Рида подхватила инструменты и, подозрительно поглядывая на разрыв, направилась в пассажирскую гондолу. С одной стороны, печь — тоже, в некотором роде, часть двигателя, и речь, по-видимому, шла о ней; с другой же стороны… С другой стороны, десятки погибших пассажиров и пожар, который в машинном отделении довольно быстро прекратил свое существование. Если бы огонь распространялся от топки, у людей было бы время сбежать. Но тогда… Девушка сглотнула, вспоминая. Все произошло безумно быстро. Взрыв и пламя! Крики и скрежет! Выбитые стекла… Нет! Все не может быть так! Не может быть, что все это произошло из-за хренового дымохода!
Тряхнув головой, Рида вдруг осознала, что стремительно приближается лицом к полу. Откинув ящик чуть вперед, она схватилась за каркас сидения, тормозя падение. По дирижаблю прокатился невыносимый грохот, наверняка отлично слышимый снаружи. Рида замерла. Когда грохот, наконец, прекратился, она прислушалась: Илинея все еще играла, но мелодия явно близилась к финалу, а полученной информации для выводов маловато.
—Ладно,— выдох,— ладно. Времени нет.
Она поднялась на ноги и, прежде, чем потянулась за инструментом, бросила злобный взгляд на сидение, бессовестно поставившее ей подножку. И уже удивленно приблизилась. То, как вывернуло и местами порвало металл, явно выбивалось из общего «концепта». Будто кратер! Неужели… Рида осеклась: виолончель больше не звучала. Пора убираться!
Схватив ящик с инструментами, девушка выскочила из печальных останков и быстро помчалась мимо понемногу приходящих в себя сотрудников. Илинея, тем временем бесстрастно упаковывала виолончель в чехол, бросая короткие взгляды на станцию. Рида пронеслась мимо нее, словно смерч, на ходу зазывая ее с собой, и свернула куда-то за угол. Лишь там она позволила себе остановиться и выдохнуть. Не торопясь, колдунья проследовала за подругой.
—Итак?
—Отойдем отсюда подальше,— все еще пыталась отдышаться не привыкшая к подобным нагрузкам девушка.
—К Вилье?
—Нет,— она покачала головой,— туда, где лишних ушей не будет. Идем на наше место, по дороге все расскажу.
С этими словами она вновь зажгла керосинку и свернула в лесопосадку, за которой простиралось кладбище, пожалуй, самое уединенное место в городе. Они шли, не нарушая молчания, пока огни уличных фонарей не скрылись из виду. Лишь после этого Рида подала голос, тихо расписывая все, что видела.
—Я уверена, что это не случайность. Оно сдетонировало в двух местах, иного объяснения я не вижу.
—Мда… труба не могла бы нанести таких повреждений,— отстраненно проговорила Илинея, сосредоточенно глядя под ноги.
—Вот и я о том же!— на секунду она задумалась.— Да и не могло ее так из-за мусора разорвать! Еще этот пожар… Не знаю, зачем и кто это сделал, все, что могло к ним подвести, очень удачно сгорело!
—Почему эксперты несут всю эту ахинею?— Илинея не отрывала взгляда от земли.
—О чем ты?
—Ты, конечно, что-то в этом да понимаешь, но ты не специализируешься на…— она покрутила кистью, словно подгоняя к себе слова,— на взрывах и всем вот этом, на всех этих следах. Но даже ты, просто осмотрев останки, поняла, что случившееся далеко от несчастного случая. А эксперты словно дурачков изображают!
—Никто из посторонних не видел, что там внутри, предъявить им нечего,— Рида пожала плечами.— Может, ищут еще какие-то следы…
—Или пытаются их скрыть. Вспомни, в том году музей чуть не сгорел, сразу по радио разнесли. И про поджог, который «не точно, но скорее всего», и про подозреваемых. А здесь — тишина!— она остановилась у одной из оградок, почти ушедших под землю.— Очевидный подрыв, и тишина… Даже не так! Они не просто молчат, они нам лапшу на уши навешали, но «следствие» не прекратилось. Станцию постоянно караулят. Не расчищают, не говорят о ремонте или отстройке. Просто караулят!
—Иля,— Рида посмотрела на внезапно заведшуюся подругу,— два дня прошло только. Это странно все, конечно, но для паники рановато.
Илинея отвела взгляд.
—Да. Да, ты права.
—Ты сама не своя сегодня,— она положила руку на плечо блондинки.— Что-то еще случилось? В академии? Родители?
Колдунья притихла. В горле, будто ком застрял.
—Чарльз…— просипела она.
—И что он опять тебе наговорил?— Рида отставила ногу назад и скрестила руки на груди.
—Он умер, Рида,— колдунья влажными глазами посмотрела на нее.
Рида чуть удивленно вскинула брови, но никакого сочувствия на ее лице не читалось. Искренне сопереживать бедам незнакомцев она не могла, а уж бедам незнакомых магов — тем более. Так устроена жизнь: вокруг постоянно кто-то страдал, кто-то умирал, на всех сострадания не напастись! А Чарльз для Риды и вовсе никогда не был конкретным магом, лишь абстрактным образом, который доставлял подруги неприятности.
—Соболезную. Наверное,— пожала плечами Рида.— Но к чему такая истерика? Он никогда тебе не нравился. К тому же, он был довольно стар, это нормально…
—Он был на том же рейсе, Рида!— чуть не закричала колдунья.— Говорят, оказался в самом эпицентре. Его только по именному значку опознали,— тихо добавила она.— Он был не самой приятной личностью, но это слишком жестокая казнь за длинный язык.
Повисла гробовая тишина. Рида посмотрела на лицо подруги. Поджатые губы, глаза, опущенные к земле. Прохлада осени резко стала еще холоднее.
—Кхм… неловко вышло…
—Мне кажется, мы лезем туда, куда нам лезть не стоит,— Илинея покачала головой и посмотрела куда-то вдаль. Рида молча кивнула несколько раз, как болванчик.— Ладно, хватит с меня тайн на сегодня, идем домой, мне еще Ручейка в конюшню надо как-то провести.
Рида еще раз кивнула, явно думая о чем-то своем. Через мгновение до нее дошел смысл сказанного, и по лицу расплылась широкая улыбка.
—Подожди,— насмешливо начала она,— ты, что, украла коня?
—Вовсе нет, это же мой конь!
—Но конюшня-то академическая!
—А что еще мне было делать? Конюх первашей наказанных оставил и ушел! Я же предупредила их, что коня к утру верну! Перестань так улыбаться!
Усмехнувшись, Рида зашагала в сторону дома.
—Да ладно тебе, я лишь пытаюсь разрядить обстановку! Совсем загрузилась…— она скорчила «загруженную» рожицу.— Ну? Чего застыла? Пошли, Ручеек уже заждался!
Илинея покачала головой и направилась за подругой.
—У тебя же выходной завтра?
—Как и у всех,— ответила колдунья.— Так! Не смей меня никуда завтра втягивать! Сил моих нет!
Примирительно подняв руки, девушка чуть притормозила, чтобы повернуться к подруге лицом.
—Ни в коем случае! Просто уточняю. Тебе явно нужно проспаться,— Рида улыбнулась.— А мне — пообщаться с братцем. Может, уговорю этого барана лечь в больничку, а то и моих сил скоро не останется.
