Она покачала головой.
—Нет, спасибо.
Ну, черт. Моя дочь никогда не отказывалась от прогулок.
—Я поняла.— Я хлопнула в ладоши, выпалив первое, что пришло мне в голову.— Как насчет того, чтобы сделать что-нибудь особенное для дяди Джексона?
Это вызвало у нее интерес.
—Например, что?
—Ты знала, что он раньше жил здесь? Точно так же, как я, когда была ребенком?
Она кивнула.
—Ну, здесь было одно место, где мы обычно покупали сэндвич с фрикадельками. Это его самый любимый сэндвич. Что, если мы пойдем и купим сэндвич, чтобы положить его в холодильник, а потом отвести ему домой?
—Да! И один для бабушки тоже.
—Конечно. Мы купим тонну и приготовим особенный ужин, когда вернемся домой.
Она улыбнулась и наклонилась ко мне. Я не была уверена, было ли это упоминание о Джексоне или Хейзел, или просто возвращение домой, но это была первая счастливая улыбка, которую я увидела от нее за весь день.
Когда водитель отъехал от тротуара, мой желудок сжался. Возвращение в Бруклин будет болезненным, но ради Чарли я все равно это сделаю.
Мы собирались к Джованни.
* * *
—Это оно, мэм?— спросил водитель через плечо.
Было ли это оно?
Я изучала ресторан, обращая внимание на выцветшую вывеску и выцветший красный навес над входной дверью. Костюм Джованни был поношенным и намного меньше, чем я помнила. На окнах всегда были решетки? Из машины я могла разглядеть те же столики, которые мы с Джексоном когда-то делили. Всегда ли было только три? Я не могла вспомнить дни, когда мы приходили к Джованни, и у прилавка не было очереди, но сегодня ресторан был мертвым.
—Мы на минутку,— сказала я водителю, беря Чарли за руку, когда мы отстегнули ремни и выбрались с заднего сиденья.
Она крепко обняла меня, когда мы открыли входную дверь, позвонив в знакомый звонок. Звук, по крайней мере, не изменился, или запах чеснока и помидоров.
—Что я могу вам предложить?— Официантка за стойкой не подняла глаз от своего журнала, чтобы поприветствовать нас.
—Эм, я хотел спросить, могу ли я заказать сэндвич с фрикадельками, тот, что вы готовите в своей закусочной, на вынос?
—Дайте мне проверить.— Она закатила глаза и отложила журнал.— Эй, Рути!
—Она забавно говорит,— прошептала Чарли, когда девушка исчезла на кухне.
—Это просто ее акцент, дорогая. У некоторых людей в городе другой акцент.
Хотя, ни Джексон, ни я никогда не улавливали бруклинский акцент. Он родился в Пенсильвании и научился говорить там, прежде чем его привезли в Нью-Йорк. И поскольку все няни в приюте были из других штатов, обычно миссионеры из некоторых церквей Среднего Запада, которые работали волонтерами в городе в течение года, я сама никогда не улавливала акцент.
—Вы та леди, которая хочет мяса?— Из задней части закусочной вышла женщина, но остановилась, не дойдя до прилавка.— Тея?
У меня отвисла челюсть.
—Рут?
Мы долго смотрели друг на друга, пока шок на ее лице не превратился в самодовольную, стервозную ухмылку.
—Так, так, так. Вернулась на эти улицы. Я всегда знала, что ты вернешься.
Ее голос звучал как гвозди по классной доске, и я притянула Чарли ближе к себе.
—Я просто приехала в гости. Я надеялась купить несколько сэндвичей для Джексона и забрать их домой в качестве подарка.
—Знала, что вы двое в конечном итоге будете вместе.— Она оглядела меня с ног до головы, прежде чем кивнуть Чарли.— Это его ребенок?
—Нет.— Я покачала головой.— Мы не вместе. Ничего не изменилось, мы просто друзья.
—Угу.— Она усмехнулась, глядя мимо нас на машину снаружи.— Хорошая машина.
—Спасибо. Слушай, я думаю, нам лучше уйти.— Теперь я ни за что не стала бы заказывать еду у Джованни, не тогда, когда знала, что Рут плюнет в нее.
—Но мамочка.
—Не сейчас, Чарли.— Я подтолкнула ее к двери.
Я повернула ручку, когда пронзительный голос Рут остановил меня перед тем, как я хотела уже выйти.
—Прямо как в прошлый раз, да? Убегаешь, не попрощавшись? На этот раз садишься в шикарную машину. Думаешь, ты слишком хороша для этого района, Тея? Думаешь, ты все еще лучше меня? Потому что это не так. Ты все еще просто тупой мусор.
Я думаю, она все еще горевала о том, как закончилась наша дружба.
Рут была моей ровесницей и одноклассницей в школе. Она была моей лучшей подругой, или я так думала. На самом деле, Рут использовала меня годами. Когда она захотела, чтобы с ней за партой по английскому сидел симпатичный мальчик, я уступала место ей, хотя сама села первой. Когда на втором курсе ей понадобилось двадцать долларов, чтобы купить новый рюкзак, я одолжила ей деньги, хотя копила их на зимнюю обувь — она так и не вернула мне их.
Но Рут была другом, за которого я бы все отдала. Мои скудные вещи принадлежали ей по праву. И она брала, и брала, и брала. Я позволяла ей, пока не обнаружила, что она трахается с моим парнем в кладовке бара, где мы обе работали.
Я показала свой характер своему парню-мудаку. Он был пьян и притворялся, что не осознает свою ошибку. Но Рут точно знала, что она делала. После того, как он застегнул штаны и, спотыкаясь, вышел из бара, она сказала мне, что это не ее вина, а моя. Я не удовлетворяла его, поэтому он изменил.
Это было последней каплей.
В тот момент я поняла, насколько токсичной и эгоистичной была Рут, и, наконец, прислушалась к совету Джексона и Хейзел. Избавление от нее тянулось очень долго. Не сказав ни слова Рут, я уволилась с работы и уехала из Бруклина. Я нашла квартиру с дырой в стене на Манхэттене в паре кварталов от Джексона и начала работать в баре отеля, где я в конце концов встретила Логана.
Где была создана Чарли.
И из-за маленькой девочки, цепляющейся за мою руку, задаваясь вопросом, что происходит, я не собиралась позволять этой суке так разговаривать со мной даже секунду.
Я отвернулась от двери, выпрямившись во весь рост.
—Я никогда не была и никогда не буду мусором. И я не слишком хороша для этого района, Рут. Но я слишком хороша для тебя. Хорошей тебе жизни.
Ее лицо приобрело пятнистый оттенок фуксии, но я проигнорировала ее и высоко подняла подбородок, когда вывела Чарли на улицу и повела к машине. Когда дверь за нами закрылась, я не удостоила Джованни еще одним взглядом.
Я не хотела вспоминать его так, как я увидела сегодня.
—Куда-нибудь еще, мэм?— спросил водитель, когда я помогала пристегиваться Чарли.
—Да, не могли бы вы, пожалуйста, проехать по кварталу и повернуть направо? Я скажу вам, где остановиться.— Я говорила быстро из-за адреналина в моих венах, но он все понял и отъехал от обочины.
