Оба вытаращились на меня. Министр Гадокой застыл, поднеся к губам маринованную сливу.
–Какая мерзость,– сказал он, опомнившись.– Беру свои слова обратно, но все равно – закон есть закон.
Я вытащила из-за пояса сверток с императорской печатью, воском и письмом и подвинула по столу в его сторону.
–Намерения светлейшего Батиты тоже идут вразрез с законом. Но из-за него погибнут тысячи людей. Надеюсь, вы передумаете. О смерти императора нужно объявить совету уже сегодня, и время на исходе.
* * *
Через час посыльный принес мне дурные вести. Сувей пал, и генерал Дзикуко с остатками своих батальонов отступил. Он умолял о подкреплении, и если мы собирались дать генеральное сражение под Рисяном, нужно было выступать немедленно.
Нам нужно было больше времени. В прежних войнах чилтейцы нападали на западные долины, наши житницы, или города и порты на востоке, приносящие Кисии богатства, но сейчас армия вторжения двигалась со скоростью урагана, с одной только целью. Уничтожить императорскую династию и трон. Как можно быстрее.
Совет собрался в коридоре перед покоями императора Кина. Помимо Мансина и Гадокоя здесь были губернатор Дох, командующий императорской гвардией генерал Китадо, командующий городской стражей Бо, старый генерал Варин из мейлянского гарнизона и даже еще более престарелый генерал Йи из десятого военного округа. И светлейший Батита, хотя официально он не был членом совета.
При моем приближении Бо положил руки на пояс.
–Согласен с его светлостью,– сказал он.– Чилтейская армия продвигается с немыслимой скоростью. Единственный разумный план – уйти на самую надежную позицию, а это всегда была и есть река Цыцы.
–Придется отдать большую территорию и бросить много людей,– возразил старый генерал Йи. Морщины на его лбу были такими глубокими, что казалось, будто он постоянно хмурится. Однако он напоминал старый, но крепкий дуб, а его спина была прямее, чем у многих молодых.– Северяне – такие же кисианцы, как и те, что живут к югу от реки.
–Давайте не будем делать из этого политическую проблему,– ответил Бо.– Дело не в выборе между Отако и Ц’аем, дело в том, какую часть империи мы в состоянии оборонять.
–Например, ваш город и ваше положение?
Генерал Варин откашлялся, помешав Бо огрызнуться. Варин и генерал Йи были старейшими из присутствующих и служили еще во время мятежа моего отца.
–Если мы чему-то и научились семнадцать лет назад,– сказал Варин, когда все посмотрели на него,– так это тому, что, если кто-то всерьез вознамерится пересечь реку, мы не сможем этому помешать. Симай слаб. И есть старые катакомбы. Мы пытались их перегородить, но…– старик повел плечами.– Засесть в обороне – это крайний вариант, когда ничего другого не останется, только скрываться за стенами немногих оставшихся в наших руках городов.– Он помолчал, несомненно, чтобы все вспомнили о судьбе Коя.– Но мертвые чилтейцы не заберут нашу гордость и нашу честь, а если мы встретимся с ними на поле боя, то они умрут.
–Вы слышали о том, как сражаются левантийцы?– спросил светлейший Батита, обратив хмурый взгляд на старого генерала.– Да, они дикари, но надо отдать дань уважения их способностям. Во всех донесениях говорится, что они почти уничтожили наши армии на поле боя.
–Значит, мы должны быть умнее.
–Нет.– Батита обвел взглядом собравшихся.– Это не тема для обсуждения. Его величество приказал отступать за реку. Нам осталось только решить…
Мне нужно было уйти. Дождаться решения Гадокоя. Но я не могла молчать, не могла позволить отдать приказ об отступлении и бросить людей на произвол судьбы. Я шагнула ближе к ним и сделала глубокий вдох, как будто воздух придаст мне сил.
–Его величество император Кин Ц’ай не отдавал приказ об отступлении. Он скончался.
Все уставились на меня, замерев, словно растеряли все заготовленные слова.
–Что-что?– выпалил Бо.
–Я же говорил – что-то тут не так,– сказал Дох, стукнув кулаком по ладони.– Это с самого начала был фарс.
–Не понимаю.
–Но как?
–Когда?
Я подняла руки, призывая к молчанию, но все равно пришлось перекрикивать их возмущенные вопли.
–Он умер от ран в день нашего приезда. По моим указаниям лекарь Акио держал это в секрете… Нет, погодите, выслушайте меня. Если бы все узнали, что император Кин мертв, на что мог бы надеяться народ Кисии, когда на пороге война? Я солгала ради Кисии.
–И мы должны в это поверить?– фыркнул Батита.
Я повернулась к нему.
–Его светлость тоже знал, но решил воспользоваться этим, чтобы принудить меня согласиться с решениями, которые он примет от имени императора, включая это отступление. Я не буду больше лгать. Его величество скончался, но он не собирался отступать. Он никогда не отдал бы пол-империи ни чилтейцам, ни левантийским всадникам.
Одобрительный гул смешался с гулом недоверия, и первым к покоям императора двинулся генерал Китадо. Остальные последовали за ним, и пока члены совета зашли внутрь, чтобы убедиться во всем собственными глазами, я остановилась в коридоре. Я старалась не прислушиваться к их приглушенным возгласам и ужасу, когда они увидели труп и почувствовали запах, вместо этого я пыталась придумать, что скажу дальше, но все мысли вылетели из головы.
Мансин и Гадокой вернулись первыми, и, хотя оба были на моей стороне, они ни взглядом, ни жестом не показали, какая судьба меня ждет – взлет или падение.
Остальные вернулись подавленными, Дох был бледнее, чем когда бы то ни было. Может, от вида тела или от осознания того, что солдата-императора больше нет и он нас не спасет.
Воспользовавшись молчанием, светлейший Батита повернулся ко мне спиной и сказал:
–Народ должен узнать, что император скончался и его наследником будет император Дзай Ц’ай. Приказы остаются в силе,– продолжал он в приливе красноречия.– Все генералы уведут войска к югу от реки Цыцы и присягнут новому императору.
–Нет,– сказала я.– Этого не будет.
–Не будет?– он резко обернулся ко мне.– Не будет?– Его глаза вспыхнули.– С чего ты взяла, малышка? Его величество мертв. Теперь императором стал принц Дзай, а его регентом…
–Его величество не объявил наследника.– Спокойные слова побороли бурлящий внутри страх.– Принца Дзая не признали официальным наследником.
Светлейший Батита резко захлопнул рот и свел брови, так что они почти соприкоснулись.
–И кто же еще может быть его наследником, если не сын?
–Я.
–Ты?!– Он приблизился ко мне настолько, что я видела каждую пору на его носу.– Ты просто гнусный выродок, которого навязала великому императору Кину его шлюха жена. Ты не можешь унаследовать трон.
–Ваша светлость!– шагнул вперед министр Гадокой.– Говорить в таком тоне неподобающе для членов императорского совета. Хотя я и раздосадован тем, что ее высочество не сообщила о смерти императора раньше, я с ней согласен – в текущих обстоятельствах неразумно было объявлять о его кончине. Что же касается наследника его величества, это можно легко выяснить. Его завещание находится в сейфе архива.
