Он поднял взгляд, но Женя по-прежнему молчала и смотрела на него расширившимися от шока глазами.
–Эжени?
–Это…– её голос дрожал.– Кристиан, это единственная имеющаяся у меня фотография…– она сглотнула, словно заставляя себя произнести следующие слова:– Моей мамы. Катрин Арно.
Глава 32. Геенна огненная
–Эжени!
Требовательный голос мадам Трюдо вырвал Женю из размышлений. Пожилая женщина смотрела на неё неодобрительно. Похоже, она окликнула её не впервые.
–Простите, мадам, что вы сказали?
–Ты сегодня такая рассеянная,– покачала головой старушка.– Постоянно витаешь в облаках. Я просила подежурить в зале, мне нужно отойти. Если появятся посетители, займи их ненадолго чем-нибудь.
Женя согласно кивнула, и мадам Трюдо, снова бросив на неё подозрительный взгляд, ушла.
–Ещё бы я не витала в облаках!– пробормотала Женя ей вслед.– Посмотрела бы на вас, если б вы всю жизнь считали себя сиротой, а потом в один день узнали о существовании толпы родственников.
В общем зале у витрины с костяными гребнями и средневековыми пудреницами уже минут десять стояли две девушки. Они вполне справлялись сами – читали информацию с телефонов, отсканировав QR-код с таблички. В пыточной было оживлённее – небольшая группа отдыхающих обступила деревянного козла, того самого, с которого удобно подглядывать в узкое оконце. Воспоминание о Фабрисе в странной позе на клумбе заставило Женю передёрнуть плечами.
«Ничего. Кристиан сегодня изучит мой трудовой договор. Возможно, получится его расторгнуть и без согласия мсье Роше. И всё это…– она окинула взглядом помещение с жутковатыми экспонатами, – всё это останется в прошлом. И пыточная, и гадина Элен, и Фабрис с его странностями, и обжора-домовой, и… и Эдуар».
Тяжёлый вздох слетел с губ не вовремя, привлекая к Жене внимание посетителей.
–О! Вы же гид, да?– странно растягивая гласные, обратился к ней парень в голубой футболке. В одной руке он держал сэндвич, а в другой – бутылочку «Перье».– Это больше похоже на странную качель с детской площадки, чем на орудие пыток. Как оно работает?
–Здравствуйте, да, экспонат интересный. Обратите внимание, что спина «козла» выполнена в виде треугольника, как крыша у дома…– Женя бросила красноречивый взгляд на сэндвич:– И прошу прощения, но в музей с едой нельзя.
–И что?
–Таковы правила, извините.
–Да я не про еду. Что с того, что треугольником спина?
–Сидеть на таком в течение нескольких часов весьма болезненно.
–Пф-ф-ф, ерунда по сравнению с вон теми щипцами и грушей.
–Да, но к ногам обвиняемого привязывались специальные утяжелители…– Женя вздохнула и снова сделала замечание:– Вы не могли бы всё же убрать еду или зайти попозже?
–Ага,– кивнул он и затолкал остаток сэндвича в рот.– Вот, убрал.
Парень потряс ладонями, стряхивая крошки прямо на пол. Женя хмыкнула, но вслух ничего не сказала на этот счёт.
«Ах ты ж зверобой козлиный… Как же здорово, что скоро подобное поведение будет не моей проблемой!»
Каждый раз при мысли, что она теперь не одна в этом большом мире, на душе теплело, а в глазах щипало, ведь Кристиан не отвернулся… Никогда она не забудет, как там, возле электрического камина и рамок с фотографиями, погасла его обаятельная улыбка, а на лице проступили изумление и растерянность. Ему понадобилось время для осознания и принятия. Всего несколько секунд, но для Жени они тянулись мучительно долго. В конце концов он снова улыбнулся и мягко коснулся её щеки, стирая слезу:
–Ну что ж, еще одна сестра, да?– мягкая усмешка.– У меня в этом большой опыт. Не плачь, Эжени. Я собирался помочь тебе с твоими проблемами и не отказываюсь. Пусть теперь не в качестве парня, а двоюродного брата. Значит, так тому и быть.
Кристиан сделал шаг навстречу и крепко обнял, в этот раз не позволяя себе ничего лишнего. Женя, расчувствовавшись, как маленькая девочка, разрыдалась на его плече, перемежая громкие всхлипы с рассказом о своём детстве. Как переехала из Франции в Россию, о жизни в Самаре: что спала на продавленном диване на кухне, прятала в тайнике телефон и тайком учила французский; как влюбилась в Макса, а его девушка помогала с побегом; что до сих пор не может выдернуть с корнем из сердца дядю Костю и продолжает отправлять ему зарплату…
–А можно попробовать?– визгливый голосок вырвал её из воспоминаний.
Девушка в ситцевом сарафане отделилась от толпы посетителей и подошла вплотную к экспонату.
–О, Уна, ты решила поиграть в ведьму?– хохотнул парень, наконец закончивший жевать. Он открутил крышку «Перье», но наткнулся на Женин взгляд.– Что, и пить запрещено?
–На экспонаты садиться нельзя,– строго сказала Женя девушке, проигнорировав парня.– И данное приспособление широко применялось не только для истязания обвиняемых в колдовстве, но и при допросах еретиков, богохульников и просто неугодных власти. Будь то мужчина или женщина…
Спустя полчаса она с облегчением передала группу назойливых туристов в «заботливые» руки возвратившейся мадам Трюдо, а сама занялась текущими организационными вопросами. Согласовав с шеф-поваром меню для ближайшего перформанса, Женя неторопливо брела обратно в музей, когда в конце коридора заметила Адель. Девочка стояла к ней спиной и украдкой подглядывала за кем-то из-за угла. Затем подпрыгнула в возбуждении и на цыпочках двинулась вперёд, скрываясь из виду. Сначала Женя притормозила, не желая мешать веселью. А затем осмотрелась по сторонам и задумалась.
«С кем она тут играет? С детьми постояльцев? Маловероятно… И где няня?»
Решив, что малышка сбежала от мадам Шанталь, Женя решительно направилась следом за девочкой.
–Адель, подожди!– позвала она, но не успела.
Черные кудряшки уже скрылись за следующим поворотом. Женя перешла на быстрый шаг, стремясь догнать ребёнка, но та снова ускользнула.
–Адель!
Женя выбежала в следующий коридор и только теперь осознала, что за этими догонялками прошла почти весь замок насквозь. Небольшой узкий холл перед ней расходился в разные стороны, а по центру находилась дверь в закрытую на реконструкцию башню. Дверь, которая должна быть заперта на замок. Но вместо этого Женя увидела, как та медленно закрывается у неё на глазах.
«Чёрт! Похоже, Адель забралась туда. Не услышала меня? Или сделала вид, что не услышала…»
Женя остановилась перед входом на лестницу и тяжело вздохнула. Снова бродить по жуткой нежилой башне ей совершенно не хотелось. Особенно после того последнего визита, вместе с Моник, когда они обнаружили подмену полотен Бертин жизнерадостными натюрмортами.
«Что же делать?»
Телефона няни Шанталь у Жени, конечно же, не было. Звонить Роше она бы не стала, даже если бы кто-то приставил дуло пистолета к её виску.
