Аррен вытащил факел из металлического гнезда, куда она его вставила, и протянул ей руку.
Гастон ждал их у входа в главный зал, и Кайра молча обняла его.
– Даст Бог, еще свидимся, миледи.
– Пусть он не оставит тебя своей милостью, Гастон!
Во дворе Джей подвел ей кобылу, и она заняла свое место в длинном строю пеших и конных воинов, который замыкали вьючные лошади и повозки.
Аррен вскочил на Пикта, отдал приказ, и все пришло в движение.
Кайра не оглядывалась назад, пока они не добрались до вершины холма.
Заходящее солнце окрасило своим светом весь замок и реку, омывавшую каменные стены Шокейна. Кайра опустила голову, боясь заплакать.
– Это камни, миледи, – услышала она голос Аррена. – Вы оставили только каменные стены, но обретете душу народа.
Он поскакал дальше, и рядом тут же оказался Корриган.
– Я обрету душу народа? – спросила она у священника.
– Если и не народа, то собственную душу, миледи. – Он улыбнулся. – Достойная сделка. Благослови вас Бог, Кайра.
– Да, и пусть он защитит всех нас!
– Как я уже сказал, миледи .
– Бог помогает тем, кто сам помогает себе?
– Верно. Хотя есть и другая поговорка.
– Да?
– Пути Господни неисповедимы.
– Аминь, святой отец.
Кайра в последний раз взглянула на Шокейн и не оглядываясь поскакала вперед.
Глава 18
Ей и раньше доводилось путешествовать. Она часто ездила в Лондон, навещала шотландских родственников. Путь от замка до Лондона занимал не меньше двух недель, да и то если двигаться быстро и налегке, а добраться до Маклеодов было куда сложнее. Зимой дороги становились непроходимыми, дожди размывали горные тропы, обоз с багажом еле полз, растягивая путешествие.
Но ей никогда не приходилось скакать целыми днями с отрядом, стремившимся добраться до цели как можно скорее, причем незаметно для вражеской армии, идущей в том же направлении.
Во время путешествий с отцом они ночевали в поместьях знатных лордов или же для нее ставили палатку, обеспечивая всеми удобствами. Слуги разводили огонь, готовили пищу, ей было тепло, она спала на мягкой постели.
Теперь Кайра не знала, где и как проведет ночь.
Костров не разжигали, спали в лесу под охраной дозорных. В первую ночь Кайра легла рядом с отцом Корриганом, вместо подушки у нее было седло. Затем появился Аррен и увел ее к небольшому ручью возле лагеря. Там они занимались любовью, потом, дрожа от холода, искупались, и Кайра уснула в его объятиях.
Еда была скудной, холодной, запивали ее родниковой водой и проводили бесконечные часы в седле.
– Еще не соскучилась по мягкой подушке? – спросил Аррен во вторую ночь.
– Нет. Да и ночи прекрасные.
«И ты со мной!» Но сказать это вслух она поостереглась.
– Ты настоящая мятежница.
Днем Кайра ехала рядом с отцом Корриганом. Отряд был многочисленным, и Аррен с ближайшими сподвижниками, которых она хорошо знала, скакал впереди, разведывая путь.
Местность кишела англичанами.
В отряде были и женщины. Кайру удивило их число, и она поделилась своим недоумением с Корриганом.
– Это жены и дочери воинов, – объяснил тот.
– Едва ли.
– Там, где есть мужчины, всегда будут женщины, – философски заметил священник.
Ночью она плохо спала, занятая размышлениями. Полюбив Аррена, она теперь следовала за ним, фактически не отличаясь от этих женщин.
Поход был долгим, утомительным. Летний дождь размыл дорогу, и пришлось вернуться назад и идти в обход.
Некоторые повозки застряли в бурном ручье, их полозья вытаскивали из жидкой грязи. Порой местность переходила в скалистые возвышенности, и они пробирались по заросшим дремучими лесами ущельям. Но Кайра никогда еще не видела столь красивых мест. Всюду пестрели летние цветы, под сенью деревьев текли ручьи, проложившие себе дорогу в каменистых руслах.
Время от времени кто-нибудь из воинов отправлялся на разведку, потом они совещались с Арреном, однако, несмотря на секретность, по лагерю расползались слухи. Все знали, что они едва не столкнулись с Крессингхэмом, что Уоллес находится впереди, а де Морей – позади.
Когда Аррен на несколько дней уехал. Кайра ощутила тревогу, хотя все относились к ней с добротой и уважением. Но она часто ловила на себе испытующий взгляд Джона. Это было особенно неприятно. Аррен не говорил ей ничего лишнего, но не сомневался, что она едет с ними по доброй воле, а не для того, чтобы раздобыть сведения и бежать к англичанам.
Вместе с Арреном уехали Джей и Свен, поэтому Ингрид держалась рядом с хозяйкой. Странно, ее горничная, поначалу страстно ненавидевшая захватчиков, теперь пользовалась их полным доверием. Видимо, из-за нескрываемой любви к Свену. Брак пошел ей на пользу, она была счастлива и жизнерадостна, несмотря на все трудности.
Жаль, что она громко храпела.
Впрочем, по словам Ингрид, ее муж храпел еще громче, и это делало их союз идеальным; они сообща выводили замысловатые рулады, как пара расстроенных волынок.
Лежа рядом с горничной. Кайра никак не могла заснуть.
Ей почему-то нездоровилось, будто она съела что-то несвежее. Они питались копченым мясом и лежалым сыром, даже хлеб тронула плесень. Кайра жевала через силу, стараясь не обращать внимания на вкус.
Вконец измученная храпом горничной. Кайра встала и пошла к ручью. Ее вдруг замутило, и она едва успела добежать до кустов. Умывшись ледяной водой, она почувствовала себя лучше и даже усмехнулась. Нелепо умереть от болезни, выдержав отчаянную борьбу с людьми и обстоятельствами, которые угрожали ее жизни! Кайра резко обернулась на шорох и увидела выступившего из темноты Джона Грэма.
– Я не собиралась бежать к англичанам, – сказала она.
– Я просто обеспокоен вашим самочувствием.
– Неужели? Довольно странно, поскольку вы испытываете ко мне неприязнь и считаете, что мне здесь не место.
Кайра настороженно смотрела на него и с трудом удержалась, чтобы не отпрянуть, когда Джон протянул к ней руку.
Но он только убрал с ее лица волосы.
– Нет, миледи, я не только не испытываю к вам неприязни, а даже восхищаюсь вами.
– И не доверяете.
– Единственно из-за вашего происхождения.
– Сегодня ночью вы можете отдохнуть. Мне не до поисков лорда Дэрроу или кого-либо еще. Я плохо себя чувствую и не представляю для вас угрозы.
