–Я хотела на счёт гадального шатра поговорить,– тихо обратилась Женя к начальнику, когда они выходили из гостиной.
За спиной скрежетали отодвигаемые стулья, возвещая начало рабочего дня для сотрудников отеля. Для Жени вторник был выходным, но она понимала, что если не уйдёт сегодня в работу с головой, то действительно соберёт сумку и сбежит от нависших проблем. И никакие угрозы мсье Роше её не удержат в проклятом замке.
–Стройка идёт полным ходом,– тут же отозвался мсье де Гиз.– Недели через полторы закончат.
«И как ему сказать, что чертёж неверен?! Да и надо ли теперь? Может, проще действительно уехать. Нет, нельзя вот так сразу… Сначала стоит работу найти. Другую и подальше. А ещё трудовой договор перечитать, вдруг там есть пункты, по которым можно быстро уволиться без отработок. Или как тут принято?»
–Эжени!– из-за стойки ресепшен выскочила Аннет и кивнула в сторону лобби.– А к тебе пришли!
–Что? Кто?– растерялась Женя.
Поднимающийся с дивана молодой человек был ей совершенно незнаком. Угловатый, с волосами до плеч он чем-то немного напоминал Макса, но им, конечно, не являлся. Она подошла, ощущая его приторный сладковато-цветочный парфюм.
–Мадам Арно?– уточнил он, протягивая планшет с листом бумаги и ручку.– Распишитесь вот здесь, пожалуйста.
Вверху листа стояла маркировка службы доставки. Поставив кривую закорючку на нижней строчке, Женя вопросительно посмотрела на курьера, ожидая, что он передаст ей образцы тканей, которые обещал прислать мсье Лабаф. Правда, условились они на среду.
«Кто знает этих творческих людей, может, дни перепутал».
Впрочем, Жене было всё равно. И даже если бы Козимо собственной персоной сейчас явился в отель и разложил перед ней веер расцветок и фактур текстиля, она бы ткнула пальцем в первый попавшийся образец. Или, быть может, выбрала бы тот оттенок голубого, что больше всего был схож с арктическим холодом, который покрыл стылой коркой всю её душу.
Однако равнодушие вмиг улетучилось, когда с соседнего кресла, стоявшего к Жене спинкой, парень достал огромный букет белых лилий.
«Цветы невест – символ чистоты и целомудрия».
Курьер ушёл, а сладкий запах остался. И, кажется, впервые в жизни ей захотелось подойти к костру, нет, лучше к жерлу вулкана, и бросить туда букет, а может, и шагнуть самой.
Спиной она почувствовала прожигающий взгляд.
«Аннет? Фабрис? Вряд ли они».
Женя обернулась, и её губы тронула горькая усмешка.
«Ну, конечно, кто же ещё…»
Владелец отеля со свитой, похоже, направлялся в свои апартаменты после завтрака, но замер, уставившись на букет в её руках.
«Это что, попытка помириться? Или наоборот, хочет ткнуть носом в мои ошибки?»
Удушливый аромат цветов навязчиво щекотал ноздри. Но Жене казалось, что это мрачность мсье Роше разливалась и отравляла собой всё вокруг: Аннет сгорбилась за стойкой ресепшен над бланками, няня Шанталь хмурилась, даже неугомонная Адель затихла и схватилась за юбку пожилой дамы.
–Эжени!– удивленный возглас Моник разрезал гнетущую атмосферу.– Ничего себе, вот это букет! От кого?
Слава всем богам, от прилюдного ответа её избавила гомонящая группа туристов, вошедших через парадную дверь. Жизнь отеля вновь завертелась в привычном ритме. На лице Аннет заиграла вежливая улыбка, семейство Роше удалилось в сторону хозяйской башни, спина Фабриса мелькнула в коридоре, ведущем к его кабинету, и только Моник всё ещё стояла рядом. Так и не дождавшись ответа, она ловко выхватила карточку из букета.
–Пусть это утро станет светлее… Кристиан?– Красиво очерченные брови француженки взметнулись вверх, будто она рассчитывала увидеть что-то совершенно иное.– Что ещё за Кристиан?
Впрочем, Женя тоже ожидала прочитать в карточке другое имя.
Лобби на мгновение передёрнулось туманной дымкой и качнулось вправо, а затем вновь обрело чёткие контуры.
–Эй, ты чего ревёшь-то?! Эжени?
Перед лицом раздались щелчки пальцев.
–Так, а ну-ка пойдём со мной.
Моник взяла её за руку. Это прикосновение было таким по-домашнему тёплым, словно сестринским, что слёзы ещё сильнее побежали по щекам.
В гостиной своих апартаментов Моник усадила Женю на тахту и отобрала букет, который та нервно сжимала в руках, рискуя сломать стебли.
–Воды?
Женя покачала головой.
–Ладно, тогда рассказывай, что случилось.– Подруга присела рядом и взяла Женю за руку.– Тебя кто-то обидел? Этот таинственный Кристиан, да?
–Нет, что ты, Кристиан – мой друг, он тут вообще ни при чём,– Женя глубоко вздохнула, собираясь с духом.– Моник, ты случайно не можешь порекомендовать мне хорошего психиатра? Или, может, клинику какую-то знаешь?
–Ох, я не уверена…– она задумалась.– Бертин, бывшая жена Эдуара, посещала сеансы доктора Ленормана, но не помню, остались ли у меня контакты. А что случилось, Эжени?– Она встревоженно посмотрела на подругу.– Я не врач, но ты можешь мне рассказать. Вдруг я смогу чем-то помочь.
Женя молчала, не зная, с чего начать, но Моник восприняла паузу совсем по-другому.
–Что-то произошло между тобой и мсье Роше?– осторожно произнесла она.– Адель – милый ребёнок, но очень непосредственный. То, что она сказала на завтраке… Извини, Эжени, я не хочу лезть не в своё дело, но…
Она многозначительно посмотрела на Женю, от чего та залилась краской, и продолжила, аккуратно подбирая слова:
–Эду – очень эффектный мужчина. Надо быть слепой, чтобы не заметить этого. И он может быть галантным. Так что я понимаю, если ты им немного увлеклась. Но, Эжени, психиатр не может излечить разбитое сердце…
–Нет!– Женя решительно замотала головой.– Дело не в нём. Точнее, и в нём тоже, но не только… Всё началось гораздо раньше. Помнишь, я рассказывала тебе про странный смех под окнами в мою первую ночь в отеле? А потом про жуткие знаки, нарисованные над дверью?
–Конечно! Извини, но я так и не смогла выяснить, кто из сотрудников так подло пошутил над тобой.
–Это было только начало…
Женя рассказала Моник всё то же, что и Роше прошлой ночью. И в отличие от владельца отеля, подруга слушала сосредоточенно и доброжелательно, не обвиняя её в лицемерии.
–Боже, мертвые мыши?!– воскликнула она и покачала головой.– Какой ужас! Говоришь, Люк их тоже видел?
–Видел,– кивнула Женя, умолчав, что он рассовал их по карманам, словно маньяк.
–Хочешь сказать, это не плод твоего воображения…– задумчиво произнесла Моник.– Да, теперь я понимаю и поддерживаю твоё желание обследоваться в клинике. По отдельности все те случаи, о которых ты говоришь, можно было бы объяснить, но все вместе, один за другим…
