Вкругу вокруг меня кипел гнев. Сетт был их капитаном. Родным братом их императора. Ая только что обрек его насмерть.
–Иди,– прошипел стоявший рядом Йитти.– Уходи.
Я подобрал упавшую саблю изахромал кгородским воротам, все больше убеждаясь, что невижу одним глазом, ноне понимая причины. Всознании будто неосталось места нидля чего, кроме Сетта, его тела ияростных слов. Скаждым шагом я ожидал, что кто-нибудь преградит путь, ударит меня, поставит подножку, выпустит кишки, ноКлинки расступались, бормоча илиусмехаясь. Я нехотел видеть их лица, нои нежелал смотреть подноги, поэтому встречал их взгляды совсей оставшейся уменя гордостью.
Поскольку левантийцы пропустили меня, кисианцы тоже пропустили, иих любопытные, жалостливые взгляды выносить было труднее, чем гнев своего народа. Я хотел бежать, нозаставил себя идти досамых ворот. Апотом побежал.
Глава26
Мико
Взакрытой повозке меня тайком привезли влагерь Дзая, иэто было доказательством того, что, несмотря навсе свои ошибки, он точно недурак. Былобы так просто привезти меня влагерь вкачестве трофея, чтобы солдаты-южане выместили свое раздражение, закидывая меня гнилыми овощами, вот только невсе сторонники были так четко разделены погеографическому признаку. Одно дело счестью казнить меня заизмену, номое публичное унижение могло лишь разжечь огонь мятежа. Это былибы мстительные действия ребенка, апотому Дзай немог такого допустить.
После прибытия влагерь я нис кем невиделась, даже сДзаем. Пара стражей по-быстрому препроводила меня сглаз подальше, впеределаный склад безокон, скрепкой дверью напетлях. Через маленькую решетку вкрыше проникало совсем чуть-чуть света, какв колодец, иможно было разглядеть лишь поспешно брошенную циновку длясна.
Избывшей кладовки получилась неплохая камера. Всего через несколько минут я потеряла всякую надежду сбежать ина много часов осталась наедине сосвоими мыслями, то сердитыми иподавляющими, то решительными иотчаянными. Всамые мрачные мгновения мне вголову пришли слова нематушки, неимператора Кина, даже небрата, аДзая. «Вы даже недали мне попытаться! Просто избавились отменя, какот назойливого мальчишки, каким я ибыл».
Воспоминания оних заставили меня встать спола ипройти покамере, припоминая все многочисленные случаи, когда имне говорили тоже самое. Что мне следовало родиться мальчиком. Что женщина неможет управлять империей. Хотя это было несовсем тоже самое. Неопытный ребенок беззнаний ине умеющий даже подобающе держаться. Какому солдату внушит уверенность ведущий его всражение мальчишка?
Ты исама недавно рассталась сдетством, твердил внутренний голос, когда я пыталась защититься оттемноты. Икакой солдат будет чувствовать себя уверенней, если его поведет засобой ватаку неопытная женщина?
–Ноя показала, начто способна!– рявкнула я впустоту.– Это нетоже самое.
Нетоже самое, новсеже ненастолько уж другое.
«Вы даже недали мне попытаться».
Отэтих слов моя решимость сменилась чувством вины, агнев отступил. Ноесли возраст непричина отстранить его отвласти, значит, ничто неслужит оправданием дляневерных решений. Император должен был умереть, прежде чем позволить Кисии так позорно отдать часть территории. Император должен сражаться. Сражаться, сражаться ине отступать, небежать какпобитая собака, даже недав бой, какимибы устрашающими нивыглядели левантийцы.
Втемноте комне пришли ивоспоминания оРахе. Молчаливом, бдительном Рахе, всегда уверенном инесгибаемом, когда дело касается чести. Мне хотелось его ненавидеть, я всеми силами цеплялась зазлость, но, вконце концов, смогла возненавидеть его лишь зато, что из-за него неспособна ненавидеть его народ.
Снаружи раздались шаги, ия остановилась, навострив слух– застучали тяжелые деревянные сандалии. Значит, неохрана. Неслужанка. Ивсеже шаги замедлились, ислабое перетоптывание смешалось страурным звоном керамических мисок. Шаги замерли нанекотором расстоянии отдвери, ноникто незаговорил. Я задержала дыхание. Я несмела надеяться, новсеже… Быть может, оставшись наедине, только я иДзай, мы сумеем прийти квзаимопониманию.
–Господин,– настороженно проворчал задверью охранник.– Мне дали строгий приказ никого непускать к… пленнице.
–Да, это мой приказ,– раздался голос, откоторого уменя заныло сердце.– Атеперь я даю другой. Я хочу сней увидеться.
Я огляделась внадежде, что вдруг появится путь кпобегу, ноничего подобного.
Взамке заскрежетал ключ, дверь склада соскрипом отворилась, ив щель вошел лорд Оямада сподносом. Дверь сразуже закрылась.
–Я тут принес вам чай,– сказалон, ив его руке качнулся фонарь.– Решил, что вы еще неспите.
Похоже, он рассчитывал обнаружить здесь стол. Но, занеимением такового, спреувеличенным стоном из-за больных суставов опустил поднос напол.
–Зачем вы пришли?– спросилая, оставшись устены, когда он пригласил меня кчаю.
–Поговорить. Выпить чая,– ответилон, морщась, когда усаживался наколени.– Вконце концов, это последняя возможность, и, чтобы я нидумал овашей семье инамерениях, вы обладаете ценными знаниями.
–Ивы неказните меня, если я поделюсь информацией?
Лорд Оямада рассмеялся, звякнула керамика, когда он передвинул чайник.
–Онет, вас казнят влюбом случае, ноесли вы верны империи, то поделитесь информацией радинее.
–Только если я могу быть уверена, что вы невоспользуетесь этими сведениями ради собственного блага. Вероятно, вам интересно знать, какие лорды поставляют вармию больше всего солдат. Вам интересно знать, кто дрался заКатаси Отако вовремя восстания, азначит, какие семьи следует поддержать, акакие оставить напогибель, ноувы, все эти записи остались вМейляне, ивам доних недобраться, аможет, левантийцы их ивовсе уничтожили.
Его губы изогнулись вбезрадостной улыбке, ион разлилчай.
–Вы считаете себя очень умной, правда? Я беспокоюсь нео левантийцах. Они ничего несмыслят вобороне города.
–Тогда что вы хотите узнать?
–Ваши планы. Я понимаю желание отодвинуть Дзая иукрасть его трон, когда ввашем распоряжении была армия, нотеперь-то что вы изсебя представляете? Всего лишь одинокая девушка безсолдат, безсемьи, безденег, новместо того, чтобы сбежать вбезопасное место, вы вернулись. Зачем?
–Потому что Кисия– это все, что я знаю. Все, что меня волнует.
–Ичто стого?
Он подвинул чашку поподносу ибросил наменя пронзительный взгляд из-под густых бровей.
Каков был мой план? Я ехала вМейлян, чтобы найти министра Мансина, вуверенности, что он меня непокинул иуж унего-тоесть план. Я цеплялась заэту мысль содержимостью человека, укоторого больше ничегонет.
Я подняла подбородок, так ине сев напол рядом слордом Оямадой.
–Мои планы– это мое дело.
–Так, значит, увас был план? Это меня иудивляет. Вы так похожи насвою мать, аесли императрица Хана чем-то иславится, помимо своих любовных связей, так это способностью метаться среди придворных какогненная стрела, неостанавливаясь ине разбирая направления. Именно так она сожгла неменьше союзников, чем врагов. Вы уверены, что нехотите выпить сомной чая? Он очень неплох. Ктомуже это будет ваша последняя чашка.– Он отпил изсвоей, иего верхняя губа вытянулась надкраем чашки, напоминая черепаший клюв.– Боюсь, Дзай непридет,– продолжилон, когда я так ине пошевелилась.– Авы надеялись, что этоон? Да, думаю, именно так. Милый, впечатлительный мальчик. Дай вам шанс, ивыбы обвели его вокруг пальца разговорами. Жаль, он недостаточно взрослый, чтобы им можно было управлять спомощью передка, верно?
