—Скучаешь?— Каролина обвивает мою талию рукой и увлекает в сторону остальных гостий, как раз укрепляющих на стене мишень для дартса.— Сейчас будет конкурс на самую меткую «богиню», даже не думай увиливать.
Мне вручают дротики, украшенные в виде молний, и велят становиться в очередь. Мы что-то вроде Зевсов-громовержцев, обозлившихся на своих утративших веру последователей… Мои первые два броска оказываются за пределами игрового поля, третий — попадает в зеленое кольцо. Абсолютно случайно… Я точно не мастер по метанию дротиков.
—Молодец, сестренка!— кричит Мия, взмахивая руками, и я, зардевшись от удовольствия, уступаю место следующей девушке.
Здесь, среди всеобщего веселья и легкомыслия, так просто позабыть о реальной жизни с ее всегдашними проблемами, так легко ощутить себя другой: более юной, более уверенной в завтрашнем дне… Более открытой.
Мне нравится быть такой — не хочу быть иной. Никогда.
Вот только от меня это никак не зависит…
—Ева выиграла!— слышу восторженный писк Каролины, и она начинает кружить меня на месте, подобно юле.— Приз — моей сестре. Немедленно!— командует она.
Ко мне подходит Делия с шелковым шарфом в руках и начинает завязывать глаза. Потом меня усаживают на стул, и в зале наступает полная тишина… Только кто-то из девушек тихонько посмеивается, не в силах сдержать веселье.
—Сам Зевс посетил нас этим вечером,— слышу я торжественный голос Мии.— Спустился с заоблачного Олимпа, чтобы наградить лучшего «громовержца» наше девичника. При нем божественная амброзия, и только победительница имеет право вкусить от нее.— Голос ее сходит на нет, а потом взлетает на октаву выше: — Ева, открывай рот! Не заставляй «бога» томиться в ожидании.
Все это так нелепо и глупо, словно неудачная постановка древнегреческой комедии, однако, повинуясь всеобщему настроению, я открываю рот и… замираю в ожидании. Лишь бы не лягушачья лапка или еще что-то не менее аппетитное…
Сладко-кислая мякоть спелой карамболы растворяется на моем языке.
—Угадывай,— велит мне голос Каролины, и я называю опробованный фрукт.
—Правильно!— восклицает она.— Следующую, пожалуйста.
Чьи-то невидимые пальцы касаются моих губ, и следующей оказывается долька спелого ананаса… Не угадать ее было бы сложно! Потом я пробую арбуз, яблоко и папайю. Так, поочередно, очередь доходит до сочной, буквально обволакивающей рот цветочным ароматом ягоды клубники. Она подобно ягодной бомбе взрывает мои вкусовые рецепторы, и я мгновенно переношусь в прошлое, припомнив другое место и… другого человека.
—Еще одну,— шепчет голос из этого прошлого, касаясь моих губ новым подаянием.
И тогда я стягиваю повязку…
—Килиан?!
Парень глядит на меня с улыбкой, протягивая полную тарелку спелой клубники.
—Ты все угадала верно, и можешь получить главный приз,— говорит совсем тихо, так не похожим на его обычную насмешливую веселость голосом. Взгляд у него тоже странный… Я не могу перестать глядеть на него, словно загипнотизированная или… внезапно прозревшая.
—Благодарю,— принимаю тарелку с ягодой и встаю со стула. В горле неожиданно пересыхает, сердце клокочет у самого горла…
—Что он здесь делает?— спрашиваю Мию, вырвавшись из-под влияния Килиановых глаз.— Это же девичник. Ему здесь не место!
—Да брось ты,— отмахивается от моих слов невеста,— посмотри, как девочки сразу оживились. Один-единственный мужчина нашему празднику явно не повредит. К тому же,— она пожимает плечами,— Каролина очень просила за него… Согласись, вышло здорово? Каждая из нас мечтала оказаться на твоем месте…
Представляю, как все происходящее выглядело со стороны, и невольно краснею. На моем месте должна была быть Каролина… Отыскиваю ее глазами — та в компании остальных девушек щебечет рядом с Килианом и вовсе не кажется обделенной — выдыхаю: нелепое совпадение… неправильно истолкованный взгляд… Глупая, глупая Ева.
Взгляд невольно падает на тарелку со спелыми ягодами в моих руках, и я не могу удержаться от соблазна: выбираю самую большую и кладу ее в рот. Глаза прикрываются как бы сами собой… И я не сразу замечаю, как Килиан глядит на меня поверх плеча одной из девушек.
Не знаю, как Мия, но я этой ночью почти не смыкаю глаз. Забываюсь уже на рассвете и просыпаюсь от суетливого гомона голосов, раздающихся в доме…
День икс настал.
Свадьба Мии и Рождество одновременно…
Выхожу из комнаты и замечаю Каролину, болтающую с кем-то по телефону прямо на лестнице.
—Все уже завтракают,— говорит она одними губами, пропуская меня вниз, а потом снова возвращается к разговору.
Мия стоит на пороге кухни, запустив руки в распущенные волосы.
—Позвоните и узнайте на счет цветов,— велит она кому-то нервным голосом.— Не хочу, чтобы что-то пошло не так.
—Да все там нормально,— отзывается Леон.— Перестань себя накручивать, сестренка.
И она вскидывается:
—А если не нормально, что тогда?!
—Я позвоню,— вмешивается в их препирательства Луиза.— Иди и делай прическу, ни о чем не волнуясь.
В этот момент раздается звонок в дверь, и Мия убегает открывать.
—Они все такие перед свадьбой или Мия особенный экземпляр?— обращается Леон к Килиану, уминающего блинчики с повидлом. Они оба дружно посмеиваются, и Петер, похлопывая по стулу рядом с собой, говорит:
—Садись, милая. Сегодня нам всем не помешает плотно подкрепиться!
И мы подкрепляемся, перемежая рождественское печенье другими не менее приятными вкусностями, и аромат свежей ели, установленной в гостиной, наполняет воздух пряным смоляным ароматом.
Я думаю о том, чтобы позвонить Патрику и бабушке — поздравить их с Рождеством и узнать, как обстоят дела в целом, и тогда Петер, смущенно глядя в глаза супруге, выкладывает передо мной обычный белый конверт. Я разом отвлекаюсь от мыслей о Виндсбахе…
—Луиза сейчас будет недовольна,— комментирует он свое действие,— однако мне захотелось сделать это именно сейчас.— И просит: — Ну, открывай поскорее. Это наш с матерью подарок на Рождество!
—Слишком рано для подарков,— улыбаюсь я.— Да и не стоило вовсе.
—Еще как стоило,— отмахивается мужчина.— К тому же ты только посмотри, что ждет тебя внутри.
Заинтригованная, я откидываю клапан конверта и извлекаю полностью оплаченную путевку на одни романтические выходные в горах.
Ночевка в иглу.
В Альпах!
Не может быть.
—Это то, о чем я думаю?— с недоверием осведомляюсь я, и Петер не может сдержать довольной улыбки.
—Помнишь, ты мечтала провести там выходные,— говорит он.— Особенно после того, как твоя подруга побывала там пару лет назад! Ты нам тогда все уши прожужжала. Вот мы с Луизой и подумали, что было бы неплохо…— и замолкает, увидев мое враз сникшее лицо.
