–Что-нибудь ещё, мадам?
–Не могли бы вы ещё проверить ванную и гардеробную? Всё ли там в порядке?
Каких-либо аномалий он не нашёл и снова задал дежурный вопрос:
–Что-нибудь ещё, мадам?
–Нет, спасибо,– выдохнула Женя и измождённо повалилась на подушки, как только за Люком закрылась дверь. За окном тем временем уже пробивались первые отсветы зари. Последней её мыслью перед тем, как провалиться в тревожное забытье, было осознание, что зловещие символы над дверью исчезли.
* * *
Утром Женя вновь постучалась к Моник, и та, как всегда, идеально одетая и причесанная, волосок к волоску, открыла дверь.
–Эжени? Что случилось?
–Доброе утро, Моник. Хотя у меня оно совсем не доброе…
–Это почему? Так, идём вместе на завтрак, по дороге расскажешь.
Женя вывалила на неё всё, начиная с поездки в Экс и заканчивая ночным кошмаром.
–Эжени, дорогая, это всего лишь расшатанные нервы. Ты слишком впечатлительна.
–Но всё было таким настоящим! И кукла эта. Я же помню!
–Возможно, ты сама её туда неосознанно перенесла. Под влиянием момента.
–Ага, а потом обратно на комод вернула? Вот только меня в комнате не было, я бегала за Люком. И он тоже видел, что кукла уже на комоде.
–Но он же не видел её в ванной, так?
Женя кивнула, соглашаясь, что всё это звучит как бред.
–Есть разные фазы сна, Эжени. А ещё и сомнамбулизм, и сонный паралич… Мне кажется, ты ночью испытала что-то в этом роде.
–Возможно,– Женя тяжело вздохнула, понимая, что версия подруги более логична, чем мистические варианты, которые лезли ей в голову ночью. Впечатлилась поездкой, ходила во сне – это бы многое объяснило, но…– А как же знаки? У меня над дверью были нарисованы ведьминские символы. Вот, погляди.
Женя достала телефон и показала фотографию, которую сделала вчера.
–Когда я пришла, над дверью красовалось вот это! Но потом, когда мы с Люком поднялись вместе, стена над дверью была совершенно чистая! Хорошо, что я догадалась сразу сфотографировать, а то усомнилась бы в собственной нормальности. На это у тебя есть объяснение?
Моник поджала губы.
–Чья-то злая шутка?– предположила подруга.
–Не смешная, если что.
–Возможно, кто-то из персонала… Ты ни с кем не ругалась, не ссорилась?
–Разве что с мсье Роше. Он психанул вчера на планёрке, помнишь?
–Честно говоря, я слабо представляю Эду, который, зловеще хихикая, взгромоздился на табурет и стал выводить корявые символы над твоим косяком.– Моник уселась за обеденный стол.– Может, тебе сегодня эспрессо? Для бодрости.
–Нет, мне как обычно, пожалуйста,– сказала Женя официантке.
Завтрак протекал обыденно. Разве что невыспавшаяся Женя часто зевала и постоянно косилась на другой конец стола, где журчали досужие разговоры. Она всё пыталась понять, мог ли кто из девушек так зло пошутить. И главное, зачем и за что?
Глава 18. Горький вкус полыни
Суббота не заладилась. Для большинства людей – это выходной, а для Жени, наоборот, самый важный день недели. Ведь вечером предстоял очередной перформанс. Ситуация осложнялась и тем, что хозяин всего и вся тоже изъявил желание присутствовать.
«Мало мне тотального контроля Фабриса, так теперь ещё и мсье Роше явится! Надо всё сделать идеально».
Но идеально не выходило.
Сперва главная актриса слегла с простудой, и Женя вынуждена была срочно искать замену. Но рокировка вышла неудачной, и пришлось снова менять актрису… Потом техник Себастьян сообщил о проблемах с генератором дыма. А мадам Трюдо беспрестанно брюзжала на тему экспонатов и безалаберности Элен.
Женя едва сдерживалась, чтобы не вспылить и не вывалить на сварливую старушку всё, что накопилось в душе за последние сутки. В мыслях она уже обозвала её всеми самыми страшными травяными ругательствами из своего репертуара, но вслух нашла в себе силы сдержаться. Вместо этого клятвенно заверила мадам, что сегодня не успеет, но завтра, честно-честно, весь день посвятит помощи Элен в архиве.
Как ни странно, ретроградный Меркурий случился не только у Жени. Днём позвонил Макс и долго жаловался на Лизу. Их отношения, кажется, дали трещину. Но Женя поняла одно – она действительно сочувствует другу и не испытывает никакой радости от того, что заветное место в сердце Макса в перспективе может освободиться. И конечно, выслушав поток его душевных терзаний, о своих переживаниях она умолчала.
Единственным светлым моментом за день стал разговор с Кристианом. Женя набралась смелости и отправила ему фотографию дурацких колдовских знаков с просьбой помочь в их расшифровке, если, конечно, в символах неведомого «шутника» имелся хоть какой-то смысл. Кристиан сразу же перезвонил и пообещал покопаться в справочниках и в интернете, а потом они до самого вечера обменивались непринуждёнными сообщениями и смайликами.
Надеяться, что такой кошмарный, сумбурный день закончится удачно, было бы глупо. Так и произошло – группа, приехавшая на перформанс, оказалась в два раза больше, чем планировалось.
–Дорогая мадам Арно, вы же нас не прогоните?– как ни в чём не бывало хохотнул рыжий толстяк-экскурсовод, уцепившись большими пальцами за подтяжки и перекатываясь с пятки на носок.
–Щавель конский,– буркнула она по-русски.
–О боже, нет!– театрально возвёл он руки к небу, вернее, к потолку.– Прошу, мадам, не проклинайте!
Женя снова обругала его, правда уже про себя, поражаясь подобной безалаберности. А чуть позже скрипела от злости зубами и носилась как сумасшедшая, чтобы в последний момент увеличить количество посадочных мест. Хорошо, хоть заранее закупленная партия мантий была оптовой – хватило даже пришедшим к началу представления Роше и де Гизу, с недоумением взиравшим на битком набитую пыточную залу.
Сам перформанс Женя смотрела в щёлочку приоткрытой двери, не расслабляясь ни на секунду. Она постоянно ждала какого-то финального подвоха. Беда подкралась с неожиданной стороны.
–Мадам Арно, у нас проблема!– выпалила официантка, которая в соседней комнате разливала по кубкам вино.– Приготовленных напитков на всех не хватает!
–Не страшно, сходите в ресторан и возьмите дополни…
В этот момент актриса, играющая в тот вечер ведьму, весьма натурально взвыла. Женя осеклась, заглянула в щёлку двери и похолодела: до конца перформанса оставалось не больше минуты!
Зрители только что сделали свой выбор и проголосовали – часть решила, что, согласно архивным источникам, настоящие инквизиторы в прошлом вынесли ведьме, чья история сегодня разыгрывалась, смертный приговор. Эти кровожадные личности пересели на специально отведенные места, задрапированные алым бархатом. В цвет языков пламени, в котором сожгут виновную. Остальные – те, кто проголосовал за невиновность девушки – как раз меняли мантии с чёрных на белые. Один из актёров, хлипкий паренёк в бурой монашеской рясе, подпоясанной верёвкой, медленно шёл вдоль скамей и раздавал новые наряды, символизирующие чистоту помыслов и намерений подсудимой. По сценарию главный инквизитор вот-вот должен был вынести вердикт и зачитать приговор.
