Его ответ был холодным, ноя процедила еще несколько слов:
–Унее был экземпляр священной книги.
Молчание.
–Теперь издома паломников постоянно кто-то шныряет туда-сюда,– продолжилая.– Иди. Просто поговори сними. Попроси книгу. Укради, если понадобится.
–Украсть?!
–Тише,– прошипелая.– Матси, тыже знаешь, что я ее неубивала. Я несжигала книги. Нооба раза, когда я задавала вопросы овере, паломников убивали.
–Быть может, тебе нестоило бросать вызов нашим богам, расспрашивая очужих.
Я усмехнулась.
–Да брось, если их поразили наши боги, они несталибы делать это человеческими руками. Неужели тебе самому это некажется странным?
Светлейший Бахайн закончил бранить своего сына иоглядел наблюдающую заэтой сценой публику. Я отвернулась, скрыв лицо подкапюшоном.
–Больше я нио чем тебя непопрошу.
–Чтож, это былобы здорово. Ато все вечно только иговорят: «Эй, Матси, что сказал тот солдат?», «Эй, Матси, можешь узнать, готовали тадевчонка меня оседлать?», «Эй, Матси, он что, назвал меня собакой?».
–То, что ты делаешь длягурта, ценнее, чем все, что делает любой изнас. Я поговорю сГидеоном, чтобы позволил тебя заклеймить, аесли он откажется, сама заклеймлю тебя какЯровена, дляменя будет честью, если ты станешь нашим братом.
Несколько мгновений тянулась напряженная тишина, апотом он сказал:
–Нотолько если я украду длятебя книгу.
Мне следовалобы сказать «нет», номне нужна была священная книга, слишком горячо было желание узнать, что отменя скрывает доминус Виллиус. Я неответила, зная, что молчание достаточно красноречиво.
Когда Бахайн, его сын иих свита прошли мимо нас кконюшне, голоса стали громче. Темные глаза Матсимелара стрельнули нагерцога иобратно наменя. Он сжал челюсти.
–Хорошо. Я это сделаю.
Несмотря наразницу вположении, я сжала кулаки вместе, приветствуяего.
–Спасибо.
Юноша только хмыкнул.
* * *
Когда я вошла взал, Гидеон сидел рядом скаким-то незнакомым кисианцем, и, хотя я отправилась кнему прямо содвора, новости меня опередили.
–Ты пришла рассказать мне проимператрицу Мико, капитан,– сказалон, увидев меня.– Уже ненужно.
Вконце фразы он добавил что-то по-кисиански, ичеловек, который сидел наколенях устола рядом сним идержал вруке кисть, встал. Он почтительно поклонился сначала Гидеону, потом мне, иудалился.
–Кто этобыл?
–Местный писарь. Он помогает мне скисианским, хотя, каквидишь, писать очень трудно. Думаю, мне придется всю жизнь нанимать писарей.– Он показал налист перед собой, скаракулями икляксами, наего ладони тоже было чернильное пятно.– Ты хочешь сказать что-то еще, капитан?
Очень много чего, ночто-то вего лице помешало мне начать разговор оЛео Виллиусе, ивместо этого я сказала:
–Ты решил, что делать смятежом насевере? Клинки готовы служить тебе, кактолько понадобится.
–Сэтим ничего делать ненадо.
–Ничего?.. Тоесть ты считаешь, что имятежанет?
Он скрестил руки нагруди.
–Я вполне способен принимать решения ибез твоего вмешательства.
–Да,но…
–Капитан Дишива, если утебя нет ничего важного…
Покоридору резво процокали сандалии. Когда отодвинулась дверь, я уже взяла себя вруки.
–Пришел светлейший Бахайн, ваше величество,– объявила Кехта эн’Охт, засовывая вщель голову.– Мне следует…
Бахайн уже маячил заее спиной, его лицо больше напоминало холодную маску.
–Пригласи его,– сказал Гидеон, и, пока Кехта успела полностью открыть дверь, я скользнула кстене– мне нехотелось ниуходить, ниоказаться унего напути.
Вошел светлейший Бахайн ипоклонился императору. Это уже казалось добрым знаком, иобратился он кГидеону почтительным тоном. Поего позе исдержанным жестам я мало что могла разгадать, но, наблюдая заГидеоном, слегка напряглась. Кисианский герцог явно загнал его вугол. Изгордости император держался прямо, нона лице было затравленное выражение ощерившегося пса. Я понятия неимела, очем они говорят, накакие уступки заставили пойти Гидеона, пока он неповернулся комне.
–Собери половину своих Клинков, капитан,– сказалон.– Через час поедем кближайшему храму.
–Кхраму?
–Да, капитан. Вхрам Куросима. Именно там император Кин женился наимператрице, итеперь я женюсь насвоей. Снами поедет одинаковое число левантийских Клинков иконных кисианских солдат, инужно поспешить.
Вмоей голове всплыл целый список возражений, нопервым почему-то я произнесла такое:
–Если заставить носильщиков бежать сгоспожой Сичи, они могут упасть замертво.
–Она тоже поедет верхом,– сказалон.– Бахайн уверяет, что она это умеет.
Я покосилась нагерцога, незная, подлинныйли триумф сверкает вего взгляде илиэто мое воображение.
–Вы уверены… что это мудрое решение, ваше величество?
–Да,– раздраженно огрызнулсяон.– Собери Клинков. Адругая половина пусть следит здесь запорядком. Если уедем скоро, то успеем вернуться кпраздничным торжествам. Конечно, это непо-кисиански, нотаковы наши обычаи, имы будем их соблюдать. Нам всем нужно немного повеселиться.
Мне хотелось спросить, неоттоголи он так торопится жениться, что, каквыяснилось, императрица Мико жива? Ичьи интересы он защищает, свои илисветлейшего Бахайна, аможет, герцог опасается, что Гидеон передумает ивовсе неженится наего племяннице? Дело вэтом? Неужели Гидеон тянул время внадежде найти императрицу Мико? Внадежде жениться наней? Пусть усветлейшего Бахайна есть войско, ноженитьба наимператрице– гораздо более убедительное заявление длявсех кисианцев, что мы намерены остаться.
Вприсутствии светлейшего Бахайна я немогла озвучить эти вопросы, лишь поклонилась ипоспешила прочь, аплащ хлопал какфлаг замоей спиной.
После резкого стука вдверь я ураганом ворвалась впокои госпожи Сичи, прервав ее хихиканье. Нуру стояла перед высоким зеркалом, нев своих обычных доспехах, ав платье изсветлого шелка, переливающегося натемной коже. Ее волосы тоже были изящно причесаны, агоспожа Сичи идве ее спутницы-кисианки суетились вокруг Нуру, расправляя складки иукладывая выбившиеся пряди.
Когда я вошла, они замерли. Госпожа Сичи холодно ивопросительно посмотрела наменя, аее спутницы потупились. Нуру хотябы хватило ума смутиться. Я поспешно подавила желание сорвать снее всю эту одежду изаорать, что она левантийка, ане кисианка. Разве мы непытаемся принять кисианские обычаи? Кисианскую пищу? Выучить кисианский язык? Я вновь спрятала страхи поповоду того, каксильно нам предстоит измениться, чтобы добиться своей цели.
–Через час мы едем вхрам Куросима,– объявилая, обращаясь кНуру.– Там Гидеон игоспожа Сичи поженятся. Подготовь все необходимое. Вы обе поедете верхом.
