–Интересно, ачто сказал ваш однокурсник, когда стало известно об ограблении? Ведь он, наверное, подумал впервую очередь на вас?– спросила я.
–Всмысле, что это янавел?– уточнил Петровский.
Я кивнула.
–Нет, он никак не связал это ограбление со мной. Ктому же все прошло без сучка изадоринки, как говорится. Мы установили за этим предпринимателем слежку ивошли вквартиру только тогда, когда убедились, что рядом сним никого нет.
–Ион что же, даже не пытался оказать сопротивление?– спросила я.
–Нет. Он повел себя так же, как ивсе остальные втаких случаях,– кратко ответил Василий.– Правда, потом начал угрожать своими знакомыми, типа, унего имеются очень влиятельные приятели, они нас найдут итогда нам не поздоровится.
–Но вы пропустили это предупреждение мимо ушей, не так ли?– спросила я.
–Да. Эдгар сказал, что нам нечего бояться.
–Это почему же?– удивилась я.
–Ну, он объяснил это тем, что мы работаем сами по себе. То есть снастоящими ворами мы никак не связаны,– сказал Василий.
–Апро пистолеты ваш Эдгар ничего не сказал? Ведь оружие зарегистрировано ипо нему легко найти владельца,– заметила я.
–Эдгар сказал, что унего имеется надежный источник, который поставляет ему оружие. Ипотом, оружие это, ну, пистолеты то есть, нигде не засвечено. Подробностей насчет того, как ему это удается, яне знаю. Да ивообще, онас же почти никто не знает,– сказал Петровский.
–Подождите, Василий. Вы что же, действительно считаете, что полиция сидит сложа ручки иничего не предпринимает вответ на заявления ограбленных граждан?– судивлением спросила я.
–Нет, конечно же, нас искали. Ипродолжают искать, ятак думаю. Но мы ведь вдругое время– ну, когда не на деле– занимаемся повседневными делами. Явот учусь, другие работают. Австречаемся мы всегда втех местах, вкоторых никому вголову не придет нас искать.
–Это где же?– поинтересовалась я.
–Ну, восновном впитейных. Причем на окраинах Тарасова. Ктому же часто водной итой же питейной. Но иногда посещаем икафе,– сказал Василий.
–Понятно. Конспирация увас на уровне, ничего не скажешь. Атеперь просветите меня насчет того, кто входит ввашу банду.– Яуже начала называть вещи своими именами.
–Видите ли, Татьяна Александровна, язнаю только имена. Ито, ясам не спрашивал, просто запомнил впроцессе общения,– сказал Василий.
–Ладно, называйте имена,– кивнула я.
–Ну, ямогу начать сглавного, то есть сЭдгара. Хотя про него мне тоже мало что известно, кроме того, что он всем руководит. Атак– что окончил, где работает ипо какой специальности– уменя есть только догадки. Скорее всего, тоже вобласти, связанной со спортом. Япочему подумал про спорт? Потому что они были наиболее дружны сРусланом. Вот яи решил…
–Понятно. Ну аостальные?
–Остальные… Есть еще Фима, тоже крепкий, накачанный. Он сбратом Артемом пришел вгруппу. Они, кажется, тоже еще учатся. Вот только где именно они учатся, мне неизвестно. Как-то не было конкретного разговора на эту тему.
–Так, Эдгар, Фима, Артем, вы, Василий, иРуслан. Получается, пять человек?– спросила я.
–Да, получается, что пять,– подтвердил Петровский.
–Ну, теперь уже не пять, ачетыре. Ведь Руслана уже нет,– внесла якоррективы.
–Да, Руслана нет,– ссожалением повторил Петровский.
–Меня еще вот что еще интересует, Василий. Как вы узнали про Сальваторских?– спросила я.
–Эту информацию раздобыл, кажется, Эдгар. Или не он? А, вспомнил, какие-то его знакомые. Точно! Эта Сальваторская устроила выставку своих картин. Ввыставочный зал Союза художников России пришло много людей. Ну, как всегда, были хорошие знакомые, которые вели разговоры отом осем. Вот тогда-то Сальваторская иобмолвилась отом, что сын унее вэтом году оканчивает универ. Ирешили они смужем– аон унее скульптор– сделать ему подарок. Планировали они купить ему престижную иномарку. Когда Эдгару передали эту информацию, он сразу понял, что улюдей имеются деньги. Причем деньги приличные, если планируют на иномарку раскошелиться. Вобщем, эта Сальваторская сама все ивыложила.
«Ну надо же! Мы ведь со Светкой тоже были на выставке работ Екатерины Сальваторской,– подумала я.– Ходили, рассматривали картины иподумать не могли, что собирается информация иготовится ограбление. Ате посетители, которые обсуждали икартины, иприобретение автомобиля вподарок выпускнику, скорее всего, даже не ведали, что выбалтывают ценные сведения главарю шайки грабителей. Вот интересно, когда взале судебных заседаний свидетели будут давать показания, не станут ли «рвать на себе волосы», образно говоря, те, кто невольно выболтал сведения, не предназначенные для посторонних?»
–Интересное кино получается, Василий,– не выдержала я.– Вы, наверное, думаете, что людям деньги снеба сыплются, как манна небесная? Или же уних день иночь работает печатный станок? Между прочим, иЕкатерина Сальваторская, иее супруг работают иденьги зарабатывают отнюдь нелегким трудом. Кстати, Сальваторская ведь ваша коллега, можно сказать. Представьте себя на ее месте. Вы пишете картины, получаете за этот труд деньги. Ивдруг квам врываются спортивные, накачанные парни во всем черном ив масках и, приставив квиску пистолет, требуют деньги. Как вы себя будете чувствовать? Думаю, что не очень. АСальваторская ведь женщина.
Петровский, опустив голову, молчал.
–Ну, ичем же вы лучше обыкновенных воров?– продолжала я.– Вы только что рассказывали, что сколотили такую неуязвимую группу сотличной конспирацией. Что вы не убиваете людей, атолько освобождаете их от лишних, на ваш взгляд, денег идорогостоящих вещей. Ана самом деле ваша группа имеет точное название. Иназвание это– шайка грабителей! Авы иваши подельники– самые что ни на есть обыкновенные преступники! Отпетые бандиты!
Петровский поднял голову. Скулы на его лице ходили ходуном. Было отчетливо видно, что парень зол инаходится всмятении.
–Авы, похоже, считаете, что только мы одни такие негодяи? Честным трудом нажить деньги на шикарную квартиру, иномарку, дорогие шмотки, украшения ина все остальное невозможно! Не зря же говорят, что «трудом праведным не наживешь палат каменных». Сколько людей едва концы сконцы сконцами сводят, сидят на хлебе иводе! Значит, уодних есть все, ау других– шиш без масла!– эмоционально воскликнул Василий Петровский.
–Ах вот как! Значит, вы взяли на себя миссию исправить это «вопиющее» положение? Явас правильно поняла?– ссарказмом заметила я.– Только вы почему-то решили все оставить себе, ане раздать обездоленным, тем, кто последний кусок хлеба без соли доедает. Такие вот вы Робин Гуды наполовину, получается. Но только вы не белые ипушистые, совсем нет! Вспомните, как ввашей банде расправились сРусланом. Вспомнили?
Василий кивнул.
–Отлично! Атеперь рассказывайте,– приказала я.
–А… что рассказывать?– замялся парень.
