Утром подрываюсь от будильника.
Смотрю на телефон, а там столько смс от ... Алекса.
В 21.00
«Что делаешь?»
В 21.05.
«"Спишь?»
В 21.10
«Ау»
В 21.30
«Ванилька, прости меня. Давай поговорим? Я приеду, можно?»
В 22.00
«Я стою внизу. Откроешь дверь?» "
В 22.35
«Не злись на меня, открой дверь»
«Я долго тут буду стоять?»
В 23.15
«Я надеюсь, все-таки ты спишь»
«Прости меня, аа? Простишь»
В 00.00
«Сладких тебе снов».
О БОГИ! Он полночи не спал из-за меня.
Надо встать, в душ и на работу. Писать ему в такую рань неудобно. Потом. Я делаю пару шагов к душу и загибаюсь от сильной боли внизу живота, падаю на колени.
Боже, что это, не могу сделать вдох. Еле встаю, из таблеток у меня только но-шпа. Глотаю пару штук, ложусь обратно. От боли я вспотела. Тяжело дышать.
Через полчаса, а может и больше боль отступает, но не совсем, еще ноет внизу живота и поясницу ломит. Выравниваю дыхание, вроде расслабляюсь. Встаю, иду в душ.
Может, это следствие вчерашнего секса, бешеного? Может, он мне что -то там повредил?
Но думать мне некогда, на работу надо.
На кухне еще не убранный стол, я совсем забыла, отрубилась вчера до утра.
Быстро одеваюсь, выхожу из квартиры.
В офис залетаем вместе.
Я и Алекс.
Я упустила тот момент, откуда и когда он появился. Заходим в лифт вдвоем, никого больше нет.
– Где была вчера? – спрашивает.
– Дома, извини, я вырубилась, только утром увидела твои смс.
– Ты так крепко спишь, что звук смс тебя не будит? – он так близко ко мне приблизился, что я прилипла спиной к стенке. Прижимает меня всем своим крепким телом, – правда спала?
– А что, по-твоему, я делала? – блин, боль усиливается, мне трудно дышать.
– Ты бледная, с тобой все в порядке?
Двери лифта разъезжаются, мы выходим. Алекс идёт следом.
Снимаю куртку, вешаю, кое - как. Дышать трудно. Я опять покрылась вся потом.
– Ванилька, тебе плохо?
Алекс берет меня за руку, смотрю в его глаза.
– Может, воды? – страх в его глазах, боль усиливается, – Амаля........
Голова кружится.
Туман в глазах.
Ноги меня не держат.
Темнота.
Глава 11
Не могу разлепить глаза. Глаза застилает пелена. Не хватает воздуха.
С трудом удается прийти в себя.
Я в машине...на заднем сидении.
Делаю усилие приподняться, не получается, такая слабость.
– Где я и куда мы едем?
– Очнулась? Не двигайся, пожалуйста, сейчас мы уже приедем, – слышу знакомый голос Алекса. Он сидит за рулем, не могу его разглядеть, потому что я лежу.
– Со мной уже все в порядке, – бормочу и глаза невольно закрываются.
Не помню, как мы доезжаем, сколько времени мы уже едем, от резкого дуновения ветра открываю глаза. Ловлю ртом воздух. Алекс подхватывает меня на руки и несет.
– Нас уже ждут, я звонил, пока ты была в отключке, это клиника моего лучшего знакомого, – поднимаемся по ступенькам в клинику, нас правда ждут . Я оказываюсь на каталке, меня везут куда-то, в какое-то помещение, с современным оборудованием. Я не успеваю рот открыть, сказать, что я не смогу оплатить услуги этой клиники. По-моему, это единственное, за что я теперь начала волноваться. Откуда мне взять деньги? Я уже про боль забыла. Алекс идет за нами.
– Вам сюда нельзя, молодой человек, подождите в коридоре, – обращается к нему молоденькая медсестра.
– Мне можно, я ... муж, Валера , – обращается к мужчине , который, по всей видимости, тут главный, – скажи, что мне можно!
– Ему можно! – отвечает седоволосый мужчина, и медсестра пропускает его.
– Ну, здравствуй, красавица, – обращается ко мне этот же мужчина, – сейчас мы тебя осмотрим.
Мою одежду поднимают почти до пупка, что у меня там видно в данный момент, меня мало волнует. Даже если полностью оголят нижнюю часть моего тела. Меня осматривает совсем другой врач, тоже мужчина. Проводит пальпацию, задавая ряд вопросов, чувствую ли я где-то боль. Но именно там, где ощупывает меня этот врач, боли нет.
Меня опять пронзает резкая боль, я скручиваюсь, не хватает воздуха. Начинаю дышать рвано, часто. Лоб покрывается потом.
– По моей части, – говорит этот молодой врач, который, как оказалось, хирург, обращаясь к этому Валерию, – у нее все чисто, это не апендикс и не кишечные колики.
Валерий кивает ему и приступает сам к моему осмотру. И только когда он подходит ко мне близко, я читаю надпись на бейджике:
Соколов Валерий Виссарионович – врач гинеколог-акушер, заведующий гинекологическим отделением.
– Когда была последняя менструация? – спрашивает, не стесняясь. Алекс не отходит от меня ни на шаг. Смотрит в глаза, держит за руку.
– Я не помню, – задумываюсь, – где-то в начале сентября, – от боли я отвечаю отдельными словами, не одним предложением, – я никогда не следила за циклом, – и это правда. Так как не вела половую жизнь, не считала нужным вести календарь.
– Бегом сюда капельницу, – обращается к медсестре, нащупывая мой живот, от чего я корчусь от боли, покрываюсь потом, он называет какие-то названия лекарств, дозировки, медсестра выполняет все быстро, и я уже лежу с капельницей в руке. Еще пару уколов в ягодицы делает мне медсестра, хорошо, в это время Алекс додумался, отвернулся к окну, – мы сейчас снимем спазм и боль, и проведем УЗИ обследование, и, если мои догадки подтвердятся , я назначу соответственные анализы крови и мочи, и лечение.
Алекс кивает, берет бумажные полотенца, которые лежат на столе рядом с кушеткой, вытирает пот с моего лба.
Мне становится легче дышать.
Мою каталку двигают по этому помещению, поближе к аппарату УЗИ.
– Как самочувствие? Легче стало? – спрашивает Валерий.
– Да.
Он садится на стул перед ультразвуковым аппаратом. Алекс стоит у него за спиной, смотрит на монитор.
– Поднимите максимально высоко юбку, – говорит Валерий, и после моих движений он помогает мне спустить ниже трусики, вместе с колготками, да, я теперь ношу колготки. Вот сейчас да, я краснею и смущаюсь, от своего откровенного вида. Но у врача абсолютно холодный и безразличный взгляд на мой откровенный вид.
