«Всё!»– понял воевода. И взглянул на часы, подаренные ему купцом Жданом. И не поверил своим глазам. С начала битвы прошло чуть более часа.
«Стой!»– проревело нечто над полем битвы голосом князя.
И княжеское войско, отступив на пару шагов от врагов, замерло. Над полем установилась тишина. Молчали люди и на стенах города. Только что на их глазах свершилось чудо. Сильный враг был побежден меньшим числом за необычайно короткое время. Враг, который дрался умело и всерьез. И тем не менее…
Воислав бегом спустился со стены и крикнул молодому варягу: «Коня мне!» Через минуту городские ворота открылись, и он вынесся на улицу посада. Когда конь взобрался на склон оврага, впереди оказался еще один всадник. Точнее, всадница. Высокая стройная женщина, одетая по моде Вяземского княжества. Догнав, он узнал ее. Это была дочь полоцкого наместника. На лице ее отображалось сметение. Только что, скорей всего, на поле брани, пал ее отец. Каким бы он ни был, но он был ее отцом. Воислав знал, что она сейчас является женой вяземского воеводы боярина Черныха. Знал он и историю, как это все произошло. И вот сейчас она едет туда, где лежат тела ее отца и его ближников. Она боялась этого, но боялась показать и свой страх. Это было написано на ее юном лице. Какую роль ей сейчас придется сыграть в представлении князя, Воислав не знал. Но уверен, что ее появление здесь неспроста. Он придержал коня и поехал рядом с ней.
Когда они подъехали, князь, сидя верхом, обернулся и указал женщине место рядом с собой. Стоявший рядом с ним рыцарь посторонился и, когда ее конь встал рядом со всеми, снял латную рукавицу, наклонился и, протянув руку, сжал ее кисти, лежащие на луке седла. Воислав посчитал правильным остаться сзади.
–Есть живые из полоцкой дружины?
Князь оглядел сдавшихся.
–Есть!– ответило сразу несколько голосов.
–Подойдите сюда!
Когда откликнувшиеся пробились через толпу и встали напротив князя, он осмотрел их и задал вопрос:
–Знаете эту женщину?
–Знаем!– вразнобой ответили бывшие дружинники.– Дочь наместника. Аранка. Твои люди, князь, украли ее у киевского князя.
–Теперь она боярыня, жена моего воеводы, боярина Черныха Владимира Ивановича. Владимир Иванович, сними шлем!
Рыцарь, который занимал место справа от дочери полоцкого наместника, выполнил команду.
–И вот что я вам сейчас скажу! Полоцк – теперь будет мой город, и править им от моего имени будут боярин Черных и его жена!
Дружинники ответили на эти слова молчанием. И в этой тишине откуда-то из глубины человеческой массы донеслись слова:
–Она невеста сына князя киевского. Он тебе этого не простит. И Полоцк он тебе не отдаст.
После секундной паузы князь рассмеялся. И его поддержали все его воины.
«Ничего они не знают!»– понял Воислав.
–Войско князя киевского сейчас пешочком, по бережку Днепра идет домой. В Киев. Без оружия, без броней. В общем, кто в чем. Если кто-то тут еще на что-то надеется – может выбросить эти надежды из головы. Никто вас уже не выручит. В общем, я все сказал! Напоследок добавлю: пока вы без оружия – считаетесь пленными. Возьмете в руки оружие – снова станете врагами и умрете. Знаю, что для многих из вас смерть не так страшна, как позор. Понимаю это и уважаю. Однако не торопитесь умирать. Пока вы живы – есть варианты. Выслушайте моих военачальников, а потом уже решайте, что вам делать с вашими жизнями.
А теперь я обращаюсь к воинам севера, вставшим под знамена полоцкого наместника. Я знаю, что вы заключили договор с полоцким наместником и верны своему слову. Мы уважаем вашу верность! Но человек, которому вы принесли клятву верности, мертв! Следовательно, вы свободны от клятвы. Вы сделали все что могли! Вы мужественно сражались, но боги сегодня на нашей стороне. Есть ли смысл противиться воле богов? Мы можем продолжить сражение, но мы не в силах изменить решение, уже принятое на небесах. Вы погибнете. В этом нет сомнений. Вы опытные воины и видите это так же ясно, как и я. Но я не желаю смерти таких славных воинов, как вы. А еще больше я не хочу, чтобы погибали мои воины. А по-другому не будет – вы дорого отдадите свои жизни. Поэтому я предлагаю на этом закончить битву. Я не требую от вас сложить оружие – знаю, что вы не сдадитесь. Я отпускаю вас! С оружием! Вы видите – мои воины прекрасно вооружены, и нам ничего от вас не нужно. Но! Я готов принять в ряды войска славных сынов Варяжского моря на тех же условиях, на которых служат нашему княжеству ваши товарищи.
Подумайте об этом, а сейчас ответьте мне – продолжаем мы битву или нет?
После паузы воины раздвинулись, образовав коридор, и к князю вышел воин в хорошем доспехе. По внешнему виду многим воинам за его спиной он годился в отцы, но был крепок и от его фигуры веяло опасностью и силой. Посмотрев на князя, он повернулся к нему спиной и обратился к войску:
–Я – Асгейр из Согнефьорда! По соглашению между ярлами и хевдингами, нанятыми на службу полоцким ярлом, мне доверено было командование вами в этом походе. Я спрашиваю вас: продолжаем сражаться или выслушаем условия князя?
Некоторое время слышалось бурное обсуждение. Наконец, Асгейр повернулся к князю и сообщил:
–Большинством решено прекратить сражение. Если князь позволит – мы хотели бы уйти послезавтра. Нам нужно проводить в Вальхаллу наших погибших братьев. И утром мы дадим ответ на твой второй вопрос. Каждый хирд будет принимать решение самостоятельно.
–Безусловно, вы можете остаться. Завтра мы все вместе справим тризну по погибшим воинам. Сейчас можете разбить лагерь у лодей. Так же лекари моего войска могут оказать вам помощь. Однако предупреждаю – девушки-лекарки – мои подданные. За их здоровье и тем более жизнь вирой будет только жизнь обидчика. Если такового найти не смогу – ответит хевдинг или ярл.
После этого князь тронул поводья и, развернув коня, неторопливо двинулся в сторону города. За ним двинулся десяток телохранителей и следом потянулись остальные рыцари, оставив окруженных на пехоту и легкую конницу. Однако Черных с женой остались.
К этому моменту на поле выехало более десятка крытых конных повозок со странными красными крестами на бортах. На каждой было по два дюжих мужика и по две девушки с сумками через плечо, с теми же самыми крестами на них. К ним уже подходили, кто мог идти самостоятельно, раненые княжеские воины. Девушки что-то кололи им и бинтовали, останавливая кровь. А мужики на носилках подносили тех, кто идти уже не мог. Наиболее тяжелых раненых клали на повозки и увозили в лагерь.
Воислав задержался, увидев, как из рядов княжеского войска вышли ярлы нурманского и варяжского хирдов. Каждый обратился к своим соплеменникам из числа побежденных. А было их немало. В битве погибли в основном плохо одоспешенные и обученные ополченцы, пошедшие в поход исключительно за легкой наживой. После озвучивания вариантов их дальнейшей судьбы остатки полоцкого войска охватило брожение. Нурманы сбивались в свой круг, варяги – в свой, обсуждая свое положение и варианты, предложенные соплеменниками из княжеского войска.
