—Простите,— касаюсь я пальцем спины в черной футболке, и мужчина, крутанувшись юлой, вперивает в меня свои покрасневшие, словно полусонные глаза, горящие яростным раздражением:
—Что тебе надо? Вали отсюда.
Я невольно съеживаюсь и отступаю на шаг назад: этот незнакомец в черной футболке неожиданно опрокидывает меня в прошлое одним своим угнетающим взгляд видом опустившегося человека — я так и вижу себя маленькой девочкой, переезжающей с мамой к ее очередному новому парню. Все ее прежние мужчины были смутно похожи на этого незнакомца… Я даже теряю дар речи.
—Иди, милая. Все хорошо!— фрау Коль смущенно мне улыбается. Неужели она знает этого жуткого грубияна, который едва ли намного старше Патрика, хотя и выглядит дряхлой развалиной по сравнению с последним?
—Денег дашь?— обращается к ней этот неприятного вида мужчина с красными глазами.— Ты обещала, что дашь… так что не увиливай.
Я отступаю к своей тележке с единственной мыслью побыстрее убраться отсюда.
—Я только вчера дала тебе пятьдесят евро. Хочешь сказать, что уже все истратил?
—Да, черт тебя подери, ничего уже не осталось!— взрывается мужчина.— Я купил себе сигареты и пива… Думаешь, на эти жалкие гроши можно особенно разгуляться?! Мне надо еще.
—Боюсь, больше у меня нет,— отвечает ему старушка,— как видишь, мне нужно заплатить за продукты.
Ее собеседник раздувает ноздри в прожилках кровеносных сосудов и неожиданно бьет кулаком по одной из полок холодильника. Пластик с ценниками хрустит и падает на пол… Я испуганно оглядываюсь, хотя едва ли хочу все это видеть и слышать…
—Так не покупай эти чертовы продукты!— и он выдает особенно нецензурное ругательство.— А деньги мне нужны… сама знаешь.
Краем глаза замечаю спешащую к ним по проходу продавщицу, которая начинает просить красноглазого грубияна покинуть их магазин. Тот огрызается, бросая на обеих женщин уничижающие взгляды, а потом, наконец, размашистым шагом уходит прочь…
Я слишком возбуждена, чтобы продолжить свою прерванную этой неприятной сценой закупку, и потому толкаю тележку с уже отобранными продуктами на кассу… Плачу, почти боясь снова столкнуться лицом к лицу с фрау Коль. К счастью, этого не происходит, и я пулей вылетаю из магазина, слишком погруженная в свои мысли, чтобы следить за происходящим на парковке, и тут-то из-за поворота выскакивает визжащий покрышками черный байк, который стремительно летит прямиком на меня, я, перепуганная его неожиданным появлением, выпускаю ручку тележки и валюсь на асфальт, практически зажмурив глаза от ужаса…
Какофония страшных звуков затихает, как мне кажется, в паре сантиметров от меня, и я наконец осмеливаюсь приоткрыть один глаз… Левый.
—Эй, с тобой все хорошо?— фигура в мотоциклетной экипировке отделяется от байка в двух метрах от меня и, на ходу стаскивая с головы защитный шлем, приближается ко мне.
Я тяжело дышу и первым делом отыскиваю глазами свою тележку с продуктами: вон, стоит у фонарного столба, упершись в нее одним боком — хорошо, что ее движение не было остановлено новеньким бампером стоящего рядом «мерседеса»… Это меня радует.
—Так ты цела или как?— снова обращается ко мне байкер с обеспокоенным выражением на своем… приятном мальчишеском лице. Он приседает рядом и заглядывает прямо в глаза… Кажется, я краснею.
—Все хорошо,— лепечу я в ответ на его заботу.— Просто перепугалась.
—Можно?— он протягивает руку и касается моей, как вдруг оказывается, ноющей щиколотки.— По-моему, у тебя растяжение…
—Ты доктор?— интересуюсь я не без толики раздражения.
Он смущенно мнется, отдергивая руку от моей ноги.
—Нет, мама работает в больнице. Давай я отвезу тебя к ней… Пусть она посмотрит, что с тобой приключилось!
—Не надо,— я пытаюсь подняться на ноги, но правая щиколотка горит огнем. Я глухо стону, попутно размышляя о том, как же мне теперь (доползти?) добраться до своего автомобиля.
—Давай руку,— парень протягивает свою ладонь и помогает мне подняться на ноги.— Я же говорю, тебе надо в больницу…
—Мне надо домой…
—Ты на машине?
—Да.
Он окидывает мою подламывающуюся от боли ногу скептическим взглядом.
И как ты собралась вести ее с такой-то ногой?
Об этом я как-то не подумала, о чем ему и сообщаю… нехотя. Он качает головой и усаживает меня на высокий бордюр.
—Где твое авто? Я помогу загрузить продукты, а потом все-таки отвезу тебя в больницу.— Я указываю ему на «тайоту» во втором ряду и отдаю ключ от автомобиля… Парень споро закладывает в багажник мои покупки, а потом возвращается…
—Слушай, прости, что так вышло,— говорит он виноватым голосом.— Я не подумал, что ты так перепугаешься — просто хотел впечатлить тебя, вот и все.
—Так ты это специально?!— в сердцах восклицаю я.— Зачем?
Парень мнется, не решаясь озвучить истинный смысл своих действий, а потом все-таки говорит:
—Просто хотел с тобой познакомиться…— Я с секунду обдумываю его ответ, а потом насмешливо заключаю:
—Ну что ж, вот мы и познакомились… Приятного здесь мало, но все же… Ева… Ева Гартенроут.
—Килиан Нортхофф.— И мы пожимаем друг другу руки…
6 глава
Глава 6
Мама моего нового знакомого оказывается высокой, статной женщиной лет сорока пяти, которая натренированными за годы работы пальцами умело накладывает мне тугую повязку. Ее «ворожба» над моей ногой даже приятна…
—Постарайся сильно не напрягать ногу ближайшие пару недель,— говорит она мне, закончив, наконец, перевязку.— Через пару дней тебе станет легче. Эх,— это она уже в сторону сына,— говорила же, будь осторожен со своим драндулетом: не себя, так другого угробишь… Несносный мальчишка!— и она награждает парня шутливым подзатыльником.
Тот наигранно обижается, и я с интересом слежу за этой маленькой пантомимой между ними с матерью — я немного завидую той любви, что заметна каждому при первом же взгляде на них. Я тоже хочу такую маму…
—Ева, а приходите к нам на ужин,— вдруг предлагает мне Лея Нортхофф.— Должны же мы как-то загладить свою вину перед вами…
—Нет, что вы,— качаю я головой.— Это совсем не обязательно. Спасибо уже за то, что позаботились обо мне…
—Нет, правда, приходи,— Килиан тоже присоединяется к предложению матери.— Было бы здорово, правда!
Я снова отрицательно машу головой, и уже на улице, куда выхожу опираясь на плечо парня, слышу от него добавочное:
—Зря ты отказалась от ужина: мама готовит самые вкусные бараньи ребрышки под винным соусом, тебе бы точно понравилось.
—Не сомневаюсь в этом… Может быть, в другой раз.
