С заднего крыльца коттеджа донёсся шум — Хейзел была занята уборкой остатков вечеринки.
Остались только я и она. Пока мы с Уиллой болтали, а Джексон загружал подарки, остальные гости разошлись.
Я покачал головой, снова посмеиваясь про себя.
Она подставила меня.
И я думаю, что пришло время сделать шаг, который должен был быть сделан ещё десять лат назад.
—Вот ещё два.
Я отвернулась от шкафа в прихожей, поворачиваясь на низкий голос позади меня. Я нахмурилась, когда Ксавье Мэги вошёл внутрь, неся с крыльца два складных стула. Было достаточно плохо, что Уилла продолжала приглашать его на наши семейные праздники. Он, по крайней мере, мог бы проявить порядочность и уйти, когда это сделали все остальные.
—Я думала, ты ушёл.
—Нет.
—Я справлюсь.— Я попыталась забрать у него стулья, но Ксавье бросил на меня свирепый взгляд, а затем придвинулся ко мне максимально близко, фактически оттолкнув меня с дороги к остальным стульям.
—Видишь?— он закрыл дверцу шкафа.— Я тоже справился с этим.
Я снова нахмурилась и пошла на кухню, изо всех сил стараясь игнорировать его присутствие в моём доме.
Так было каждый раз, когда он приходил на какое-нибудь мероприятие. Меня накрывали воспоминания о романе, который был у нас много лет назад. Сколько лет прошло с тех пор? Десять? Нет, скорее одиннадцать или двенадцать.
И всё же я всё ещё могла представить его за моим кухонным столом, пьющим свой утренний кофе. Я могла видеть, как он развалился на моём диване, закинув обе руки на спинку, и смотрел повторы «Бонанзы» по телевизору. Время от времени, я могла поклясться, что всё ещё чувствую запах его пряного одеколона на своих простынях, хотя я стирала их тысячу раз.
После большой вечеринки по случаю дня рождения у меня не было сил разбираться с этими воспоминаниями.
Я подошла к задней двери и раскрыла её для него.
—Хорошо, что ты пришёл на вечеринку Уиллы. Я уверена, она была счастлива видеть тебя.
Ксавье стоял на противоположной стороне кухни, небрежно прислонившись к стене.
—С её стороны было мило пригласить меня.
Я посмотрела на дверь, потом снова на него.
—Уже поздно.
—Да. Так и есть.— он не пошевелился. Он просто смотрел на меня своими тёмными глазами.
Моё сердцебиение ускорилось. Единственным человеком в мире, который мог вывести меня из себя одним взглядом, был Ксавье Мэги. Никто больше не имел надо мной такой власти, я была слишком стара, но Ксавье всегда был исключением.
—Увидимся.— Я снова посмотрела на дверь, потом снова на него.
Он оттолкнулся от стены, и я вздохнула с облегчением. Но вместо того, чтобы пересечь кухню и уйти, он снял свою чёрную шляпу и плодожил её вниз дном на обеденный стол. Затем он вернулся к стене, опёрся на неё и скрестил руки на груди. Его глаза всё это время были прикованы ко мне.
Я посмотрела на его шляпу и нахмурилась. Когда-то давным-давно Ксавье учил меня, как правильно хранить ковбойские шляпы. Они всегда должны быть перевернуты, иначе края будут загибаться. Это была одна из миллиона тем, о которых мы говорили в те вечера, когда он приходил в бар и составлял мне компанию.
Те ночи теперь были древней историей. Я попросила его перестать приходить в бар. Я попросила его перестать приходить в коттедж по ночам.
Я разорвала наши отношения ещё до того, как они по-настоящему сдвинулись с мёртвой точки.
Ксавье был взбешён. Он пытался отрицать это в течении нескольких недель, но в конце концов сдался.
Возможно, это принесло очень много боли. Так как же я справилась с этим? Я тоже злилась.
В течение года или около того мы едва ли могли находиться в одной комнате. Излишне говорить, что его визиты в бар прекратились. И я избегала закусочной в обеденный перерыв, потому что была большая вероятность, что он будет там.
Это было к лучшему. Ему нужно было позаботиться о целом городе. А у меня были Джексон и Тея, каждый из которых нуждался в некотором внимании. Через несколько лет мы научились быть вежливыми — если это можно так назвать — друг с другом.
Так что же он делал здесь сегодня вечером? Разве мы не сошлись на том, чтобы избегать зрительного контакта и общения один на один?
Пока я стояла там, изо всех сил пытаясь понять его, Ксавье стянул резинку со своих длинных волос, высвобождая пряди. Он расчесал волосы пальцами, распустив их.
Ещё больше воспоминаний вернулось ко мне, когда его волосы рассыпались по плечам.
Я всегда ненавидела ту часть ночи, когда он распускал волосы, прежде чем расслабиться. Его волосы всегда были таким ярким напоминанием о нашей разнице в возрасте. Может быть, это было связано с его черноногим происхождением, а может быть, просто с удачей жеребьевки; как бы то ни было, этот мужчина всегда выглядел моложе своих лет. Его черные, блестящие волосы заставляли меня возненавидеть свои собственные седые, бесцветные пряди.
Только теперь в волосах Ксавье преобладала седина. На его лице — которое было таким же красивым, как и всегда — начали появляться морщины. Различия между нами не так сильно бросались в глаза.
И всё же цифры не лгали.
—Тебе что-то нужно, Ксавье?
Он стоически стоял на своём месте.
—Нет.
—Становится поздно. Тебе уже пора идти.
—Я остаюсь.
—Что?— я уставилась на него, затем отпустила дверь, чтобы скрестить руки на груди.— Что именно создаёт у тебя впечатление, что ты можешь остаться?
—Я получил приглашение давным-давно.
—И оно было отозвано.
Он усмехнулся и оттолкнулся от стены. Он подошёл к шкафу, где я держал стаканы, и достал один, затем подошёл к раковине и наполнил его водой.
Я стояла там, ошеломлённая, пока он пил. Закончив, он открыл посудомоечную машину и поставил стакан внутрь. Он всё ещё был вежлив. Чёрт возьми. Я послала ему свой лучший свирепый взгляд, надеясь, что это прогонит его.
Но у этого ублюдка хватило наглости рассмеяться.
—Прибереги этот взгляд для Джексона или Теи. Ты уже должна была понять, что на меня он не действует. Ну, разве что для того, чтобы возбудить меня.
У меня отвисла челюсть. Не были ли мы слишком стары для возбуждения? Может быть, и нет. Присутствие Ксавье заставило моё тело… отреагировать.
Он заметил.
—Давай, детка. Запри дверь и включи свет. Давай пойдём спать.
Чёрт, мне нравилось, когда он называл меня деткой. Всегда нравилось. Но почему он называл меня деткой?
—Ты что, пьян?
—Нет.
