—Мы тоже готовились. У меня ведь нет дополнительного этапа. Надо как-то выкручиваться.
—Ой,— Лесса махнула рукой,— этот дополнительный этап такая скукотень. Предлагаю, завтра, как сдадим, предлагаю сходить в город.
—Отличная идея,— тут же подхватила Мира,— что скажешь, Найтли. Ты с нами?
Мне жуть как хотелось прогуляться по Хайсу, но была одна проблема. Полное отсутствие денег.
—Боюсь, я вынуждена отказаться. У меня очень много дел, сложная подготовка.
—Да ладно тебе, Ева,— Мира взяла меня под руку с одной стороны, Лесса с другой,— просто прогуляемся.
—Но…
—Если сдадим, то с нас мороженое.
Против мороженого я устоять не смогла.
Вечер был теплым и красивым. Небо на Хайсом выглядело совсем иначе, чем дома. Словно черный бархат, усыпанный переливающимися бриллиантами. Сидеть в пыльных комнатах, заставленных старым барахлом, не хотелось, поэтому мы гуляли в сквере перед корпусом, до тех пор, пока мисс Бэйла не вышла на крыльцо:
—Хватит шляться. Лучше спать идите, а то завтра провалитесь с треском и позором,— Не очень-то она в нас верила.— И вообще, я на ночь дверь закрываю. Кто не успел, тот остается снаружи. Можете спать на лавке, или под кустом, или где-нибудь еще.
—Да идем мы, идем,— закатив глаза, проворчала Мила.— бежим изо всей мочи.
Как только мы зашли внутрь, Бэйла закрыла дверь на тяжелую задвижку и величественно удалилась в свои покои, а мы тихо разбрелись по комнатам.
По возвращению меня ждал сюрприз. Стелла сидела на полу и старательно вырезала сердечки из красной бумаги. Меня даже не заметила. Я опустилась на свою кровать и некоторое время просто наблюдала за соседкой, потом все-таки спросила:
—Что ты делаешь?
Она вздрогнула, словно выныривая из сна, и удивленно посмотрела на меня:
—Подарочки.
Слово было очень знакомым и смешным. Я тоже раньше делала «подарочки». Только от моих толку было побольше, а здесь просто бумага.
—Зачем?
Она ответила не сразу. Сначала закончила вырезать очередную поделку, потом осмотрела ее со все сторон и, любовно разгладив, отложила в стопку таких же:
—Здесь все очень сердитые. Любви не хватает. Вот я и хочу завтра перед экзаменом каждому подарить по сердечку. На удачу. Это так кра-а-аси-и-и-во-о-о,— последнее слово она будто пропела.
Чудная. Но забавная.
Пользуясь тем, что она ничего кроме своих фантиков не замечает, я достала из кармана схему лабиринта и принялась за зубрешку. Прямо, направо, направо, пройти мимо трех ответвлений, снова направо и тут же налево. И так до бесконечности. Сбиваясь, возвращаясь в начало и упрямо проговаривая каждый шаг.
Стелла продолжала щелкать ножницами и напевать что-то невнятное, из коридора доносились недовольные голоса изнеженных девочек Хайса, у которых в душе не было горячей воды. А я отключилась от всего и зубрила, прекрасно понимая, что от того насколько точно я выучу все повороты, зависит моя дальнейшая судьба.
Глава 7
Утро оглушило криками и топотом. Девочки метались перед испытаниями, огрызались друг на друга. Кажется, у кого-то что-то пропало, и кому-то кто-то чего-то отдавил. Прямо, как в Муравейнике, когда сестры с утра пораньше начинали спорить и выяснять отношения.
—Потише нельзя?— проворчала я и, перевернувшись на другой бок, спрятала голову под подушку. Пытаясь запомнить все хитросплетения лабиринта, я просидела до самого рассвета и теперь чувствовала себя так, будто на мне всю ночь муки с мешкой возили. Голова трещала, в глазах — песок, спать хотелось отчаянно.
Но не тут-то было. Крики продолжались, не позволяя провалиться в блаженную дрему.
—Ай, чтоб вас всех!— раздраженно села и только тут заметила, что соседка моя еще спит. Подложила руку под щеку, так что губки уточкой втянулись, и сочно ими причмокивает,— Стелла!
Она даже не пошевелилась. Только медные брови едва заметно дернулись.
—Дурная.— Я соскочила с кровати и, натягивая ниже коротенькую рубашку, едва прикрывающую попу, подскочила к соседке,— проснись!
Я трясла ее за плечо, а она сонно бормотала и пыталась отпихнуть меня:
—Отстань…я спать хочу…
—Да проснись же!— встряхнула особенно сильно,— испытание проспишь!
—Испытание?— промямлила Стелла, приоткрыв один глаз. Уставилась на меня, явно не узнавая,— ты кто такая?
—Ева! Соседка твоя! Мы в Весморе. У тебя вот-вот начнется дополнительное испытание.
—Ох ты ж,— она раскрыла оба глаза.
—Вставай быстрее,— я стащила с нее одеяло,— никто тебя ждать не станет.
Она поднялась и не то, чтобы очень торопливо, пошла в душевую.
—Шевелись! А то опоздаешь!
—Да-да,— широко зевнула и скрылась за дверью.
К черту ее. Я сделала все, что могла. Дальше пусть сама.
Я забралась обратно под одеяло, мечтая еще немного поспать, но оказалось, что сон мой безнадёжно сокрушен и растоптан.
—Ну за что?— в сердцах хлопнула ладонью по матрасу и тут же чихнула, потому что в воздух взметнулась застаревшая пыль. А еще снизу под кроватью раздался тихий шлепок, будто упало что-то. Перегнувшись через бортик, я увидела уже знакомый конверт из грубой бумаги. Со вчерашней суетой я совсем про него забыла.
—Иди сюда, дружочек,— подняла, покрутила в руках, потом аккуратно оторвала край, стараясь не повредить содержимое. Внутри был один лист, свёрнутый в четыре раза.
Я ждала каких-нибудь пикантных историй и секретов, возможно чье-то любовное письмо или лист вырванный из тайного дневника, а нашла всего одну фразу.
Барренс все знает, спроси у него.
И что дальше? Покрутила листочек, пытаясь найти на нем что-нибудь еще. Пусто.
Прочитала послание еще раз.
Барренс все знает…
Прекрасно, а кто такой Барренс?
…Спроси у него.
Спросить у него что?
Бред какой-то.
Я запихнула лист обратно в конверт, а конверт вернула под матрац. Надеюсь, тот кому на самом деле предназначалось письмо не очень рассердится из-за того, что конверт слегка вскрыт, и сообразит кто же такой Барренс и что у него нужно спросить.
Только я успела вернуть все на место, как дверь в комнату без стука распахнулась:
—А ты что лежишь, лентяйка!— грозно шагнула вперед мисс Бэйла,— особое приглашение нужно? Соседка где твоя?!
Я подскочила на кровати, натянув одеяло до самого подбородка.
—В душевой.
Бэйла ломанулась туда и, так же не удосужившись постучать, толкнула дверь:
