Меган пыталась убедить себя, что все это ей снится, что такого не может быть на самом деле. Она никогда не выходила из дома полуголой.
Все ждали, когда же она запоет. Меган чувствовала это. До ее слуха доносилась странная, незнакомая музыка. Она знала, что Финн рассердится за то, что она не вступает, но Меган не могла заставить себя взять хотя бы одну ноту. Она слышала, как толпа напевает слова незнакомой песни, как будто пытаясь заставить ее запеть.
Но Меган упорно хранила молчание.
Толпа все ближе придвигалась к сцене. В звучавшей музыке слышалось что-то зловещее. Меган не нравилась эта мелодия. Ей стало не по себе, и в ее душе шевельнулся страх. Он постепенно нарастал, сковывая ее тело.
Тем временем толпа все больше напирала. Люди с красными глазами не пели, а скандировали. Это было похоже на церковное пение или молитву. Но музыка была далеко не церковной – в ней звучала скрытая угроза и агрессия…
Меган начала пятиться. Она знала, что скоро упрется спиной в аппаратуру и Финн рассердится на нее. Он, пожалуй, решит, что она сошла с ума, что у нее приступ страха перед публикой – болезни, знакомой многим артистам.
Она отчаянно пыталась уклониться от тянувшихся к ней рук. Ей хотелось спрятаться за мужа от этих страшных людей, стремившихся прикоснуться к ней или уцепиться за подол ее длинного плаща.
Меган вскрикнула от ужаса, когда один из зрителей сорвал с нее плащ.
– Превосходно, – раздался чей-то ровный спокойный голос.
– А теперь нанесите ей несколько ударов, – сказал кто-то и приказал повелительным тоном: – Пойте!
Шум нарастал. Как она могла сначала принять его за музыку? Толпа скандировала какие-то слова. Меган сумела разобрать лишь несколько фраз.
– Время пришло…
– Нет! – в отчаянии крикнула Меган и резко повернулась туда, где должен был стоять ее муж.
Но Финна не было поблизости. И вообще это была не сцена, а лес. Она находилась среди деревьев, в лесной чаще.
Толпа начала расступаться, давая дорогу тому, кто шагал прямо к Меган.
Она почувствовала порыв ветра, и на нее упала чья-то тень. Вокруг росла высокая трава, из которой выглядывали старые надгробия.
И тут Меган увидела, что к ней сквозь толпу плывет, скользя по траве, мраморная фигура… Это была скульптура с заброшенного кладбища. Лицо сатира повергло ее в ужас. Оно смеялось, издеваясь над ней. Глаза изваяния гипнотизировали. Его горящий взор, казалось, пронзал насквозь и одновременно призывно манил. Меган смертельно боялась сатира, и в то же время ее тянуло к нему. Она хотела убежать и жаждала, чтобы он дотронулся до нее.
Его ноги заканчивались копытами. Может быть, именно поэтому его походка казалась плавной, как будто невесомой. Он изрыгал огонь, и поэтому от него исходило тепло. Меган явственно сознавала, что стоит перед ним совершенно нагая. Она вскинула голову, готовая ко всему. Меган знала, что, как только сатир коснется ее, она падет перед ним ниц и выполнит любые его распоряжения.
Она чувствовала, как нарастает ее сексуальное возбуждение. Ее промежность увлажнилась от похоти. Сатир был способен утолить ее страсть, и Меган была готова упасть перед ним на траву и раздвинуть ноги.
Лицо сатира на мгновение показалось ей очень знакомым. Он повалил Меган на землю и стал топтать ее копытами. Меган было больно от его грубых ласк, граничащих с жестокостью. От сатира исходил запах смерти и разложения. Меган начала кричать, но было уже слишком поздно. Сатир, навалившись, припечатал ее к земле.
Меган стала сопротивляться, но это было бесполезно. Сатир оказался сильнее. И тут вдруг она узнала его.
– Финн!
Меган проснулась от собственного крика, но ее ночной кошмар продолжался наяву.
Финн, навалившись на нее всем телом, скрежетал зубами. Его лицо было искажено злобой. А глаза… в глазах Финна полыхал адский огонь.
Меган снова пронзительно закричала.
Глава 8
Финн зажал ей рот рукой, и она услышала его раздраженный будничный голос:
– Меган, прекрати!
В голове Меган все смешалось – сон и явь, фантазии и действительность, вымысел и правда. Она не понимала, что происходит.
– Меган, очнись! – снова раздался голос мужа.
Финн еще несколько раз назвал жену по имени, и по ее телу пробежала судорога. Вернувшись наконец к реальности, она почувствовала, что лежит в постели рядом с мужем, и поняла, что ей снова приснился кошмарный сон, очень похожий на действительность.
Меган облегченно вздохнула, хотя все еще дрожала от пережитого страха. Финн крепко сжимал ее в объятиях.
«Это был всего лишь сон!» – сказала она себе, и у нее отлегло от сердца.
Впрочем, в ее кошмаре сон, по-видимому, переплетался с явью или, во всяком случае, подпитывался ею. Меган поняла это, когда заметила, что они действительно недавно занимались любовью. Их тела были покрыты потом, она дрожала, а Финн был напряжен как натянутая струна.
– Мне снова приснился кошмарный сон, – . прошептала она.
– Держи себя в руках, – раздраженно промолвил Финн. – Или сейчас действительно начнется кошмар. В любую секунду в нашу дверь может постучаться Фаллон.
Финн встал с постели, хотя Меган очень не хотелось, чтобы он выпускал ее из объятий.
В спальне было темно, и только из-под двери ванной комнаты пробивалась полоска света. Меган видела, что муж направился туда и вскоре вновь появился на пороге, запахивая махровый халат.
Порывшись в своих вещах, Финн вышел на балкон. Через несколько секунд вспыхнула зажигалка. Финн закурил. Меган удивляло, что ее муж в последнее время пристрастился к сигаретам. Раньше он редко курил.
Видимо, ее крики по ночам действовали Финну на нервы.
Меган закусила нижнюю губу. Она была недовольна поведением мужа. Он упрекал ее в излишней нервозности, а сам тоже был не без греха. Почему он в последнее время так грубо обращался с ней во время занятий сексом? На теле Меган появлялись все новые синяки. Впрочем, даже его неоправданная жестокость возбуждала Меган и заставляла ее трепетать от страсти.
Встав с постели, Меган надела халат и вышла на балкон. Финн стоял у перил, глядя куда-то вдаль.
– Знаешь, мне неприятно, что я опять кричала, – промолвила она.
– Да ладно. Что поделать, если тебе снятся такие сны.
– Это был настоящий кошмар. Но сейчас я не могу вспомнить, что именно мне снилось. На меня напало какое-то чудовище…
– Ну надо же! Оказывается, ты спала в то время, когда мы занимались любовью. Я и не подозревал, что ты спишь. У тебя глаза были открыты. Ты не раз в упор смотрела на меня.
