Теперь мы вместе упали, итолько когда ее болтовня стихла, она, какия, поняла, что ниодин изнас недвигается. Мое сердце колотилось. Я могбы поцеловать ее втемноте, сказать, каквосхищаюсь ее смелостью, ее гордостью идостоинством, ноне мог позволить себе отвлечься отцели. Я отпрянул, иона выбралась из-под меня исела.
Императрица Мико молча потрепала Чичи поголове исела назаднюю перекладину, свесив ноги надорогу. Отблески лунного света освещали ее темные волосы, ипока она смотрела вночь, я смотрел нанее, кбеспорядку вголове добавлялись все новые мысли, исон нешел.
* * *
Мейлян показался наследующее утро. Просто пятно, имы моглибы незаметить его, еслибы повозка резко неостановилась ия едва невывалился надорогу. Императрица, держась зазаднюю часть тента, укрывавшего отдождя, выглянула наружу. Ветер трепал ее платье, подчеркивая фигуру, ия, твердо решив недумать отепле ее обнаженного тела, лежащего рядом, пробрался надругую сторону, чтобы посмотреть надорогу впереди.
Вид города наполнил меня трепетом. Мейлян нагоризонте означал, что после всех этих дней пути, сначала пешком, азатем начереде повозок, когда я мог только смотреть надождь иволноваться, я почти добрался доместа. ЗаМейляном ждала Когахейра.
Императрица Мико обменялась парой слов свозницей, азатем, указывая нагород, удрученно повернулась комне. Я снова оглядел далекое пятно наравнине. Снашей точки обзора казалось, будто река, вдоль которой мы ехали, течет прямо занего, норасстояние, которое еще предстояло преодолеть, немогло так огорчить императрицу. Затем я увидел наюге еще одно пятно, надкоторым развевались наветру крошечные знамена.
Приближающаяся армия.
Кисианцы намерены забрать свой город обратно? Это казалось единственно возможным объяснением ина первый взгляд непредставляло особого интереса, новскоре породило десяток страшных мыслей. То, что атака нагород помешает императрице Мико добраться досвоего министра, было первой инаименее тревожной изних. Затем я вужасе вспомнил, что Сетт ивсе мои Клинки все еще вгороде, символически изображают его защиту. Будутли они сражаться? Потребуетли этого отних Гидеон? Ждетли он этого? Илиэто вообще армия победителей, расположившаяся лагерем застенами, ия опоздал?
Я немог высказать свои опасения. Языковой барьер, который мы медленно преодолевали, вернулся истал еще более непреодолимым. Наша дружба, зародившаяся вкисианской глуши, здесь ничего незначила. Я по-прежнему левантиец, связанный клятвой сосвоим народом.
Императрица Мико спрыгнула сповозки ипошла квознице. Чичи вскочила итревожно забила хвостом. Я присел рядом ссобакой изапустил руки вее шерсть, чтобы успокоить нетолько ее, нои себя.
–Я беспокоюсь,– сказаля, радуясь возможности поговорить скем-то, кто нестанет судить илирасспрашивать.– Похоже, мы ствоей хозяйкой скоро разойдемся вомнениях идаже несможем объяснить почему. Поправде говоря, мне вообще нестоило садиться вту лодку.
Я думал обэтом сотню раз. Ноя всеже сел, иодним богам ведомо, что случилосьбы симператрицей безменя. Она сильная испособная и, возможно, смоглабы справиться, ноот воспоминаний оней, неподвижно лежащей впещере, уменя отстраха свело живот, ия возненавидел себя зажелание неидти сней. Она заслуживала лучшего. Лучшего, чемя.
Чичи лизнула меня влицо.
–Еслибы ты знала, что я сказал, то несталабы этого делать.
Моя рука, поглаживающая Чичи, замерла, когда возница повысил голос. Его тон был вполне ясен,он, сам того незная, несоглашался сосвоей императрицей.
Через пару минут вернулась раскрасневшаяся, торжествующая Мико. Она начала говорить, ноостановилась, встретившись сомной взглядом. Вотличие отвечера вкупальне, она неотвернулась, незалилась краской, атолько вздернула подбородок, ия задался вопросом, приходилили ей вголову теже мысли, что имне. Такую императрицу Мико я еще невидел.
Предупреждающий окрик возницы погасил вызов вее взгляде, иона безслов забралась вповозку. Колеса загрохотали покамням, иповозка снова понеслась кМейляну. Каковыбы нибыли планы Мико, мы, покрайней мере, двигались внужном направлении.
Несмотря належавшую между нами Чичи, напряжение неуходило, ия немог даже взглянуть наимператрицу. Вместо этого я смотрел наприбитые дождем полевые цветы наобочине дороги. Срассветом дождь прекратился, нопотертые камни еще блестели, амириады крошечных луж делали дорогу похожей наскорлупу миндаля.
–Мне скоро придется уйти,– сказаля.– Прости.
Она неответила. Телега продолжала мерно раскачиваться.
Проходили часы, я блуждал всобственных мыслях. То идело я выглядывал наружу излился, что мы какбудто совсем неприближаемся кгороду, нов середине дня повозка снова начала замедлять ход. Очевидной причины дляэтого небыло, и, страдая оттогоже нетерпения, что ия, императрица высунулась наружу. Я схватил ее заруку. Она резко обернулась комне инахмурилась, нов глазах тутже появилось понимание. Стихающий грохот колес покамню перекрывал стук копыт.
Положив руку нарукоять кинжала, Мико присела, что-то сердито шипя сквозь зубы. Другой рукой она взялась заошейник Чичи иочень осторожно выглянула из-за угла повозки. Ветер растрепал ее волосы, ипрядь прилипла квлажному лбу, когда Мико повернулась комне сокруглившимися отстраха глазами. Кровь застыла уменя вжилах. Стук копыт стал громче, ноимператрица продолжала смотреть наменя, скованная нерешительностью.
–Левантийцы?– тихо спросиля.
Она покачала головой.
–Кисианцы.
Я незнал, радоваться илиогорчаться. Слевантийцами я хотябы мог поговорить. Скисианцами было сложнее, ипосле событий вСяне они скорее окажутся врагами, чем друзьями.
Телега резко остановилась, заставив Мико действовать. Схватив ошейник Чичи, императрица отползла вглубь повозки, таща собаку засобой. Отчаянным жестом она велела мне последовать ее примеру, ия скрючился рядом сней, перевалившись через мешки, издавшие подмоим весом сухой скрежет. Их странный затхлый запах перебивал даже вонь мокрой собачьей шерсти.
Стук копыт замедлился, ипослышались голоса. Императрица Мико напряглась всем телом иприжалась ухом ктенту. Ее рот был приоткрыт, взгляд остекленел. Чичи ерзала, пытаясь устроиться поудобнее, иимператрица так крепко схватила ошейник, что Чичи выпучила глаза, скребя лапами пополу.
Возница переговаривался свновь прибывшими. Судя постуку копыт илязгу уздечек, всадников было поменьшей мере четверо. Очембы они ниговорили, возница отвечал смиренно. Заискивающе. Прозвучало имя императрицы Мико, иона предупреждающе сжала мою руку.
Снаружи кто-то спешился, состуком приземлившись надорогу. Кнам приближались шаги. Я нащупал рукоять сабли, но, прежде чем успел вытащить ее, императрица сунула мне вруку ошейник Чичи. Наши пальцы встретились, иона посмотрела наменя.
–Сиди тут,– сказала она, показывая намешок рядом сЧичи.– Прощай,Рах.
Прежде чем я смог найти слова илихотябы собраться смыслями, она отпустила ошейник искользнула квыходу. Я открыл рот, чтобы прошептать предупреждение, ноона обернулась– неболее чем темный силуэт против яркого света снаружи– иподняла руку, останавливая меня. Нислова, только жест икривая улыбка. Сразвевающейся наветру юбкой она встала узадней перекладины, объявляя освоем присутствии.
