–Держите, милые. Мы ненадолго и скоро отправимся дальше. Никуда не уходите, Изнанка может быть опасной.
–Мы это уже поняли,– ответил я.
Бабушка скрылась за дверью книжного, а мы уселись прямо на ступеньки и стали ждать.
Читать книгу я не собирался, а вот Макс полистал её и вздохнул:
–Много букв, мало картинок.
Болотные голуби, видя, что мы не причиняем вреда, принялись вальяжно расхаживать у наших ног, то и дело выклёвывая что-то из земли и трещин асфальта.
Мы сидели так какое-то время, разглядывая пустой двор. В квартирах домов вокруг определённо кто-то был. На нас поглядывали, таясь, отогнув краешки занавесок. Мелкий дождь стучал по карнизам и трубам, по многочисленным окнам.
Глава четвёртая, в который мы заглядываем в окна, слушаем продолжение сказки, а Макс суёт нос куда не нужно
Дверь книжного отворилась, и на крыльцо вышли бабушка и дедушка. Бабушка, что характерно, осторожными движениями собирала пыль, осевшую на их плечах, волосах и рукавах, и складывала её в карманы.
–Дело сделано. Пойдёмте, дети,– буркнул дедушка, легко спускаясь по мокрым ступеням.
–А где остальные присматривающие?– Макс заторопился за ним.
–Разбрелись кто куда. У всех своё время. Это на Изнанке оно не движется, а в реальности о-го-го.
Вчетвером мы снова перешли дорогу и спустились к лодке. И снова берега реки будто расширились, исчезли в сером тумане.
–Живи ещё хоть четверть века…– пробормотал дедушка, задумчиво вглядываясь в мрак.– Когда увидимся теперь, неизвестно. Снова книжку с начала заполнять. А мне никогда не удаются первые главы. Что ж, плывём дальше.
Он взялся за вёсла. Лодка отчалила от берега, мерно покачиваясь.
–Куда мы теперь?– спросил я, глядя, как каменная стена, спуск и ступени медленно растворяются в тумане.
–Искать большую золотую рыбу,– ответил дедушка.– Именно так.
–А что загадали старик со старухой?– спросил Макс внезапно, вспомнив о сказке. К слову, книгу из книжного вместе с зонтом он прижимал к груди, словно сокровище.– Какое у них было желание? Конечно, не железную дорогу и паровоз, я бы удивился.
–Это была не железная дорога,– подтвердила бабушка, улыбнувшись.– Старик со старухой решили приберечь желание на чёрный день. Это значит, чтобы загадать что-то самое-самое важное. Жизнь у них наладилась. Вдобавок старик нашёл работу на Изнанке. Рыба помогла, посоветовала. Он приходил сюда и помогал залатывать дыры, поддерживать порядок. Всё у них было хорошо до самой смерти.
–…а желание? Пропало?
–Конечно, нет. Перед смертью старик взял с рыбы слово, что его единственное желание перейдет по наследству к его детям. А поскольку он сделал для Изнанки много хорошего, рыба согласилась.
–А дети что?
–Жили долго и счастливо,– вставил дедушка.– Ученье, конечно, свет, но за излишнее любопытство носы отрывают, слышал о таком?
–Нет,– честно признался Макс.
–Не переживай, у этой сказки должен быть хороший финал,– бабушка продолжала улыбаться.
В наступившей тишине послышались далёкие равномерные всплески. Я вглядывался в морось и туман, которые почти закрыли набережные, спрятали домики. Сзади нас, метрах в сорока, в серой пелене сформировался высокий тёмный силуэт.
–Рыбак,– шепнула бабушка.– Гребёт за нами. Настырный…
Запустив руку в карман, она вытащила баночки с «лизунами» ипротянула мне.
–Намазывайте на жилеты, дети, быстро,– велела.
–Намазывать?..
–Ага, целиком!– Бабушка откупорила крышечку, выковыряла пальцем вязкую массу и стала размазывать по моему спасательному жилету. В сумраке пятнышки жидкости поблёскивали бледным фосфорическим светом.
Дедушка стал грести сильнее. Лодка сразу же набрала скорость. Острый нос едва не погружался в воду. Волны по обеим бортам стали больше, ударялись сильнее, а капли, попадавшие на кожу, казались ледяными.
Я помогал бабушке размазывать жидкость, хотя не очень понимал, для чего. Всё это мы делали молча, казалось, что любой звук – кроме плеска от вёсел и волн – может навлечь беду.
Лодка мчалась сквозь туман и дождь. Размытые тени домов слились в чёрную неровную полосу, река будто сузилась, а над нами нависли каменные стены. Сзади плыла ещё одна лодка, мы видели её, видели высокий силуэт, орудующий вёслами. Туман скрывал его лицо, одежду, стачивал очертания. Силуэт походил на призрака, разрезающего воды безымянной реки. Я вспомнил это меткое слово: «серый». Точно, Рыбак был серым во всех смыслах.
Он приближался, вскоре это стало заметно. Дедушка наваливался на вёсла что было сил, вены на его запястьях вздулись, а на висках проступили крупные капли пота. Но наша лодка не справлялась. Или Рыбак-великан просто был не такой старый, как дедушка, и грёб лучше.
Волны вокруг нашей лодки как будто взбесились. Они переваливались через борт и заливали ноги. Удивительно, я не чувствовал холода, но речная вода была ледяной, от неё по коже высыпали крупные мурашки. У Макса так и вовсе застучали зубы.
Жидкость из баночек закончилась. Теперь мы оба были похожи на светлячков, слабо освещающих серость и полумрак вокруг. Только вот зачем? Чтобы приманить Рыбака-великана ещё ближе? Или у дедушки с бабушкой был какой-то план?
Мелкий колючий дождь облепил каплями лицо. Чем быстрее мы плыли, тем сильнее дождь становился. Макс обхватил меня руками. Я посмотрел назад, на пенистый рыжий след от нашей лодки, исчезающий в тумане.
Силуэт Рыбака-великана вдруг растворился, рассыпался в мороси и тут же возник очень близко, буквально в полуметре от нас. Я совершенно чётко разглядел овальное лицо, покрытое густой щетиной, чёрные впадины глазниц, блестящий от пота лоб. Рыбак не улыбался, а скалился, предчувствуя скорую победу. Широкий нос его лодки разрезал волны и ударился о левый борт. Бабушка вскрикнула, а дедушка, развернувшись, решительно, с силой, впился веслом в чужую лодку и стал отталкивать её что было сил. Я бросился на помощь, перегнулся, ухватился руками за влажное дерево и отпихнул. Затылком почувствовал, как что-то тяжёлое проносится надо мной – рука Рыбака? Весло? Что-то ещё?– и потерял равновесие. Я бы точно свалился в ледяную воду, но бабушка ухватила меня за край жилета и дёрнула на себя.
Лодка Рыбака-великана вильнула и исчезла в тумане. Частые всплески воды сделались глухими, далёкими.
–Отбились?– спросил Макс. Он так крепко держался руками за скамейку, что побелели пальцы.
–Выиграли время,– пробормотал дедушка.– Нас должны заметить… должны заметить, ну!
Он плюхнулся обратно и стал грести, всматриваясь в туманный сумрак, будто что-то в нём действительно можно было разглядеть.
