–Вот кто тут конунг – сегодня и решится.
Олег вздохнул.
–Значит, ты хочешь крови. Ну, тогда,– Олег кивнул на поле между дружинами,– вызываю тебя на хольмганг!
–Я знал, что ты так поступишь,– усмехнулся Аскольд.– Правда, рассчитывал, что это произойдет при других обстоятельствах. Но это ничего не меняет. Мне воины поклялись богами, что выполнят мою волю в любом случае.
Олег насторожился.
–Что ты имеешь в виду?
–Сражение не состоится только в одном случае – если ты сдашься и отдашь мне Киев. Но это было невероятно изначально.
–Этим ты мстишь не мне – ты мстишь племени.
–Мне уже будет все равно.
Олег подошел вплотную.
–Ты свое посмертие хочешь залить братской кровью? Так знай – умереть можно по-разному. Можно со славой – с оружием в руках, а можно принять смерть позорную.
Олег, неотрывно глядя Аскольду в глаза, прошептав, добавил:
–Боги не примут тебя. Это я тебе обещаю – Олег Вещий.
Олег развернулся и, уже уходя, бросил через плечо:
–Готовься к смерти.
У дружины его ждали Чтибор, его воевода Олаф и Горислав, тот самый кривич, что стоял с Олегом плечом к плечу в несостоявшейся битве на берегу. Горислав решительно поменял жизнь, примкнув к дружине Олега и став его ближником.
–Что?– вопросом встретил князя Чтибор.
–Он взял клятву, что его дружина будет биться, даже если он умрет,– невесело ответил Олег.
–Я могу…– попытался предложить варианты решения проблемы Чтибор.
–Нет!– прервал его Олег, даже не выслушав.– Здесь методами князя Сергея действовать не получится. Придется биться честно – стена против стены.
И помолчав, добавил, как бы про себя, ибо все понимали ситуацию:
–Это вопрос чести.– И уже обращаясь к Чти-бору:– Убери копейщиков и лучников.
Чтибор уважительно кивнул головой и подал команду. Литовцы, проходя сквозь строй расступившихся варягов, с недоумением посматривали на своего воеводу, не понимая, что случилось.
Олег отстегнул плащ и, вынув из ножен свой бастард, двинулся к месту поединка, где его уже ждал Дир.
На Олеге был подарочный комплект максимилиановского доспеха. У Аскольда доспех был победнее и попроще – нурманский круглый клепаный шлем с личиной, бриганта – явно не вяземских кузнецов, а вот наручи и поножи практически до паха – их изделия. Несколько лет назад это был бы практически непробиваемый доспех. Сейчас на фоне продукции вяземских мастеров выглядел не ахти, но все понимали, что, несмотря на невзрачный вид, пробить броню мечом было невозможно, и схватка грозит затянуться до полного изнеможения соперников. Для победы нужно поразить противника в незащищенные места, а это непросто. Оба были опытными воинами. Когда Олег сблизился с Аскольдом, установилась тишина. Воины с обеих сторон внимательно следили за кружившими между «стенами» князьями.
Олег в качестве цели выбрал подмышечную впадину, защищенную у Аскольда кольчугой. Сложность была в том, что Аскольд прекрасно знал об этом, и подставляться не спешил. Они без особых успехов продолжительное время обменивались ударами, стараясь достать друг друга в сочленениях доспехов и в надежде поймать шанс. У Олега теоретически шансов было больше, но на практике это преимущество пока никак не сказывалось. Нужно было на что-то решаться, и у Олега созрел план. Авантюрный, но другого не было. Нужно было подставиться. Нанося косой удар справа налево под шлем, Олег сознательно провалился, изображая усталость, что недалеко ушло от действительности, и оставил верхнюю часть тела без защиты, надеясь, что Аскольд не упустит свой шанс. И тот поверил! И даже, нанося косой ответный удар по шлему, он подшагнул, заранее предупреждая возможность попытки разрыва дистанции Олегом. Но Олег, напротив, пропуская удар и надеясь на свою выносливость, еще сделал шаг навстречу под руку, ослабив, таким образом, удар, и, бросив свой меч, попытался захватить руку Дира с мечом. Удар у Аскольда получился смазанным, шлем Олега и голова его выдержали.
В латной рукавице захватить руку в наруче фактически было невозможно, но Олегу это было и не нужно. Он просто задержал руку соперника в поднятом положении, а сам, поворачиваясь левым боков навстречу, левой же рукой выхватил из-за пояса мизерикорд и нанес укол в открывшуюся подмышечную впадину. Мизерикорд шел в комплекте с доспехом и имел очень узкую специализацию. К тому же применимую только против противника точно в таком же доспехе. Во всех остальных случаях любое другое оружие – тесак, кинжал, фальшион – были гораздо эффективнее и более применимы. По-хорошему, его и следовало сменить на что-либо из вышеперечисленного. Но Олег сам уже достаточно давно в хольмгангах не участвовал, поэтому не сменил, решив, что подарок есть подарок. И вот сейчас он пришелся как нельзя кстати, легко вспоров кольчужную защиту и войдя в тело Аскольда.
Дир замер, закашлялся, на бриганту брызнули обильные капли крови, мгновениями позже ноги у него подогнулись и он осел на землю.
«Легкое вспорол,– отметил Олег.– Не жилец». Нужно было добить, но Олег надеялся, что хотя бы перед смертью тот снимет клятву со своей дружины. Подбежали ближники Дира, и Олег, повернувшись, отошел к своему строю.
Обычно Олег в сражениях редко становился в первую линию. Его дело было командовать. Однако сегодня он раздвинул воинов и остановился, повернувшись лицом к противнику. Аскольда уже унесли за «стену». Уже никто не смеялся, не перекрикивался, и над полем повисла тишина, разбавляемая легким шумом доспехов и бормотаньем обращавшихся к богам готовящихся к бою воинов. Настал час, ради которого они все здесь собрались.
Сходились молча. И даже в первом встречном ударе обошлись без воодушевляющего рева сотен глоток. Молча бились и молча умирали, лишь изредка оглашая поле битвы предсмертными стонами. Просто делали свою работу, убивая других и умирая сами.
Аскольд, лежа на плаще позади строя, прекрасно понимал, что сейчас происходит. Он, задыхаясь, слабел каждую минуту. Кровь остановить было невозможно, и легкие быстро заполнялись ею, выливаясь наружу через рану, торопливо заткнутую тряпкой, и стекая струйкой из уголка рта. Понимая, что осталось совсем немного времени, он ослабевшей рукой толкнул сапог стоявшего рядом ярла. Того, кто давал клятву выполнить его волю до конца. Ярл, до этого внимательно следивший за разгорающимся боем, взглянул на князя. Тот глазами попросил приблизиться и ярл, став на колени, нагнулся над ним.
–Я… ос… вобож… даю… от… клятвы,– практически беззвучно одними губами прошептал Аскольд и снова закашлялся кровью.
Ярл уже стал подниматься, когда заметил, что князь что-то еще хочет сказать.
–До… бей!– По губам понял он.
Выпрямившись, ярл оглянулся. Бой продолжался, гремело железо, над строем мелькало оружие. Его глаз зацепил равномерно вздымавшуюся и опускавшуюся алебарду кого-то из Олеговых воинов. Ее движения напоминали бездушную машину, виденную им в Полоцке. Молот, приводимый в движение колесом, опущенным в реку, так же равномерно и равнодушно ковал раскаленное железо, придавая тому нужную кузнецам форму. Ярл отвернулся и посмотрел на двух телохранителей князя, стоявших поодаль. Вздохнул, вынул меч и, взявшись двумя руками на выдохе, вонзил его в грудь князя. Лицо князя, смотревшего на ярла вопросительно, в последнюю секунду жизни разгладилось и стало умиротворенным. Он дернулся, руки с силой сжали черен меча, лежавшего у него на груди, и он умер.
