–Не останавливайтесь!– крикнул я Истет и Хими, скакавшим рядом с Лео, у каждой из руки торчало по стреле.– Защищайте его!
–Стой, ты куда?
Голос Истет потерялся в шуме ветра, когда я дернул поводья Дзиньзо, разворачивая его. Из-за деревьев выбегали копейщики и неслись вперед по телам первых павших Клинков, не заботясь о том, живы они или мертвы. Йитти, цеплявшийся за лошадь одними коленями, держался позади, выпуская стрелу за стрелой в вымуштрованный ряд кисианских копейщиков, но их цепь не разрывалась, даже если кто-то падал.
–Вперед! Вперед!– кричал я, а из леса выскакивали новые копейщики.
Йитти снова повернул назад, продолжая с ураганной скоростью выпускать стрелы, пока последние выжившие Клинки устремлялись вниз по склону. Лео уже наполовину спустился, но из-за холма появились кисианские солдаты, чтобы преградить ему путь.
–Проклятье!
Холм усыпали раненые Клинки и их кони, и только стрелы Йитти отделяли их от рук Нассуса.
–Верни их!– крикнул Йитти.– Мы можем их забрать!
Хехет и Убайд погибли на месте. Дхамара кричал, распростершись на земле, мертвый Рен лежал лицом в траве, но Джута, придавленный собственной лошадью, был жив.
–Капитан! Помоги! Я не могу…
Копейщиков было не меньше сорока, но внизу ждали другие, и отозвать Клинков означало бросить Лео на верную смерть.
–Рах!– Йитти проскакал мимо, перекрикивая грохот копыт.– У меня кончаются стрелы! Верни их!
–Капитан!
Джута, не отводя глаз от приближавшихся кисианцев, пытался спихнуть с ног мертвую лошадь, колотя ее, как перепуганный ребенок, которым он и был. Но копейщики уже подходили, а если Лео умрет, свободы нам не видать.
–Йитти,– сказал я,– их больше, чем нас.
–Так верни же их назад, мать твою!
Лео даст нам свободу. Еще несколько дней, и мы сможем вернуться домой. Но только если он выживет.
Я покачал головой, не найдя слов. Завидев нас, копейщики ускорили шаг.
–Капитан?– Йитти обернулся, выхватывая из колчана предпоследнюю стрелу.
«Потерять нескольких всегда лучше, чем потерять всех,– сказал Гидеон.– Как бы это ни было больно».
Но Лео сможет освободить их, даже если меня с ними не будет.
–Внизу тоже кисианцы, нужно защитить Лео,– сказал я.– Остались только мы с тобой. Ты берешь эту сторону, я – ту.
–Но, капитан…
–Или уходи, если хочешь! Мы все умрем, если будем просто торчать здесь!
Мимо просвистела стрела, и Дзиньзо затанцевал боком, подняв голову в молчаливом страдании. Ни приветственного жеста. Ни согласия. Йитти просто выпустил последнюю стрелу в горло наступавшего копейщика и бросился в атаку.
Дзиньзо пронесся мимо барахтавшегося Джуты, и мы с Йитти врезались в ряд копейщиков. Двоих я полоснул клинком по горлу, кости еще одного треснули под копытами Дзиньзо. Копье оцарапало ему шею, а другое проткнуло сбоку мои доспехи. Спину прошила боль, но я развернулся и резанул копейщика по горлу. Если мы просто разорвем их цепь и убьем достаточно солдат, то, может, они отступят. Если только мы сумеем…
–Помоги, капитан!
Двое солдат обошли нас и приближались к Джуте. Йитти с криком выдернул свой клинок из кисианского глаза.
–Капитан! Капитан! Пожа…
Его вопль оборвало копье, разорвавшее грудь. Будто этого было мало, кисианец вытащил его и снова воткнул в горло Джуты, брызги его крови стали последним, что я увидел, прежде чем отвернулся.
Йитти уже разворачивался, и, не взглянув на мальчишку, придавленного собственной лошадью, я ткнул пятками в бока Дзиньзо и отправил его вниз по склону, вслед за моим целителем. Еще одна потеря. Еще один груз на душе. Слезы жгли мне глаза, пока Дзиньзо быстро и уверенно пробирался сквозь выживших Клинков, зажатых между наступавшими рядами кисианских копейщиков. Некоторые Клинки замедлились и повернулись, не зная, с какой стороны сражаться – все вокруг превратилось в кружащийся вихрь, вроде пылевых смерчей на высоких пастбищах.
Впереди Хими и Истет прикрывали Лео от натиска кисианцев. Нам требовалось пробиться сквозь них, только так у нас появлялась хоть какая-то надежда выжить.
–Ко мне!– крикнул я, поднимая клинок в воздух. Ветер унес мои слезы.– Ко мне!
Мы врезались в кисианцев шквалом грохота и звона оружия, встречавшего доспехи, плоть и кости. Только тяжелое дыхание, мычание и влажные, тяжелые удары, ни боевого клича, ни выкриков. Перед лицом смерти на это нет времени. Мы прорубались сквозь кисианские ряды, давя копытами мертвых. Трупы замедляли наше продвижение, но я пробирался через них, беспрестанно рубя вокруг себя клинками, чтобы защитить бока Дзиньзо.
Мы вырвались с другой стороны их рядов, намного ближе к главной битве, чем я ожидал, и я развернулся в поисках Лео. Его нигде не было.
–Лео!
Он застрял в сужающемся кольце солдат, сосредоточенных только на нем. Хими скакала рядом, но Истет нигде не было видно, а Баан погиб прямо у меня на глазах – воткнувшееся в подмышку копье сбило его с лошади.
Лео где-то раздобыл оружие и пробивал себе путь отнюдь не как священник, врезаясь в ряды кисианцев, будто его и вправду вела длань Бога. Ничто не могло его коснуться. Он увернулся от копья, которое должно было войти ему в спину, и отбил другое своим жезлом.
Позади меня раздался крик. Теперь, когда атаковал дальний фланг, главная битва шла все ближе. Если мы как можно скорее не вызволим отсюда Лео, нас оттеснят прямо на нее.
Уголком глаза я заметил золотую вспышку. Императрица Мико. Вихрь из золотого, алого и стали. Она рубила, резала и колола врагов грациозными движениями зверя, которого напоминали ее доспехи. У себя в степях мы слышали об огромных змееподобных драконах темных земель, тех, что дремлют под землей в ожидании, когда летняя жара согреет им кровь. Ее маска рычала их легендарной яростью, глубинной яростью, которую тело отражало в каждом движении, сея смерть и страх каждым напряжением мускулов.
Рядом с ней скакал человек на великолепном коне, другой держался позади, и оба были больше заняты ей, чем врагами. Тот, что сбоку, сразил раненого чилтейца, бросившегося к ее лошади, а второй развернул коня, чтобы проверить, не нападают ли сзади, и глаза его двигались, как у ястреба.
Я безоглядно направил Дзиньзо в толпу окружавших Лео солдат и почувствовал, как мускулы моего мерина напряглись, когда что-то ранило его в круп. Он продолжил бег, проталкиваясь сквозь солдат, будто это всего лишь высокая трава со стальными кончиками.
Мои уши наполнил жуткий визг, не человека, а лошади, павшей под своим наездником.
Под Лео.
Священник упал прямо в гущу боя. Азим, самый ближний к нему, в одно мгновение слетел с лошади и ринулся вперед, бешено вращая клинками. Йитти что-то кричал, но я не мог разобрать слов. Еще чуть-чуть, и я буду там, но Дзиньзо снова напрягся, получив рану в лодыжку. Этот же удар содрал кожу с моей ноги, будто хлыст.
