Парни были настроены решительно, а я с сомнением поглядывала на своего напарника, который совершенно не выглядел довольным. Заправив руки в карманы, стоял с таким видом, будто ему свежую коровью лепешку под нос сунули.
И как с ним работать? С тоской вспомнила Хеммери, и то, как мы с ним преодолевали испытания. Один начинает, второй подхватывает, тяжело, но с азартом, выкладываясь на полную. Что-то подсказывало, что с Домиником о подобном не стоит и мечтать.
—Итак,— преподаватель снова посмотрел на часы,— приступаем. Входить на дистанцию будете по очереди. С минутным разрывом, чтобы не толкаться на точках. Первые готовы?
Мне хотелось крикнуть «нет», но Оливио уже встрял со своим ядовитым «да».
—Тогда вперед,— Райдо дал отмашку, и Ник тут же рванул вперед, забив на меня.
Скотина!
Но сетовать на судьбу было некогда — блондинистый лось уже подлетел к первому препятствию, поэтому я понеслась следом.
Если он думал, что я так просто отстану, то глубоко ошибался. Он еще не знал, на что способна девочка из Муравейника. Злость придавала сил, поэтому я очень быстро его настигла, нагло пристроившись рядом с ним. Ник только зубами скрипнул и полоснул по мне острым, как клинок взглядом.
Мы прошли одно препятствие, второе третье. Бок о бок, но каждый сам по себе. Он лучше брал там, где нужна была сила, я выигрывала на ловкости и скорости. Но в целом, командой нас никак нельзя было назвать.
—Что ты делаешь?— крикнула ему, когда надо было пройти тоннель из вращающихся боевых манекенов, вместо оружия у которых были набитые песком валики. Били не так уж и больно, но с ног валили запросто. Оливио ринулся первым, но вместо того, чтобы блокировать, придерживая удары, наоборот толкал подвижные части навстречу мне,— мы должны вместе проходить!
—Ищи дурака,— рявкнул он и дальше, а я отвлеклась на возмущение, получила существенный толчок по мягкому месту и вынырнула из полосы, едва не пропахав носом землю.
—Гад,— в сердцах ударила кулаком и, подскочив на ноги, бросилась дальше.
Злость разгоралась все сильнее, хотелось догнать его и отпинать, но в голове все еще гудели слова Райдо о командной работе. Поэтому зубы стиснула и вперед.
Сложнее всего мне пришлось на высоте. На том самом бревне, через которое меня когда-то переводил Коул. Теперь переводить было некому. Ник, даже не оглянувшись, перемахнул на другую сторону, и я осталась со своим страхом. Земля снова болталась где-то внизу, ветер норовил сбить с ног, и весь мой организм превратился в неподатливое дерево.
—Найтли! Не тупи!— раздался голос позади,— ты не одна!
Это уже следующая пара залезла на верхотуру, и не могла пройти дальше, потому что на их пути стояла я.
—Боишься, что ли?
—Кружится голова…
—Пардон, конечно, но…времени нет.
Я закрыла глаза, приготовившись к тому, что сейчас меня отправят в свободный полет, но вместо этого на талии сомкнулись чьи-то руки, и меня поволокло вперед. Даже охнуть не успела, как оказалась на другой стороне.
—Жива?— спросил один.
—Жива,— ответил за меня второй.
И, оставив меня в сторону, ломанулись дальше.
Я с минуту стояла, вцепившись потной ладонью в перилла и пытаясь продышаться:
—Оливио, сучок гадкий,— глубокий вдох, выдох.
Сложнее всего было сделать первый шаг, потому что ноги еще мерзко подрагивали, но перед глазами клубилась красная пелена ярости, заставляя снова действовать.
Я опять ринулась вперед, и чтобы нагнать Ника, мне пришлось проскочить мимо одного из препятствий.
* * *
—Опять ты?— прорычал он, когда я проскочила у него под рукой и, вцепившись в старый, обшарпанный канат, первая взбежала по отвесной стене.
Я ничего не ответила. У меня была одна цель — дойти до финала несмотря на все попытки напарничка вывести меня из строя. Я больше не пробовала до него достучаться, и только зубы стискивала, когда в очередной раз он подрезал или отталкивал в сторону.
А его бесило, что я не отстаю. Что не плачу и не обижаюсь, а рвусь вперед, стойко воспринимая то ушибы, то падения, с каждым разом лишь сильнее стискивая зубы.
Тело ныло, дыхания не хватало, но я двигалась вперед на гремучей смести упрямства и ярости. Сдохну, но этому гаду не уступлю.
Последним на нашем пути был полуразрушенный дом с заколоченными окнами. Надо было вскарабкаться на второй этаж, выбраться на крышу через пролом и спуститься по другой стене. Беда в том, что забраться наверх можно было только используя систему противовесов. Сначала лезет один — второй держит снизу, а потом верхний вытягивает напарника. Причем тому, кто внизу — легче, а вот верхнему приходится вытягивать напарника своими силами.
Поэтому вперед всегда пропускают того, кто сильнее, иначе и смысла нет пытаться. Ник тоже об этом знал. Он вцепился в одну веревку, вторую швырнул мне:
—Страхуй.
Я перекинула конец под железную скобу и всеми силами уперлась, стараясь удержать стремительно взбирающегося парня. Через несколько секунд он уже был наверху.
—Держи!— крикнула я и начала подниматься.
—Ага, сейчас,— сказал он и демонстративно отпустил конец веревки. Тот закрутился, как змея, и выскочил из блока, а я тяжело плюхнулась на землю, больно приложившись пятой точкой о камни.
Успей я подняться чуть выше, точно что-нибудь бы сломала.
Вскинув растерянный взгляд, я увидела, как Ник с наглой улыбочкой помахал мне рукой и исчез.
—А, ну вернись!
Конечно, ему было все равно на мои вопли. Я слышала торопливые шаги по крытой железом крыше, шорох камней на другой стороне и удаляющийся топот.
Спустя полминуты, которые я провела, мечась возле дома, в поисках доступного подъёма, раздался металлический сигнал. Время закончилось.
—Черт!— простонала я, приваливаясь лбом к пыльным камням.
Это был полный повал.
Над полигоном пронесся голос Райдо:
—Адепты, которые не справились с полосой препятствий, тащите свои ленивые задницы к финишу!
Делать нечего. Вздохнув, я обошла развалюху и уныло поплелась к остальным. Справедливости ради, надо сказать, что в отстающих оказалась не только я. С разных концов полигона к финишу тянулись такие же грязные, ободранные, хромающие бедолаги.
Однако, по ту сторону финишной черты было предостаточно тех, кто справился. Среди них был и гадкий блондин, встретивший меня самодовольной ухмылкой.
Улыбаешься гад? Ну улыбайся, улыбайся.
Райдо дождался, когда все проигравшие доковыляют и выстроятся в неровный ряд.
—Ну, что, цыплятушки? Размялись?
