Наверное, она была уверена, что магистру делать больше нечего, кроме как решать проблемы невоспитанных дамочек из Муравейника.
Сторож невозмутимо залез в нагрудный карман старенькой жилетки и достал оттуда желтый лист, свернутый вчетверо. Развернул, пробежался взглядом по строчками, потом прочитал вслух:
—Я, Магистр Мерран, выдаю разрешение на работу Карле Найтли и ее дочерям на кухне и прачечных Весмора.
—Что я говорила!— торжествующе произнесла мачеха,— открывайте!
—Не положено,— повторил сторож.
—Да что ты заладил, дурак старый! Не положено, да не положено. Письмо читал? Нам разрешили работать.
—Идите и работайте!— он указал на дорожку, уводящую в сторону от ворот,— пройдете до поворота, там на холм поднимитесь и окажетесь у нужной двери. Как раз для кухонных работников и прачек.
Карлу затрясло:
—Почему мы должны по холмам бродить! Через академию ближе!
—Ближе,— согласился Висмор.
—Ну так открывай!
—Не положено.
Казалось, что еще немного и мачеху хватит удар. Прибытие в академию не задалось, и вместо того, чтобы гордо пройти через центральный вход она и ее крошки были вынуждены пользоваться позорным путем прислуги. Какой кошмар.
—Тогда вот эту выпустите!— зло кивнула на меня,— У нас уже руки от тяжести болят! Пусть помогает тащить.
—Не положено. Справляйтесь сами. Всего хорошего. Счастливого пути. И советую поторопиться. Вечером они закрываются, и если не успеете до этого момента, то придется ночевать на улице. У вас меньше часа осталось,— постучал по циферблату старых, обшарпанных часов.
Карла наконец поняла, что тут ей не пробиться, и что я, гадина такая неблагодарная, не собираюсь прорываться на волю, чтобы облегчить их ношу, поэтому злобно зашипела и резко развернувшись, потопала прочь:
—За мной!
—Ну, мама!— возмутилась Камилла,— я хочу здесь пройти!
—А я устала и у меня болят ноги,— вторила Эмми.
—Сестру свою благодарите за то, что нам еще идти и идти,— не оборачиваясь, рубанула Карла, привычно сделав меня виноватой во всех бедах.
Когда они скрылись за углом, старик Висмор сокрушенно покачал головой и произнес:
—Готовься лучше, девочка. Потому что, если не поступишь, эти три кобры тебя сожрут заживо.
—Знаю,— глухо ответила я. Сожрут, проглотят не жуя, и даже не подавятся,— я, пожалуй, пойду.
—Куда?— удивился он, заметив, как я двинулась вдоль забора,— ты же с другой стороны пришла.
—Мне сюда надо,— только и смогла ответить я.
На самом деле мне было не надо, просто захотелось побыть одной, чтобы навстречу никто не попадал, не говорил со мной, не смотрел.
Переживала я. Из-за Карлы и сестриц. Что если действительно пролечу с поступлением? Они же никогда не простят ни того, что посмела сбежать из дома, ни того, как сейчас Висмор осаживал их возле ворот, отказываясь пускать внутрь. Загнобят.
Предаваясь грустным мыслям, я прошла до конюшен, протиснулась в узкий проход между домами и вывернула в знакомый сад. Здесь было спокойно, зелено и совершенно безлюдно, поэтому я позволила себе немного побродить между тенистых яблонь, сорвать пару наливных яблонь, помочить руки в небольшом пруду.
Никогда не верила в суеверия, но тут так тошно стало, что сорвала трилистник, сжала его и поднесла к губам.
—Хочу остаться здесь,— выдохнула в кулак, а потом бросила листочек в воду. Если расправится и удержится на плаву — желание сбудется, если так скомканным и останется, и потонет, то плакали мои мечты о поступлении.
Не дыша, я наблюдала за тем, как листик закружился на месте, замер, и начал медленно расправлять края.
—Миленький мой,— чуть не прослезилась,— хороший мой. Дай знак. Подскажи.
В ответ под листочком, на дне что-то блеснуло. Я опустила руку в воду и нащупала в иле круглый предмет. Это оказалась монетка. Может садовник ее обронил, когда траву обкашивал вокруг пруда, может еще кто — неважно. Это был тот самый знак, которого я жаждала.
Вроде мелочь, а настроение поднялось. И даже мысли о том, что теперь Кайла и сестры будут где-то поблизости, уже не причиняли сильной тревоги. Я облегченно выдохнула и успокоилась.
Правда ненадолго. Стоило только придти на малую арену и увидеть Райдо, как стало ясно, что наш куратор не в духе.
Глава 12.3
—Ну что, цыплятушки мои желторотые,— он прошелся вдоль наших нестройных рядов,— Принимайте… поздравления, соболезнования. Сами знаете, кому что.
Позади всхлипнул кто-то из девочек. Меня же каким-то образом вынесло вперед, и я оказалась одна среди парней, прямо под носом у куратора и, каждый раз, когда он проходил мимо, старательно втягивала живот, будто это могло чем-то помочь.
—Посмотрели мы, кто на что горазд. Порадовались,— последнее слово было произнесено таким тоном, что у многих покраснели уши. А Райдо, видать, решив нас добить, жестко произнес,— будь моя воля, я бы половину из вас прямо сейчас выставил за ворота Академии.
Можно не меня? Мне очень надо поступить. Очень-очень.
—Методы, конечно, были разные, но не скажу, что кто-то особо удивил оригинальностью. Бывали случаи и поинтереснее.
Парень рядом со мной насупился. Кажется, даже оскорбился, что его уникальность не оценили по достоинству.
—Что интересного в лабиринте? Иди да иди, куда ноги вынесут,— пробухтел себе под нос.
Я услышала, и Райдо, ушедший на другой конец шеренги, как ни странно, тоже. Обернулся, чуть отклонившись назад, чтобы лучше рассмотреть смельчака, подавшего голос:
—Шаг вперед, молодой человек.
Парень громко сглотнул, чуток присел со страху, но все-таки шагнул.
—Мистер Дрейк, если не ошибаюсь?— произнес куратор, неспешно подходя ближе.
—Да.
Вот дурак, не учили что ли как надо говорить?
Тут же раздалось громогласное:
—Как надо отвечать куратору, претендент Дрейк?
Парень сначала присел еще сильнее, потом рывком вытянулся в струну и отчеканил:
—Так точно, сэр.
—То-то же,— хмыкнул Райдо, явно довольный произведенным эффектом. Он остановился прямо перед бедолагой. Нос к носу,— итак, мистер Дрейк, что вы там прочирикали по поводу лабиринта?
У парня покраснели кончики ушей. Он сжал кулаки, для храбрости, наверное, и произнес:
—Прохождение лабиринта — это просто забег на удачу. Смысла никакого.
—На удачу, значит,— хмыкнул Райдо и, обведя присутствующих любопытным взглядом, поинтересовался,— кто-то еще думает так же? Поднимайте руки, смелее. Не бойтесь, я не кусаюсь.
