При слове "страусы" масенькины глаза загорелись неподдельным восторгом. Недовольство как ветром сдуло — она заверещала и кинулась мне на шею, чуть не сбив с ног:
—Ура! Страусы! Мамочка, ты самая лучшая! И Дима твой тоже ничего, раз такое придумал. Ладно, куплю я вашу любовь за парочку пернатых. Когда поедем, когда?
Я рассмеялась, обнимая веселую егозу. Вот же манипуляторша мелкая! Все-то она просчитала, лисичка. Ладно, прощаю великодушно. В конце концов, не каждый день выпадает шанс вот так запросто очаровать ребенка почти незнакомого мужчины. Спасибо Диме, что подсказал беспроигрышный вариант.
Оставшиеся дни до судьбоносной субботы пролетели в радостных хлопотах и предвкушении. Мы с Машкой выбирали наряды, прически, загадывали, каких животных увидим и на каких машинах покатаемся. Дочурка буквально светилась от счастья, а у меня в груди порхали бабочки от мысли, как же органично вписался Дима в мою скромную жизнь. Разве не о таком отце для своего ребенка мечтает каждая одинокая мать?
И вот настал решающий день. Мы с Машей встали ни свет ни заря, долго крутились перед зеркалом, хихикая и прихорашиваясь. Я надела любимое васильковое платье, уложила волосы мягкими волнами, чуть подкрасилась. Хотелось выглядеть естественно, но мило. Для него.
Машка тоже вырядилась в свой лучший сарафанчик, повязала задорные хвостики и нацепила на нос модные очки. Ну вылитая селебрити, разве что красной дорожки не хватает! И надо же, еще пару недель назад мы с ней про страусов только мечтать могли, а теперь запросто собираемся в настоящее приключение.
"Чудеса, да и только",— умиленно думала я, завязывая Машке шнурки. Дочка возбужденно прыгала вокруг, не в силах сдержать нетерпение. Еще бы — такая умопомрачительная программа, столько всего интересного! Остается надеяться, что и знакомство с Димой пройдет так же лучезарно.
Мы уже почти закончили сборы, когда вдруг раздался требовательный звонок в дверь. Мы с Машей удивленно переглянулись — кого это принесло в такую рань? Неужели Дима так рано приехал? Странно, он же обещал к десяти, а сейчас только половина девятого.
Закусив от волнения губу, я отперла замок и застыла на пороге как громом пораженная. На площадке, привалившись к косяку, стоял Егор — небритый, помятый и какой-то смурной. Машин непутевый папаша, чтоб его!
—Ты чего припёрся спозаранку?— нахмурилась я, скрестив руки на груди. Явно же не поздороваться пришел, сто пудов сейчас канючить начнет — то деньжат подкинь, то пожрать дай. А то и вовсе переночевать напросится, паразит.
Егор мутновато зыркнул на меня, почесав небритый подбородок, и процедил:
—Чё, и дочь родную проведать нельзя? Соскучился я. Пришел вот пообщаться, время провести. Чай не чужие.
Я закатила глаза и чуть посторонилась, кивком пропуская его в квартиру. Можно подумать, раньше его отцовские чувства обуревали! Но ладно, сам пришел, уже прогресс. Пусть уж лучше под присмотром с дочерью общается, чем где-то по подворотням шарится.
—Ну проходи, раз пришел,— вздохнула я, пропуская Егора в прихожую.— Только недолго, у нас тут вообще-то планы на день. Гулять собираемся.
Егор прошел в комнату, лениво оглядываясь по сторонам. Заметив мой приодетый вид, хмыкнул и скабрезно поинтересовался:
—Никак на свиданку намылилась, мать? А чё это ты дочь с собой тащишь, перед ухажером решила выпендриться? Типа, смотри какая я — и красивая, и с прицепом.
"Пошел ты к черту",— мысленно огрызнулась я, сжав кулаки. Вот скотина, все-то ему обгадить надо! Но вслух, разумеется, сказала другое:
—Не твоего ума дело. Мы едем на страусиную ферму, Маша давно мечтала. Так что будь добр, посиди с дочерью недолго и вали на все четыре стороны.
Но Егор, похоже, и не думал никуда уходить. Развалившись на диване, он сально ухмыльнулся и заявил:
—Не, я так скажу: вы катитесь, куда хотите, а папка её родной сам с ней погуляет. Ты ж, поди, к своему хахалю торопишься, вот и вали. А мы с дочуркой и без вас время скоротаем.
Меня аж затрясло от ярости. Да как он смеет так со мной разговаривать? И это после всего, что я для него сделала — взвалила на себя дочь, оградила дитя от его загулов и гулянок, в чистоте и уюте растила. А он, сукин сын, даже алименты ни разу не заплатил, так, подачки иногда сует для своего ЧСВ. И после этого еще права качает?
Я уже открыла рот, чтобы высказать Егору все, что о нем думаю, но тут зазвонил мобильный. Дима! Черт, я же совсем забыла предупредить, что у нас тут форс-мажор образовался.
—Алло, Дим, прости, тут такое дело…— сбивчиво начала я, выскочив на лестничную клетку и прикрыв за собой дверь.— Тут Машин отец заявился, качает права. Просит дочь ему оставить. Короче, я немножко задержусь, подождешь?
—Лен, солнышко, какое "подождешь"? Я уже у твоего подъезда,— ошарашил меня Дима своим ответом.— Что за хрень творится? При чем тут вообще этот твой бывший?
—Я не знаю!— всхлипнула я в трубку, чувствуя, что вот-вот разревусь.— Явился тут, как снег на голову. Требует, чтобы Маша с ним осталась. А у нас же планы, я ее уже настроила… Что же делать, а?
Несколько секунд в трубке висела напряженная тишина. А потом Дима отрывисто бросил:
—Так, я поднимаюсь. Этот придурок у тебя? Ну все, сам напросился. Сейчас я ему популярно все объясню.
У меня екнуло сердце. Они что, подраться собрались? Прямо тут, при Машке? Нет уж, ни за что не допущу!
—Дим, погоди! Не надо лезть на рожон, я сама с ним разберусь. Подожди, я сейчас выйду и…
Но договорить я не успела. Лифт звякнул, двери разъехались — и на площадку уверенной походкой ступил Дима. При полном параде — могучий, широкоплечий, до безумия красивый. Одарил меня коротким обжигающим взглядом, без слов спрашивая разрешения. Я только беспомощно кивнула, борясь со слезами облегчения и обиды одновременно.
Ворвавшись в квартиру, Дима с ходу направился в комнату, где гундосил Егор, развалившись на диване. При виде незваного гостя тот вскочил и угрожающе двинулся навстречу, сжимая кулаки.
—Ты еще кто такой? Хахаль Ленкин, что ль?— агрессивно процедил он, смеривая Диму презрительным взглядом.— Ну давай, знакомиться будем, раз припёрся. Глядишь, и меряться станем, у кого длиннее.
Я задохнулась от гнева. Ну все, сейчас точно врежу ему чем-нибудь тяжелым! Однако не успела я и рта раскрыть, как Дима одним плавным движением оттеснил меня себе за спину и, нависнув над Егором, процедил ледяным тоном:
—Ты, я смотрю, борзый не по делу. Сейчас я тебе популярно объясню расклад,— процедил Дима ледяным тоном, сверля Егора тяжелым взглядом.— Первое: ты здесь никто и звать тебя никак. Мать твоего ребенка ты кинул, алименты не платишь, воспитанием не занимаешься. Так что не тебе качать права и решать, с кем Маше проводить время.
Егор побагровел и заискрил глазами от ярости. Видно было, что он едва сдерживается, чтобы не наброситься на Диму с кулаками. Но тот продолжал как ни в чем не бывало:
