с управляющим, потому как так мы ему понравилось, что не хотел он с нами расставаться.
—Ага,— сказала я,— с нами и нашими денюжками.
Барон громко захохотал: — говорят, вы там золотой дождь устроили?
—Было дело — пришлось отбиваться, а больше в руках ничего не было — вместо Рыжего я сама начала говорить.
—Молодой человек,— сказал барон,— кого-то вы мне напоминаете, мы не могли встречаться с вашими родителями?
Нет,— затрясла головой, ругая себя, за то, что влезла со своими комментариями и привлекла ненужное внимание,— я впервые в Корции, да и родители мои никогда здесь не бывали.
А что? Это правда! Мои-то родители никогда здесь и не были!
В этот момент Рыжий, спасибо ему, решил возобновить разговор по нашему плану: — это правда, что нам рассказал господин Мордье, управляющий, что все погибли, младшая дочь оказалась убийцей, а дочка старшего сына пропала?
Барон тяжело вздохнул и сказал: — да. Это правда. Это большая утрата, граф Градиент был достойный человек и мой друг. Я служил под его началом во время 5-дневной войны.
Это я знала из истории, которую мне «преподавала» Мара. Пятидневная война была спровоцирована горцами, которые постоянно совершают набеги на приграничные территории Корции, по факту находясь на землях Корции, но не признавая этого. Во время этой короткой, но кровопролитной войны много молодых аристократов получило боевое крещение и среди них мой (Изин) отец и вот и барон тоже.
А между тем барон продолжал говорить, что не верит в то, что молодая графиня могла организовать такое изощрённое в своей жестокости и бессмысленности убийство. Да и не было суда как такового вердикт объявили и всё.
«Я не могу понять,— сказал барон,— как так быстро герцог Клински продвинулся в очереди на корону, за два года несколько наследных семей либо остались без наследников, либо были обвинены в государственной измене, или вот как семья графа Градиент, погибла при невыясненных обстоятельствах».
Меня поразило то, что барон сделал правильные выводы и не боялся о них говорить практически незнакомым людям. О чём я и спросила
На что барон только усмехнулся и спросил: — а кто вас нанял?— кому понадобилось искать правду, если королевский прокурор и даже новый король не соизволил обратить внимание на мои многочисленные просьбы о проведении расследования.
—Наивный «полковник», тьфу ты, барон, конечно — подумала я. Зачем же корольку организовывать расследование, если он сам разработал это преступление.
Но как мы с Рыжим договорились, Рыжий сказал, что лицо, заинтересованное в получении све́дений, желает сохранить инкогнито.
—Единственное, что мы можем сказать, эта информация не будет использована во вред барону, и семье Градиент, если кто-то из них ещё жив — но это уже пришлось сказать мне, потому что только я могла подтвердить правдивость намерений своей силой.
Барона, конечно, наша скрытность не порадовала, но он всё же рассказал, что после передачи наследства семьи Градиент короне, к нему потоком пошли люди с земель графа.
Мне показалось, что прозвучало это как-то обречённо. Но барон не вдавался в подробности, и я спросила, можем ли пообщаться с бывшими людьми графа. Барон не возражал.
—А можем мы также пообщаться с Томом Парселлом, бывшим управляющим графа Градиент?
—К сожалению, с Томом у вас не получится поговорить, потому как «гостеприимный хозяин» Мордье, так всё провернул, что Тома арестовали за якобы растрату хозяйского добра.
—Я знаю, Том честный парень и никогда бы не позарился на имущество хозяина, но понимаете, я тогда был в отъезде, старался вытащить молодую графиню и де… ну в общем, пока я отсутствовал Тома уже «пустили по этапу», ну в смысле отправили на рудники — голос барона был полон возмущения,— посадили Тома на 2 года, и я потом искал его, долго искал, ездил на эти рудники, хотел его выкупить, но так и не нашёл. Где он теперь, жив ли, не знаю. Но могу сказать одно, если бы не он, многие бы не продержались, потому что Том всем выплатил и заработанное, и выдал документы. За это, наверное, и пострадал.
Видно было, эти воспоминания расстроили барона и разговор как-то свернулся, и барон откланялся, сославшись на то, что уже поздно и мы остались вдвоём со Скандром.
—«Что думаешь?» — спросила я
—Думаю, что дела барона совсем плохи — ответил Рыжий и подумав, добавил,— Конюшня пустая, хотя рассчитана на 10 лошадей, слуг в доме практически нет, и вообще, ощущение, что барон обдумывает что-то совсем нерадостное. Ведёт себя так словно терять ему уже нечего.
—Да, у меня такое же ощущение — подтвердила я,— надо попробовать разговорить экономку, и подумать, что мы можем сделать для барона и теперь уже его людей. Денег просто так он не возьмёт.
Рыжий пошёл искать экономку, вроде как молочка на ночь захотелось, а я попыталась задуматься, что надо сделать, чтобы мне легализоваться в виде богатого аристократа, да и уснула, так ничего и не придумав.
Рано утром меня разбудил Скандр, потому что мы собирались пообщаться с деревенскими, а делать это надо было рано, пока они все не разбежались по полям, по лугам.
По дороге Скандр рассказал о том, что узнал от экономки.
—Представляешь, какая история— начал Скандр,— барон то наш влип по своей то ли честности, то ли глупости. Он начал принимать тех, кто бежал с земель графа, новый управляющий, Мордье, никаких документов, отступных и так далее этим людям не отдавал и наш барон, ввязался в судебный процесс против короны, и помимо этого ещё вынужден платить налог на большое количество людей, которые теперь проживают на его землях, а собирать с них деньги он не имеет права, потому что договорённости между ним и этими людьми не закреплены в отсутствие документов.
«Да»,— сказала я,— вот это замкнутый круг!
—И что теперь?
«А теперь»,— сказал Рыжий,— слушай дальше!
—Что-о-о? Это ещё не всё?
Рыжий хмыкнул — нет, не всё! Наш барон ещё умудрился занять денег, да под залог своей земли и срок истекает через два дня.
—Ни фи… себе!
«Что ты сказала?» — спросил Рыжий
—Да так, ничего, это я так удивилась. Блин, подумала, надо постараться не использовать эмоциональные идиомы моего мира.
—А барон-то стреляться задумал — высказала предположение— Непросто так он нам все мысли свои выложил, ничего не опасаясь. Надо действовать!
И мы пошли, то есть поскакали, действовать! Хорошо, что у нас уже был договор с ушлым поверенным в Брандте, который, конечно, брал дорого, но делал всё быстро и качественно.
Короче, уже к вечеру у нас были на руках закладные на землю графа, и все документы на всех людей, а также «закрытое» дело в суде и документы, свидетельствующие, что в связи с переплатой налогов казне, данный барон освобождается от уплаты налогов на следующие три года.
