Императрица отсутствовала недолго, иее появление науступе выше посклону заставило Чичи встать. Собака двигалась медленно, новсеже двигалась, страдая лишь оттого, что ее поднимали, когда немогла сама куда-то забраться. Какя разговаривал сЧичи, так иимператрица говорила сомной, пока мы лезли все выше ивыше вгору. Деревья уступили место кустам, азатем травам. Поднявшись надпологом леса, я рискнул посмотреть назад, наморе. Оно было так далеко внизу, аостанки нашей разбитой лодки казались такими маленькими, что намгновение я был уверен, что упаду. Другой корабль все еще качался там наволнах.
Императрица Мико окликнула меня. Она указывала наузкий проход вскалах впереди– пещеру, почти скрытую маленьким водопадом. Вода низвергалась суступа иразбивалась окаменистое плато, стекая поногам Мико. Снова указав напещеру, она повернулась, чтобы заманить Чичи внутрь, нобыстро сдалась ипонесла ее вобход падающей воды.
Внутри пещера была больше, чем казалась снаружи, и, убедившись, что она безопасная исухая, я вышел напоиски дров иеды. Мне хотелось лечь ибольше никогда невставать, ноу нас небыло гурта, который пришелбы напомощь, ия сомневался, что императрица когда-нибудь сама добывала себе обед.
Найти сухое дерево оказалось трудно. Седой было проще, грибы иягоды имелись визобилии, но, незная, какие изних съедобны, я предпочел поискать крабов наберегу реки. Кое-как убив полдюжины, я понес их обратно, когда свет уже начал меркнуть.
Императрица что-то сердито шипела. Она стояла наколенях увхода впещеру, склонившись надсобранным ею хворостом, ипыталась высечь искру. Она собрала грибы иягоды, атакже что-то похожее наоблепленные землей корни ираздавленные цветы. Вовремя работы она сосала стебель цветка, итолько что выбросила один, чтобы взять другой, когда я положил рядом сней крабов идрова.
–Попробуй это,– сказаля, протягивая ей самую сухую деревяшку ивынимая нож, чтобы снять мокрую кору состальных. Пробормотав нечто похожее наблагодарность, она вернулась ксвоей работе, новсе также безуспешно.
–Неостанавливайся,– сказаля, наблюдая, какона то начинает, то бросает трудиться наддвумя палками, которые выбрала.– Продолжай водном темпе. Ивот эта,– я указал надеревяшку уее ног,– должна быть получше.
Я протянул руку, иона отдала мне палки, стаким хмурым видом, что я оставил присебе все замечания насчет уродства, которое она называла костром. Может, я смогу переделать его, когда она отвлечется.
Императрица Мико наблюдала замоей работой, скрестив руки нагруди. Я немог высечь искру дольше обычного, носказал себе, что тому виной усталость, ане ее взгляд. Наконец сверкнуло пламя, нодаже когда загорелись листья, лицо императрицы несмягчилось. Она взяла еще один цветок и, зажав стебель между зубами, принялась посасывать, обтирая грибы подолом. Она также разложила дляпросушки содержимое мешка сприпасами, номне ничего непоказалось знакомым.
Работая молча, мы вскоре развели хороший костер, накотором готовилась парочка крабов. Снаружи наступила ночь, вуглу сухой пещеры свернулась Чичи, итолько ее поднимавшаяся иопускавшаяся спина давала понять, что собака еще жива.
–Надеюсь, грибы неядовитые,– сказаля, надкусывая один.– Уменя народине есть несколько просто ужасных. Один называется красношапочник, иликрасный лепесток, поскольку похож накрасный цветок спятью лепестками. Он убил больше лошадей, чем мне хотелосьбы думать. Покакой-то причине он их привлекает, иони тутже начинают биться всудорогах ипускать пену изорта. Нужно срочно вызвать рвоту, нолошади этого неумеют, такчто…
Я пожал плечами, стараясь недумать обовсех лошадях, чью смерть видел. Старых имолодых. Больных издоровых. Даже илонга Гидеона. Вспоминалли он оней сейчас?
Я откашлялся, нов горле застрял комок.
–Наши конюхи держат запас красношапочника, чтобы прекращать страдания раненых лошадей. Это лучше, чем осквернять их плоть.
Императрица смотрела вогонь, откусывая свой гриб. Несмотря наголод, она ела так, будто сидит уизящно накрытого стола, ане наземле вгрязной пещере.
–Мы нечасто едим крабов,– продолжиля, незная, стоитли переворачиватьих, пока они готовятся.– Гурт Торин никогда непроводил много времени вустьях рек. Мы, степняки, охотились наантилоп,– я изобразил руками рога антилопы.– Антилопа. Влесистой местности водятся кабаны, ав верховьях рек вподходящее время года есть рыба,– теперь я изобразил наголове плавник. Меня скрутила тоска подому, ия уставился натемнеющее небо.– Ик такому количеству дождей мы тоже непривыкли. Даже вдельтах нив одно время года небывает так сыро.– Императрица по-прежнему ничего неотвечала.– Иу нас две луны.– Я поднял вверх два пальца ввиде нашего символа луны.– Богиня Луны располагается нагоризонте, какзастенчивое солнце. Она растет иубывает также, каки Всевидящий отец, нодаже насеверных равнинах видна только половина. Она какмать присматривает занами.
Вэтот момент императрица посмотрела наменя, пытаясь понять слова.
–Моя мать умерла, когда я был маленьким,– продолжиля, нестолько длянее, сколько длясебя.– Она заболела, ицелители ничего несмогли сделать. Они пытались. Отец умер так рано, что я его непомню, нообо мне всегда кто-то заботился. Гурт– это наша семья. Мы делаем все ради гурта.
Я смотрел, какязыки пламени лижут жесткие панцири крабов.
–Думаю, Гидеон досих пор верит вэто, просто избрал иной путь.
Призвуке его имени императрица Мико прищурилась.
–Император Гидеон?– сказалаона.
–Это так странно звучит. Нода, полагаю, так его сейчас следует называть. Он хороший человек, покрайней мере, был таким. Я немогу этого забыть.– Я поменял позу ипосмотрел прямо нанее.– Ты знаешь?– мой пристальный взгляд привлек ее внимание.– Ты знаешь, что светлейший Бахайн им манипулирует? Что именно он виноват вовсем, что произошло?– Я махнул рукой всторону, откуда мы пришли.– Он использовал нас. Использовал чилтейцев. Только чтобы забрать утебя трон.– Наэтих словах мой голос надломился, я струдом представлял, что зачеловек мог столько всего разрушить, погубить столько жизней ради чего-то столь бессмысленного. Это никак неотменяло того, что сделали снами чилтейцы. Иличто Гидеон сделал сКисией. Нов тот момент мне нужно было знать, что она понимает– виноваты нетолько мы, ее настоящий враг живет наее земле, говорит наее языке.
Мико нахмурилась. Она непонимала слова, но, возможно, почувствовала какую-то часть их смысла илиуже знала правду, поскольку отвернулась, склонив голову подтяжестью горя.
Я смотрел вогонь, аона вдождь, никто непроизнес нислова, пока неприготовились крабы. Расколов панцирь, я вытащил мягкое белое мясо ипротянул Чичи, прячущейся вглубине пещеры.
–Вот,– сказаля, помахав ей.– Иди поближе когню, обсохни.
Собака нешелохнулась, ия бросил мясо вее сторону. Чичи смотрела нанего, виляя хвостом, потом очень медленно подкралась кнему, облизывая воздух. Мясо исчезло вмгновение ока, ия бросил еще кусочек поближе. Наэтот раз собака сомневалась нетак долго. Третий кусочек я положил наладонь. Обнюхав ее, Чичи подошла ближе исъела мясо, облизав шершавым языком мои пальцы.
