Я была с ним согласна и тут вспомнила еще про одного врага.
— Меня вчера возле дома поймали какие-то личности на
«БМВ» и привезли в баню. К совершенно чокнутому парню по имени Паша. Это он
подвозил меня в парк в ту ночь, когда меня хотели убить (в первый раз… кажется…
потому что я уже сбилась со счета), так вот, он утверждает, что покалечил моих
незадачливых убийц, а их послали какие-то важные люди, и у этого Паши теперь
неприятности. Он здорово на меня разозлился.
— Какой еще Паша? — затряс головой мой
единственный защитник и спаситель.
— Фамилии я, конечно, не знаю. Знаю, что зовут его
Павел, и сейчас он прячется от своих неприятностей в бане на улице Пирогова. В
прошлый раз он был на темном «БМВ», и его дружки за мной тоже на «БМВ»
приезжали, только на другом, номер я запомнила.
Я слабо улыбнулась, ожидая похвалы, Миша выглядел
растерянным и даже очумелым.
— Так этот Паша что, отпустил тебя? — спросил он.
— Нет. Я стукнула его бутылкой по голове и сбежала. Он
пытался опоить меня водкой и соблазнить, — добавила я, косясь на Мишу.
— О, черт! — проворчал он.
К чему относилось это высказывание, непонятно. Я продолжила
рассказ:
— Я хотела вернуться в твою квартиру, но ко мне пристал
парень на «девятке». Дальше ты знаешь. — Я замолчала, слегка сожалея, что
больше ничего интересного поведать не могу.
— Выходит, эти типы на «шестерке» его люди, я имею в
виду Пашу? — спросил Миша, а я пожала плечами.
Он опять чертыхнулся и замолчал.
— Мы поедем в милицию? — поинтересовалась я.
— Какой сейчас от этого толк? — поморщился
он. — Попытаемся во всем этом разобраться. Ты сидишь в моей квартире и
носа не смеешь высунуть. Поняла?
Я утвердительно закивала, а он задумался.
— Этот Паша, какой он из себя?
Тут и я задумалась.
— Ну… высокий, такой… накачанный, если я правильно
выразилась… Стрижка короткая, волосы не темные и не светлые, пегие какие-то, и
вообще их цвет определить трудно, потому что он почти бритый.
— А физиономия?
Я вздохнула.
— Противная. Самая что ни на есть бандитская.
— А конкретней? Какие у него глаза, нос, губы?
— Глаза как глаза, — начала злиться я. — Нос
не длинный и не короткий… обыкновенный нос. И рот тоже обыкновенный. Два зуба
золотых внизу, сбоку…
— А особые приметы? Родинка или, может быть, шрам…
— У него был синяк на лбу, в прошлый раз. Но вчера уже
сошел… Особые приметы были у его дружка, — вдруг вспомнила я. — Когда
меня в баню привезли, дверь открыл парень, лохматый такой, и глаза у него
смотрели в разные стороны, но было это не смешно, а страшно.
— Свистун, — сказал Миша, внезапно воодушевившись.
— Что? — не поняла я.
— Тот, о ком ты говоришь, скорее всего Свистун — кличка
у парня такая. Значит, тип на «БМВ» по имени Павел — его дружок, Пашка
Беребесов, по кличке Бес.
Я мысленно представила себе Пашку и вынуждена была признать,
что эта дурацкая кличка ему необыкновенно подходит.
— Ты всех бандитов в городе знаешь? — с уважением
спросила я.
— Приходится… Ты у него наколку на плече не
заметила? — спросил Миша, а я обиделась:
— Хоть мы и встретились в бане, но парень был одет.
— Извини, — вроде бы смутился он. — Баня на
Пирогова? Чего ж они делали на чужой территории?
— Прятались, — хмуро бросила я.
Мы тормозили возле Мишиного подъезда, и разговор на время
прервался, но как только вошли в квартиру, возобновился.
— Хочешь кофе? — предложил Миша, и мы выпили по
чашке.
— Этот Бес, кто он? — проявила я любопытство.
— Темная лошадка. Достоверно известно одно: в карты ему
везет необыкновенно. Думаю, он мелкий жулик и карточный шулер. Ни в чем
серьезном замешан не был, но нутро бандитское, и не сегодня-завтра он все равно
сядет. Каким боком он в эту историю умудрился влезть, ума не приложу.
— Я же объясняла, — заподозрив, что Миша слушал
меня невнимательно, сказала я. — У него неприятности, потому что вместо
того, чтобы ждать меня в машине, он потащился в парк. И кого-то там покалечил.
А тому, кто их послал, это не понравилось, и Пашка теперь не может появиться у
себя дома, вот и сидит в дурацкой бане. И злится на меня. Хотел голову оторвать
и искал меня несколько дней именно с этой целью. Миша, скажи, как можно найти
человека в большом городе, зная лишь его имя?
— Можно, — кивнул он, думая о чем-то своем, я
обиделась такому невниманию и тут заметила, что раны на лбу и скуле моего
спасителя вновь кровоточат.
— Надо обработать твои раны, — вовремя вспомнив о
своих обязанностях, всполошилась я, знать не зная, как это делается, но пылая
энтузиазмом.
Миша провел рукой по лицу и отмахнулся:
— Ерунда…
— Нет, не ерунда, — забеспокоившись, что мне не
дадут выступить в роли медсестры, возразила я. После чего отправилась в ванную,
обнаружила в аптечке перекись, бинт и вату, а также флакончик с йодом и со всем
этим богатством вернулась в кухню. Следующие пятнадцать минут Миша сидел, откинувшись
на стуле, а я старательно обрабатывала его раны. Чтобы мне было удобнее, колени
он раздвинул, я как-то очень естественно между ними устроилась, мои руки
порхали по его лицу с возрастающей нежностью, а его руки оказались на моих
бедрах. В результате бинты и йод были забыты, а мы перебрались в комнату на
диван.
Все было просто замечательно, пока меня черт не дернул
вспомнить про «Ауди».
— Алькина машина нашлась, — лежа на плече у
любимого, сообщила я. — Витьке звонила, он сказал, машина сейчас около
ГАИ. Кто-то бросил ее на стоянке возле хлебокомбината, неизвестно даже, мужчина
или женщина… Может, все-таки Алька?
Миша уставился в потолок и перестал подавать признаки жизни,
чем очень меня расстроил. Потом энергия забила в нем ключом, но совсем не так,
как мне бы того хотелось. Он очень нежно избавился от моей головки, приподнялся
и сказал:
— Мне надо кое-что выяснить… Из квартиры никуда не
выходи, через пару часов я вернусь.
