Однако, спустя еще пару минут, моя уверенность заметно пошатнулась.
—Итак, адептка Найтли,— ее тон сменился на учтиво-деловой,— думаю, вы уже в курсе, что помимо основных предметов, общих для всех адептов, каждый из вас будет проходить дисциплины, нацеленные на раскрытие нативного дара. Обычно это происходит в группах, но поскольку в этом году только у вас проявилась способность к рунам, придется нам заниматься с глазу на глаз. Трижды в неделю.
Это худшая новость, которая только могла меня ждать.
—А зимой вас ждет по рунологии, после которого я дам рекомендации для дальнейшего обучения. Но уверена, они вам не потребуются…потому что этот экзамен вы точно не сдадите,— ласково улыбнулась она, но улыбка не затронула глаз. В них по-прежнему бесновалась стужа и лютое недовольство.
Я надсадно сглотнула.
—А теперь открывайте альбом рун и записывайте.
—У меня с собой только блокнот,— прошептала я.
—Минус балл к общему рейтингу.
—Но…
—То, что вы не знали расписание, не повод делать вам поблажки. Пишите в своем блокноте. Дома перепишите в отдельную тетрадь. Трижды. На следующем занятии проверю. И впредь, адептка Найтли, постарайтесь меня лишний раз не разочаровывать. Иначе ваше пребывание в Весморе может быть еще более коротким, чем я думаю.
* * *
Нора намеренно задержала меня намного дольше положенного времени, заставляя то переписывать главы из учебника, то вырисовывать линии нужной толщины и нажима. Она была недовольна всем. Моим существованием, моим почерком и даже тем, как я держу перо.
В результате я осталась без обеда и опоздала на занятие, которое должно было пройти вместе с Хранителями.
Когда мне все-таки удалось вырваться на свободу, торопиться уже не было смысла, поэтому уныло я топала по лестнице вниз, волоча за собой сумку, которая казалась неподъемной несмотря на то, что там почти ничего не было. Чувствовала себя выжатой, как лимон, оплеванной и глубоко несчастной. Проблемы с адептами и испорченной репутацией уже казались детским лепетом по сравнению с тем, что мне устроила Нора. И это еще только первое занятие. Если так и дальше пойдет, то я и правда могу вылететь во время зимней сессии.
Как тошно-то. Пойти поесть что ли?
Утром аппетита не было, а сейчас после убойной порции унижений и придирок в животе щемило и булькало, поэтому я отправилась в столовую. Для ужина было еще рано, для обеда слишком поздно, поэтому раздача уныло светилась пустотой. Но повариха, увидев мою несчастную физиономию, все-таки смилостивилась — вынесла с кухни кружку ароматного чая и тарелку с маленькими румяными пирожками.
—Спасибо.
Я не стала заморачиваться с выбором места получше, села за первый попавшийся столик и принялась грустно жевать. Уверена, пирожки были вкусными, но я не ощущала вкуса. Во рту будто трава, в голове тоскливые мысли о том, как быть дальше. К кому обратиться за помощью и защитой от Нориного необоснованного гнева? Не к кому. Меррана нет в академии, но даже он вряд ли смог бы что-то сделать. Госпожа Нора выше его и по положению, и по должности. Разве что к ректору обратиться? Но я не настолько наглая, для такого рискованного шага.
Мое тихое пребывание в столовой было прервано появление Роуз. Завидев ее, повариха только руками всплеснула:
—Вот бестолковые. Что же вам по расписанию нормально не естся? Животы себе испортите, а потом будете мучаться. Совсем с этой учебой о себе не думаете!— ворчала она, выдавая очередную тарелку с пирогами.
Роуз обвела пустую столовую нерешительным взглядом, а потом направилась ко мне:
—Я присоединюсь?
—Падай,— киваю на свободный стул напротив.
С того момента, как мы вместе драили кухню и возили горы белья в прачечную, Роуз стала другой. Вдобавок ее чопорные задиристые подружки не прошли отбор, и она больше не стремилась произвести на них впечатление, поэтому мы могли общаться вполне спокойно и без натяжения.
—Как первый учебный день?— спросила она и жадно впилась зубами в пирожок.
—Плохо,— честно призналась я и, не называя имен, добавила,— преподавателю я не понравилась.
—Им никто не нравится,— хмыкнула Роуз,— на меня наорали на первом же занятии, на втором сказали, что умом не блещу, а с третьего и вовсе выгнали, потому что заблудилась, пока искала нужный кабинет и опоздала.
—Приятного мало.
—Это точно. Я уже начинаю подумывать, а не зря ли так рвалась в этот Весмор.
—Ты же хотела стать стражем?
Она усмехнулась, потом нагнулась ко мне и шепотом произнесла:
—Вообще-то я хотела удачно выйти замуж. Всем известно, что в здесь самые крутые парни, но кажется, с таким расписанием и нагрузками, мне будет не до них.
Меня парни волновали мало, но не желая обижать Роуз, я понимающе кивнула. Каждому свое. Кто-то хочет салон рун, а кому-то жениха подавай.
—С кем тебя поселили?— спросила она.
—С Кайлой.
—Повезло. Она, конечно, та еще зазнайка, но уж лучше Стеллы.
—А что с ней не так? Я с ней жила и проблем не знала. Подумаешь, немного не в себе, ну так все мы порой странные.
—Шутишь?! Она же совсем чокнутая! У нас все в сердечках. Все! Гирлянды из сердец, букеты из сердец, мыло в форме сердца, светильник ночной и то сердце. Она часами вырезает их, от усердия высунув язык и воет какие-то песни, от которых мороз по коже.
—Она всегда была неравнодушна к сердечкам.
—Но не настолько же! У меня уже в глазах рябит от этой красноты,— Роуз возмущенно всплеснула руками,— скоро сама умом тронусь.
—Зато миленько.
Мы рассмеялись, а в столовой тем временем народу прибыло. Я оказалась далеко не единственной, кто не смог попасть на обед, и теперь искал, чего бы перехватить до ужина.
Следующее занятие по истории у нас должно было пройти вместе с Вестниками, и я отправилась на него заранее. Мне нужно было на третий этаж в триста пятую. Не ожидая подвоха, я поднялась по главной лестнице, но на верхних ступенях нарисовался неприятный сюрприз в виде разъяренной Дианы.
—Вот ты где,— прошипела она, не позволяя подняться до конца. Встала над мной, пронзая гневным взглядом сверху вниз,— я тебя искала.
—Зачем?— без особого интереса поинтересовалась я.
С тех пор, как Хеммери рассказал, что это не его девушка, а сестра, мне стало гораздо проще. Ревность и боль, так сильно мучавшие меня прежде, улеглись, и все эти нападки не вызывали ничего кроме глухого раздражения. Просто еще одна доброжелательница, на которых так щедр Весмор.
—Не знаю, чего ты наплела моему брату,— она цедила сквозь зубы, зло выплевывая каждое слово,— но если думала, что сможешь нас поссорить, то глубоко ошибаешься.
