Но наслаждаться видом на аллею пирамидальных кипарисов, заманчиво выглядывающую из-за остроконечной башенки напротив, было некогда. Женя схватила полотенце и скрылась в ванной, и только там поняла, почему чувствует себя такой разбитой. Из-за жуткого смеха под окном! Вновь пережив кошмар минувшей ночи, она передернула плечами и решительно умылась.
Спустя двадцать минут Женя была уже внизу у стойки регистрации. Хаос на голове Люка к утру только усилился, и он тщетно пытался расчесать спутанные кудри пятернёй. Парень дежурно улыбнулся, пароль от вайфая нацарапал на обратной стороне визитки отеля, а затем объяснил, как пройти в «цветочную гостиную», в которой подают завтрак сотрудникам.
Жене сразу представился магазин флористики, где вдоль стен толпятся кадки, горшки и вазы со всевозможными букетами. Но, толкнув нужную дверь, она обнаружила довольно аскетично оформленное помещение. Букет нежно-голубых гортензий и правда красовался посередине длинного стола, доски которого были небрежно выкрашены белой краской. Стулья оказались под стать – светлые, обшарпанные. Женя слышала, что порой дизайнеры специально состаривали современную мебель. Похоже, здесь был тот самый случай. Сероватые обои в мелкий лиловый цветочек и в рамках – три гербария из засушенной лаванды: вот, пожалуй, и всё, что могло бы хоть как-то дать оправдание благозвучному названию «цветочная гостиная».
–О, доброе утро, мадам Арно,– раздался за спиной голос. В отличие от неряшливого Люка мадам Бланшар была идеальна, что ночью, что утром. Идеальное каре, идеальный макияж и ни единого напоминания о том, что она работала допоздна. Сочетание белоснежной шёлковой блузки с короткими рукавами-фонариками и строгой юбки-карандаш цвета пыльной розы выглядело свежо и по-летнему, но при этом дорого и стильно. Женя невольно потёрла руками свои старые джинсы, купленные на распродаже, и еле заметно вздохнула.
–Доброе утро…
Покончив с любезностями, они расположились за столом, и рядом тут же материализовалась официантка в белой блузке с бутоньеркой из лаванды и мяты, приколотой к нагрудному карману. Она шустро расставила тарелки с хрустящими тостами и разлила по чашкам кофе.
Пользуясь случаем, Женя решила обсудить ночное происшествие с той, кто всё здесь, в отеле, знает как свои пять пальцев.
–Мадам Бланшар, я хотела спросить… ночью случилось кое-что странное,– осторожно начала Женя.
–Оу, в первую же ночь?– она заметно развеселилась.– Когда вы успели-то? Люк же вас до двери должен был проводить.
–Он и проводил. Но ночью я проснулась и слышала…– Женя смутилась. При свете дня вчерашние страхи стали казаться ей глупыми.
–Слышали что?– француженка выглядела заинтригованной.
–Странный смех.– Женя непроизвольно понизила голос, вновь ощущая, как по коже бегут мурашки.– Как будто прямо у меня под окнами. В темноте, правда, никого не было видно… но сам этот смех… ну просто жуткий! Потусторонний какой-то!
–А, это!– мадам Бланшар изящно откусила кусочек тоста с апельсиновым джемом.– Это наши местные призраки шалят по ночам. Из тех, кого в темнице замучили до смерти предки мсье Роше. Не обращай внимания.
–Что?!– Женя округлила глаза и невольно затаила дыхание.– Призраки?!
–Ну да,– собеседница пожала плечами.– В каждом уважающем себя старинном замке есть привидения. Вы разве не знали? В агентстве не предупредили?
–Н-не предупредили…
Внезапно француженка хихикнула и по-детски зажала рот ладонью. Глаза её озорно заблестели.
–Боже, Эжени, видела бы ты сейчас своё лицо! Ох, прости за фамильярность,– спохватилась она и попыталась придать лицу строгое выражение, но губы всё равно расплывались в улыбке.– Хотя после такого забавного утра… Почему бы нам и правда не перейти на «ты». Не против?
Дождавшись ответного кивка, Моник продолжила:
–Прекрасно. А насчёт призраков… Эжени, ты что, серьёзно в них веришь? Я же просто пошутила!
И она расхохоталась.
Женины щёки пылали от неловкости. Ей хотелось провалиться сквозь землю.
«Господи, какой же идиоткой я себя выставила… в первый же день!»
–Но как же смех…– всё же тихо уточнила она.
–Ой, да кто-нибудь из постояльцев повеселился накануне и возвращался поздно в номер,– всё ещё широко улыбаясь, Моник пренебрежительно махнула рукой.– А ты, значит, в библиотеке работала?
Женя с радостью сменила неприятную тему и подробно отвечала на вопросы, но к концу первой чашки кофе ей стало казаться, что это вовсе не праздное любопытство мадам Бланшар, а самое настоящее собеседование, хоть она и не должна была стать её начальницей.
Внезапно Моник широко улыбнулась и помахала рукой кому-то за спиной Жени.
–Доброе утро, милый!
Через несколько секунд к их столику подошёл самый необычный мужчина, которого только могла себе представить обычная самарская девушка. Это был настоящий гигант, полный контрастов, и Жене пришлось практически запрокинуть голову, чтобы рассмотреть его полностью.
Сначала она упёрлась взглядом в джинсы цвета фуксии, обтягивающие мощные бедра, затем заворожённо перевела взгляд на кипенно-белую футболку, не оставляющую простора для воображения, а наоборот, подчеркивающую впечатляющий рельеф. Казалось, что через ткань можно пересчитать все кубики пресса. Сглотнув, Женя подняла голову и уставилась в обсидиановое лицо, на котором блестели умные карие глаза, обрамлённые пушистыми ресницами. Но, собственно, на этом волосяной покров головы и заканчивался.
Осознав, что уже полминуты бесстыдно пялится на подошедшего, а Моник и незнакомец с лукавыми улыбками наблюдают за её реакцией, Женя резко вскочила, чуть не опрокинув стул. Впрочем, это не помогло сравнять шансы, мужчина всё равно был выше её как минимум на две головы.
Молчание затягивалось, Женины щёки наливались огнём, но наконец Моник смилостивилась:
–Эжени, позволь представить тебе мсье де Гиза, управляющего нашим музеем.
–Доброе утро, красавица,– снова просиял мужчина яркой белозубой улыбкой.
Затем он наклонился к Моник, и они обменялись классическим французским приветствием – расцеловали друг друга в щеки. Женя смутилась ещё больше, но выдавила робкое:
–Здравствуйте.
–Это Эжени,– представила её Моник.– Твоя новая подопечная.
–Моя?– искренне удивился мсье де Гиз.
–Твоя, твоя. Ты же искал архивариуса. «Ру дю дестан» прислали её.
–Вот как…
Он отодвинул для Жени стул, приглашая вновь присесть к столу. Сам устроился рядом. Расторопная официантка подала ему кофе. Маленькая фарфоровая чашка тут же утонула в его здоровенной ладони. А Женя ощутила себя ёжиком в тумане, что сидел рядом с огромным медведем. И туман в данном случае был не просто фигурой речи – в воздухе и правда повисла какая-то напряжённая неопределенность.
