Кристиан казался ей хорошим парнем, интеллигентным и внимательным. Она разделяла его любовь к литературе и даже вполне могла представить себе их двоих, вечерами сидящих в обнимку на диване и читающих книгу… Но то, что случилось в Самаре с Максом… То, как жестоко она обманулась, напридумывала себе того, чего не было…
«А вдруг и у него есть какая-нибудь французская Лизетт? Макс тоже меня и обнять мог запросто, и за руку взять, а потом вон как всё вышло».
–О чём задумалась?– спросил Кристиан, остановившись рядом с фонтаном.
«У тебя другой девушки точно нет?»
–А вдруг музей уже закрыт?– выдала она совершенно не то, что вертелось на языке.– Всё-таки вечер уже. Вот в «Шато Д’Эпин», например, музей в шесть закрывается. Не считая ночных перформансов, конечно. Но они идут отдельной программой…
–Эжени,– мягко оборвал её монолог Кристиан. Ладонью он прикоснулся к её предплечью и, скользнув по коже невесомым движением, переплёл в замок их пальцы, вынуждая Женю раскрыться.– Может, мы забудем о работе на этот вечер?
Глава 23. Каркнул Ворон: «Nevermore»
«Маленькое чёрное платье должно быть у каждой девушки… Ага, конечно!– мысленно бурчала Женя, чувствуя себя максимально некомфортно.– Теперь я как чёрная ворона в белоснежных облаках».
Когда Женя узнала о грядущем празднике, мысли выстроились в привычный ассоциативный ряд: корпоратив – значит парадно-выходное платье, а чёрное – так и вовсе беспроигрышный вариант. Как оказалось, понимание нарядности у Жени и её французских коллег сильно разнилось.
С самого утра отель гудел, как потревоженный улей: организаторы и их помощники, дизайнеры, сотрудники выездного обслуживания – все они занимались приготовлениями к празднику. Неискушённая подобными мероприятиями, Женя наивно восхищалась аутентичным прованским оформлением лобби и заднего двора, где к вечеру должно было развернуться торжество. Она даже не задумалась о том, что дресс-код тоже должен соответствовать антуражу.
И вот теперь на неё косились коллеги, затянутые в светлые платья и струящиеся сарафаны с цветочными вышивками приглушённых тонов. На многих красовались легкомысленные шляпки с лавандовыми веточками на полях, но на их лицах всё равно светились вежливые профессиональные улыбки. Мужчины облачились в летние рубашки светлых оттенков, яркими акцентами сделав лиловые бабочки или подтяжки. Разве что Фабрис белому предпочёл глубокий фиолетовый и теперь тоже выделялся в толпе. Впрочем, с его комплекцией и антрацитовой кожей не выделяться в принципе невозможно.
Женя старалась держаться в тени кипариса, подальше от всех.
–Мадам Арно.
Она обернулась и упёрлась взглядом в чёрный пиджак.
«Фу-ух, я не одна такая»,– мелькнула радостная мысль.
Люк не изменил своему траурному костюму даже в праздник, когда сотрудникам позволялось расслабиться и быть наравне с гостями, и, кажется, не испытывал по этому поводу ни малейшего дискомфорта. Он протянул Жене фужер с шампанским:
И, очнувшись от печали,
Улыбнулся я вначале,
Видя важность чёрной птицы,
Чопорный её задор.
Я сказал: «Твой вид задорен,
Твой хохол облезлый чёрен.
–Что, простите?– Женя удивлённо вскинула брови, но фужер всё же взяла.
–…каркнул Ворон: «Nevermore».
–А, Эдгар По?– узнала она стихотворение.
Люк кивнул и, надо же, слегка улыбнулся краешками губ. А в его взгляде блеснула искра интереса. Женя улыбнулась в ответ, осознавая, насколько точно он описал её мысли.
Привлечённые музыкой и запахами мяса на гриле, на задний двор постепенно стягивались постояльцы отеля. Выделяющихся ярких пятен в светлой толпе становилось всё больше – гости не особо заморачивались со стилем. И Женя понемногу успокаивалась, да и бокал в её руках незаметно опустел, а в голове появилась приятная лёгкость.
Тем временем на небольшую сцену поднялся мсье Роше и взял микрофон. Сегодня на нём была светлая рубашка, расстёгнутая у горла на пару пуговиц, а из нагрудного кармана выглядывала лавандовая бутоньерка. Одну полу рубашки он заправил в светло-серые брюки, а вторая свободно свисала, придавая Эдуару расслабленный, неформальный вид под стать общему настроению.
–Уважаемые дамы и господа, сотрудники и гости отеля «Шато Д’Эпин»,– разнёсся над двором его голос, когда музыка стихла.– Я Эдуар Роше, владелец этого древнего замка, рад приветствовать вас на нашем празднике. В этот день, пятьсот двадцать восемь лет назад, был заложен первый камень…
Его бархатистая речь, наполненная историческими справками и современными деталями, разливалась вокруг и отдавалась мурашками по коже.
«До чего же красиво говорит, словно водопад рокочет»,– подумалось Жене.
Но всё очарование праздника растаяло, когда мсье Роше поочередно представил гостям мадам Моник Бланшар и мсье Фабриса де Гиза, как людей, на чьих плечах держится отель и музей… Женя перестала вслушиваться в хвалебные слова в тот момент, когда Фабрис одарил её таким взглядом, что стало ясно – сейчас что-то будет.
–Я в свою очередь благодарен мсье Роше за оказанное доверие…– взял слово Фабрис и запел ответные дифирамбы владельцу замка.– А также хотел бы пригласить на эту сцену девушку, которая помогает воплощать мои самые смелые задумки в реальность.
«Пригласить?! На сцену?! Чего он на меня так смотрит? О боже! Нет, нет, нет!»
–Наш организатор перформансов…
«Я туда не пойду! Только не я!»
–Мадам Эжени Арно!
Все взгляды обратились к ней, а Женя была в полушаге от того, чтобы схватить Люка и выставить его перед собой как щит. И лишь его тихий шёпот, которым он снова декламировал Эдгара По, заставил подавить в себе нелепый порыв:
Без поклона, важно, гордо,
Выступил он чинно, твёрдо;
С видом леди или лорда
У порога моего…
Сел на бархате лиловом
В размышлении суровом,
Что хотел сказать тем словом
Ворон, вещий с давних пор…
–Матрёшка моя, ну же, смелее,– позвал Фабрис, сверкнув белозубой улыбкой. Блеснула и запонка на рукаве его фиолетовой рубашки.
«Сам ты матрёшка! Ну вот зачем, а?»
Женя, раскрасневшись от волнения, медленно, словно на казнь, двинулась к сцене. С краю у ступеней стоял Эдуар. Он-то и помог подняться, галантно предложив руку и уверенно стиснув её дрогнувшие пальцы.
–Не бойся, это не страшно,– шепнул он ей почти на ухо, обдавая лёгким ароматом парфюма и шампанского.– Если ты, конечно, не прячешь котов под юбкой, в таком случае всё неминуемо пойдёт наперекосяк.
