Я рада, что конец своей жизни она провела спокойно. Мы с ней объездили весь наш Север, а потом, когда с деньгами стало проще, и всю Европу. Маме очень нравился юг Италии. Ее не стало несколько лет назад. Сердце все-таки не выдержало. Она умерла тихо, во сне.
–А почему вы сейчас решили все мне рассказать?– Я вдруг заподозрила неладное.
Прежде чем ответить, Анна снова посмотрела на двери приемного отделения больницы.
–Я умираю,– просто сказала она.– У меня рак кишечника, четвертая стадия.
–О, сочувствую,– я не нашлась что сказать.
–Не стоит,– спокойно возразила Анна,– я давно знаю о нем, сознательно отказалась от лечения. Понимаете, мы с Сережей так и не отпустили друг друга. И потом, я же понимаю, что совершила преступление. Страшное преступление. И, сказать по правде, чудо, что тогда не умер кто-то еще. Иногда я в панике представляю, что Ольга берет и ест эти чертовы грибы. Я ведь могла убить и ее! Я мучительно умираю, и в этом мое наказание. Не возражайте,– она рукой прервала меня,– я прожила хорошую жизнь. Мечтала о научной карьере и построила ее. Мы были счастливы с мамой. А теперь я плачу по счетам.
–Что мне сказать Юрию?– Я должна услышать ее мнение.
–Что хотите,– просто ответила Анна,– через несколько месяцев меня уже не будет. Завтра я уезжаю в хоспис. У меня было достаточно времени, чтобы все подготовить. Свое имущество я завещала своей ученице.
Мы молча посидели еще какое-то время, прежде чем Анна пожала мне руку, прощаясь:
–Спасибо, что выслушали, Татьяна. Слишком долго я хранила этот секрет. Все это оказалось тяжелее, чем я могла тогда себе представить. За мной уже приехали, всего вам хорошего!
Она тяжело поднялась и медленно, с большим достоинством, пошла навстречу женщине средних лет, спешащей к ней.
Глава 32
Тарасов встретил меня ясным небом и по-осеннему теплым воздухом, в котором смешались ароматы остывающей земли, дыма и спелых яблок.
Моя квартира требовала уборки. Припасенная Александром курица для так и не случившегося романтического ужина безнадежно испортилась и теперь отравляла миазмами мой обычно пустой холодильник.
Тяжело усевшись в кресло, я не спешила заниматься бытом. Как ни странно, я так и не испытала ни удовлетворения, ни даже облегчения после того, как нашла Анну. Виной ли тому были собственные перипетии личной жизни или то, что, пытаясь подобраться к разгадке, я ненароком обидела близкого мне человека? Хотя Киря и в этой ситуации ухитрялся мне помогать. Так сложилось, что вот уже много лет мы приглядывали друг за другом. Он – на правах старшего товарища и коллеги, а я – как преданный ученик и друг.
Пожалуй, именно с Кири стоило начать перевязывать порванные нити дружеских связей. Хотя бы ради того, чтобы просто извиниться.
Я посмотрела в телефон. Среди непрочитанных сообщений было несколько от Андрея с напоминанием о ежегодном закрытии сезона на кирьяновской даче. Значит, туда мне и дорога.
Сообщений от Александра не было. Стоило ли написать первой? Пожалуй, личной драмой я займусь позже. Дружба у меня выходила куда легче и длилась годы, не в пример моим романам.
Киря любил крепкую чачу, жареное мясо, душевную компанию и свою жену. Он был простой и понятный, Киря, который знает и может все. Иногда мама в порыве откровенности говорила мне, девчонке, что настоящий мужчина – это тот, кто несет ответственность. Абстрактная формулировка со временем нашла свое конкретное воплощение в Кире. Он был горой, которую не сдвинешь.
Припарковавшись последней на небольшой площадке возле Кириного дома, я позвонила в домофон на воротах.
Спустя несколько минут ожидания дверь мне открыл сам хозяин.
–Привет! Я не с пустыми руками.– У меня не получилось скрыть робость.
–Тогда заходи,– добродушно улыбнулся Киря.– Чего так поздно?
–Только с поезда,– поделилась я.
–И где была?– Не мне одной было неловко.
–В Нижнем,– Киря придержал передо мной дверь веранды,– я нашла Анну.
–Ну?!– как будто бы удивился он.– Как она?
–Умирает,– честно призналась я,– но у нее все хорошо. Не знаю, как тебе это сказать, чтобы звучало по-человечески.
–Я понял, Тань,– он посмотрел на меня внимательно,– и я рад, что все закончилось.
Так умел только Киря. Я покраснела, как выпускница, и опустила взгляд, чтобы, чего доброго, не разреветься.
–Кирь, я обидела тебя.– Дыхания предательски не хватало.
–Нет, Таня, не обидела. Дело непростое, только и всего.– Он приобнял меня, выводя во двор.
–Кирь, я тоже все поняла, правда,– глубоко вздохнув, сказала я.
–Вот и славно,– улыбнулся он и подвел меня к жене.
На большом участке среди сосен пахло шашлыком и зеленью. Где-то в стороне слышался смех и сплетни бывших коллег. Андрей колдовал над углями и приветственно махал мне рукой. Сам Киря благодушно раскачивался на качелях в обнимку с женой, обводя гостей взглядом хлебосольного хозяина.
Я сказала Юрию, что Анны больше нет. Той Анны, что он знал, не было уже очень давно, а нынешняя уж точно заслужила спокойный уход.
Мне осталось только одно, чтобы поставить точку в этой истории.
«Я закрыла дело»,– написала я Александру.
Солнце постепенно садилось за горизонт, оставляя алые всполохи на небе. Зажглись фонари, освещая аккуратные дорожки. Я смотрела, как в начинающихся сумерках кружатся искры от костра, и впервые за долгое время голова была свободна от тяжелых мыслей.
Телефон зажужжал, сообщая, что я могу забрать свой гонорар в бухгалтерии «Тарасовских ведомостей».
Я почти рассмеялась этому, как вдруг на экране телефона возникла такая заветная надпись вызова – Александр.
–Как твоя нога?– услышала я знакомый голос.
–Лучше, спасибо. Что нового у тебя?
–Скучал по тебе,– просто ответил Александр.
–Это хорошо,– заключила я,– это взаимно.
–Рад слышать.– Повисла пауза, такая же неловкая, как и весь наш разговор.– Приезжай!– вдруг сказал Александр, видимо, что-то решив для себя.
–Хорошо,– кивнула я, согласившись дать нам еще время. А там кто знает? Может быть, именно в этот раз мы оба найдем друг в друге то, что так долго искали в других.
Совсем стемнело, и на небе ярко зажглись звезды, которых в городе почти не увидишь. Ветра не было, и только где-то вдалеке слышался собачий лай.
Впереди меня ждала долгая дорога к любимому человеку. На душе было спокойно и легко. Приближалось бабье лето.
